Эфраимитская церковь в таких случаях проповедовала покаяние и прощение, а матерям и женам советовала заботиться о целостности семьи и сохранении отца для детей. Каноник общины, к которой принадлежал нарушитель, тогда объяснял (и искренне верил), что педофилия - проблема этическая, излечить ее можно молитвой и добрым советом.

Предложенное хефнами решение - передать все дела по насилию над детьми гайяистам - давало лучшие результаты, чем молитва и покаяние. Но, возможно, не стоило бы ожидать особой благодарности от глав эфраимитской церкви, которых оно лишало власти над некоторыми их подопечными.

Прибыв на Землю, могущественные и загадочные хефны ужаснулись, увидев, как разумная раса упорно уничтожает собственную биосферу. Взяв ситуацию под контроль, они сразу же принялись устранять ущерб. Они ввели широкомасштабные реформы сельского хозяйства, транспорта и производства. Они установили Запрет на детей, путем гипнотического воздействия добившись массового бесплодия. А еще один хефн по имени Хамфри создал Бюро темпоральной физики, где мальчиков и девочек, способных интуитивно постигать математику, посвящали в Подмастерья и учили обращаться с инопланетными устройствами. Устройства эти позволяли обнаруживать в далекой истории человечества те редкие периоды, когда люди жили в гармонии с окружающей средой. Находки Бюро дали толчок движению гайяистов, целью которого стали попытки заново внедрить ценности, способные со временем исцелить Землю и позволить отмену Запрета на детей. Новообращенные выбирали участок земли в качестве личного Сада и понемногу воспитывали в себе тесное с ним родство - сам процесс именовался «вживанием в землю». Эта часть учения бесконечно привлекала Лекси, именно она подтолкнула девочку искать убежище в гайяистской миссии Солт-Лейк чуть больше трех месяцев назад.

Теперь Лекси со своей старшей подругой сидели на ступеньках задней веранды дома Пэм и кормили юных малиновок, которых хозяйка переселила сюда из птичьего питомника. Пэм объясняла девочке, что гайяисты решили изменить стратегию.

- То есть надо думать о семье? - с сомнением спросила Лекси.

- Важно, откуда пришли семьи, где живут теперь. Например, эф-раимиты поселились в Большом Бассейне, и пустыня расцвела, как роза.

Пэм разломила большой комок размоченного корма и по крошке скормила потрепанному птенцу, которого окрестила Хромоножкой. Тут же за своей долей спорхнул с ветки Летун.

- Вот как…

- Твоя семья ведь тоже участвовала в освоении здешних земель? Сюда, жадина. - Пэм затолкала комочек в клюв Летуну, который тут же его проглотил. За оградой сада в пластмассовом прудике плескались и крякали несколько молодых уточек.

- С отцовской стороны. Родные матери приплыли из Дании позже. Мой пра… - уж не знаю, сколько «пра» - дедушка пришел с караваном повозок. У нас дома есть книга, где все записано.

Вот уж точно. Генеалогические архивы эфраимитов считались лучшими в мире.

- Но они уже долгое время живут в Юте.

- Ага. По большей части. Так когда ты вернешься из поездки? Пэм подавила вздох.

- Это всего лишь на выходные, дорогая. Я вернусь в понедельник. - Она уже несколько раз повторяла это Лекси, но встревоженная девочка все равно переспрашивала: ей не хотелось, чтобы Пэм уезжала из Солт-Лейк. - А ехать надо непременно. Приказ Хамфри. Еще много неясного с Родной Землей, - это у нас такой новый термин. Но ты и оглянуться не успеешь, как я вернусь.

Лекси рассеянно мяла в пальцах раскисший комок корма.

- Сегодня на съемках я подумала, что играть в «Тысяче миль» - прекрасный повод сосредоточиться на земле, которая так много значит для тебя и твоей семьи, - весело сказала Пэм. - Я говорю о твоей семье, Лекси, не считая деда. Вы с Нилом доподлинно знаете, сколь высокую цену пришлось заплатить первым поселенцам, чтобы попасть сюда, и сколь важна эта земля для их потомков. Это же их Родная Земля, понимаешь?

Корм таял на глазах. Надоеда прыгнул Лекси на колени: девочка, просияв от радости, покормила его сама. Она недостаточно глубоко запихала кусочек ему в горло, но, запрокинув голову, птенец все равно сумел проглотить еду.

- Молодец! - похвалила Пэм. - Старайся заталкивать чуть глубже, вот так.

- Жаль, что они меняют стратегию. Хамфри говорит, что она собирает слишком мало последователей, - не по годам серьезно сказала девочка, - но прежняя линия мне нравится больше.

Малиновки, наевшись, улетели. Пэм со щелчком закрыла крышку контейнера, которым служило ведерко из-под маргарина, и улыбнулась Лекси.

- Правду сказать, мне тоже, но, по мнению Хамфри, теория Гайя станет доступнее, когда люди осознают, сколь тесными узами они связаны с Родной Землей, настолько тесными, что стали одной семьей - земля и люди. Как… ну знаешь… когда в большом доме собираются на Рождество все-все родственники. - Увидев, что девочка хмурится, Пэм задумалась, а вдруг ее слова вызвали не слишком приятное воспоминание, и поспешила добавить: - Но каждый, кто хочет, может выбрать свой личный Сад. Кому как нравится. Во взгляде Лекси читалось облегчение.

- И что ты будешь делать? Продолжать возделывать свой Сад в Кентукки?

- В моем случае Родная Земля мало что изменит, - отозвалась Пэм. - Я была заклятой гайяисткой задолго до того, как руководство решило изменить стратегию. Но было бы неплохо подойти к проблеме и с другой стороны. - Взяв ведерко за ручку, она встала и улыбнулась Лекси, которая с встревоженным видом еще сидела на ступеньке. - Ну так как насчет обеда? Проголодалась?

Лекси медленно поднялась.

- В моем случае тоже большой разницы не будет, эта Родная Земля не по мне. Я останусь при Тайном Саде. Помнишь, как Мэри Лен-нокс говорит: «Можно мне кусочек земли?» - вот так.

Фразу она произнесла с английским акцентом Мэри, со столь убедительной надеждой, что Пэм поежилась. Обняв девочку за плечи, она притянула ее к себе.

- Ты станешь актрисой Гайи, дружок. Недопустимо тратить такой талант на что-то другое.

Когда в первый день конференции все разошлись на ланч, Пэм вернулась к себе в номер и проверила автоответчик: одно короткое сообщение от ее заместителя Джейми Ривера сводилось к «все под контролем»; другое, еще более короткое, от Лекси - очевидно, посланное в перерыве между сценами: «Привет, извини, что тебя тревожу, но можешь мне сейчас же перезвонить?»

Ох, Лекси! Отчаянно зевая (никто из участников не высыпался), Пэм нажала кнопку обратного вызова. На экране возникло лицо Мар-си Моргенштерн, продюсера «Тысячи миль».

- Привет, - сказала Пэм. - Я звоню Лекси.

- Лекси? Так ведь Лекси в бегах! - Вид у Марси был сердитый и замученный. - Она тебе звонила? Когда? Что сказала?

Разом проснувшись, Пэм проверила значок времени записи.

- Кажется, около двух часов назад. В одиннадцать сорок шесть по вашему времени. Я на конференции в Калифорнии, телефон забыла в номере и о ее звонке узнала лишь пару минут назад… Как это - в бегах?

- Она закончила свою последнюю сцену, и я отправила ее снимать грим. Минут двадцать спустя прибежала в истерике РоЛейн. «Где Лекси? Кто-нибудь видел Лекси?» Оказалось, никто не видел, включая гримера - девочка у него так и не появилась. Мы все бросились на поиски, но пока безрезультатно. Ну, попадись она мне, я шкуру с нее спущу. Из-за нее все расписание летит, а мы и так уже на день отстаем…

Ничего подобного Марси не сделает, но Пэм понимала, каково ей.

- Давно вы ее ищете?

- Не знаю. Час, наверное, или чуть меньше.

- Час? - Пэм расслабилась. - Не так уж и много. Может, она пошла погулять?

- У нее строжайший приказ далеко не уходить, разве ты забыла? - сердито напомнила Марси.

Пэм сама его отдала, когда поступило заявление об изнасиловании.

- Конечно, конечно, извини.

- Никто понятия не имеет, куда подевалась Лекси. - Голос Мар-си грозил сорваться на визг. - Просто загадка, как ей удалось ускользнуть, тут же повсюду люди, которые за ней приглядывают!