– Вооон туда посмотрите господа хорошие.

Как на экскурсии в нашем краеведческом музее мы повернули головы вправо и вверх, куда показывал старик.

Тощенькая девочка с винтовкой Мосина, с какой-то прибамбасиной на стволе, спокойно разглядывала нас через оптику прицела.

– А что дед, – сглотнув слюну в пересохшее горло, поинтересовался я,– у девочки твоей винтарь из музея спертый? Небось муляж.

Муляж сухо тявкнул два раза. Первым разом с меня снесло шапку. Вторым разом выбило банку с колой, которую хотел открыть Майкл.

– **здец, – подумал я. Прибамбасина оказалась глушителем, непонятно как привернутым к мосинской винтовке, а девочка – снайпером. Причем очень неплохим.

– Ну а теперь рассказывайте. Кто такие, куда и зачем.

Так мы познакомились с Семен Семенычем, в прошлом инструктором по рукопашке и стрельбе «девятки» КГБ.

Семеныч оказался довольно интересным типом, охранявшим туеву кучу народа и на пенсии свлившего из столицы нашей родины в медвежий угол. Последние десять лет он тихо мирно жил в лесу на месте брошенной деревни и только года два назад перебрался обратно в город. Выяснив, что мы не претендуем на его запасы, и за рюмкой чая быстренько распотрошил нас по поводу наших намерений, он похохотал, что встретил «коллег» по работе и проводил нас до ворот базы. Объяснил, что в этих местах остался он один с внучкой, приехавшей к нему на Новый Год. И если у него появятся такие соседи, то он не против. Доведя нас до ворот базы он попрощался, пожал каждому руку и исчез. Попутно мы с ним обговорили кое-какие нюансики нашей возможной плодотворной совместной деятельности и он оставил нас одних.

Мы, конечно, знали о существовании базы автоколонны 3-15 и даже бывали внутри. Мне, например, здесь крыло красили, когда отчаянный смертник, прелестного женского вида, с огромной буквой «У» на крыше и надписью РОСТО, впилился в меня. (Кстати, фамилия этой девушки была Шумахер! Правда, правда.) Но я никогда не оценивал эту базу с точки зрения военного укрепления. Поэтому, когда мы перевалили через сугробы и начали бродить по территории у меня возникло смешанное чувство. Если посмотреть сверху, то база представляла собой неправильный эллипс. Первым делом мы зашли в четырехэтажный корпус в центре. Большое здание старой постройки с толстыми стенами. Боксы опоясывали здание кругом. Было двое ворот, в противоположных концах базы. По бокам ворот выходящих в сторону центра стояло два двухэтажных здания, походящих на приворотные башни. У выезда в сторону п.г.т. Дорожного была собственная заправка, то есть торчало две колонки с надписями ДТ и А-76. Часть пустующей территории занимала стоянка техники. Немного в стороне стояла собственная котельная. Замирая от восторга мы осмотрели несколько тракторов, подъемный кран на базе КамАЗа, пару цистерн, кучу сельхозинвентрая, в котором я ничего не понимаю, и другое, неожиданно свалившееся на нас, богатство. Честное слово, я чувствовал себя человеком, который чтобы потратить мелочь, купил лотерейный билет, и вдруг взял Джек-пот.

Быстренько прошвырнувшись по боксам мы еще немного поахали и рванули в обратную сторону.

Дома нас скептически выслушали, а потом мы поехали на экскурсию. Никто не ожидал, что мы так быстро сумеем найти новое обиталище. Прервав метания Угрюмого по окрестным чипкам, мы все силы бросили на переезд. Хорошо, что нам удалось завести трактор. Снегопады кончились, но морозец на улице стоял неслабый. Расчистив дорогу от нашей автоколонны до Пашиного дома, мы в нескольких приемов перевезли почти все наше добро (кое-что, переговорив с Пашкой, договорились оставить).

Все силы мы бросили на укрепление нашей Цитадели. Мы заняли территория автоколонны. Такое ощущение, что её (автоколонну) подготовили к зимовке. Была слита вода из труб. Законсервирована котельная, которая могла работать как на газу, так и на мазуте. Расчистили двор и перевезли всю технику, которую нам удалось захватить. Часть боксов стали использовать под хлев, тем более сложилось такое ощущение, что изначально это он и был. Паша с Серегой и Андреичем сумели запустить котельную, куда с удовольствием переехал Семеныч с внучкой и двумя собаками. Как оказалось, Семеныч, будучи на пенсии, работал в этой котельной. Для собак огородили вольер на улице, Семенычу выделили небольшое помещение рядом с котельной. Сил хватило только для того, чтобы запустить большое, старое, четырехэтажное здание, которое было выбрано в качестве жилого помещения. Рук катастрофически не хватало. Мы вставали в пять утра, ложились в двенадцать, но все успеть не могли.

В воскресный день мы собрались вечером за столом. Паша достал бутылочку и плеснул по чуть-чуть каждому. Саня спросил:

– Что будем делать? Наводящих вопросов никто не задавал, все и так понимали о чем он.

– Нам не хватает рабочих рук, – сказал Угрюмый, – мы не выезжаем за товаром и не можем контролировать границы нашего сектора. – А сейчас мы хапнули кусок, который явно нам не по зубам. Серега залпом выпил рюмку, которую держал в руке и поморщился:

– Разве есть варианты? Народ к нам пока не идет, да и пойдет, его нужно будет проверять. А работать никто не захочет, все пойдут в боевики.

– А Иван и его родня?

– Исключение с азиатским менталитетом, хоть и русские.

– Давайте лучше выпьем. Паша налил, мы помолчали и дернули еще по одной.

– Для работы есть выход, – осторожно предложил я. На меня недоуменно посмотрели сразу несколько пар глаз.

– Нужно захватить людей у любой из группировок и заставить их работать на нас.

Ответом мне был хор возмущенных голосов. Самое мягкое, что я услышал – рабовладелец.

Обсуждение продолжалось дальше. Предлагались совсем дикие вещи. Я тяжело вздохнул. Мишка хитро посмотрел на меня и громко постучал по столу:

– По моему Дэн хочет сказать пару слов!

Все замолчали и уставились на меня. Пользуясь возникшей паузой я вскочил и с большой долей убеждения сказал:

– Множество народа захвачено бандами Шерхана и Новообращенных. Мне кажется надо дать людям свободу. Конечно, всем не получится, но хотя бы часть мы освободим. Мы предложим им политическое убежище в нашем секторе, общие условия содержания, свободу и возможность дальнейшего выживания…

Подобную галиматью я нес в течении десяти минут. Сначала меня слушали с недоверием, но потом в глазах засветилось внимание, понимание и уважение. Меня практически убили Серегины слова, которые он сказал после принятия нами положительного решения:

– Ну вот, нормальный человек, а то сначала прямо рабовладелец какой-то…

А я подумал, что люди сожрут любое дерьмо, лишь бы оно было завернуто в красивый фантик и на нем было написано – конфетка.

Немного в шоке я вышел после заседания. Мы приняли несколько внутренних резолюций. Угрюмый заведовал обороной объекта. Серега выходил в отдельную команду, которая занималась снабжением, а я, Майкл и Алина должны были доставить подчиненных для них и заниматься разведкой полезных ископаемых.

С нас потребовали подробный план действий. Решено было, что мы должны были напасть на какую-нибудь группу рабов, перебить охрану, освободить рабов и привести их на базу. Для подготовки я попросил Пашу в подвале сварить железные двери и решетки. Там же наколотили нары. Все было приготовлено для приема гостей.

Периодически возникала тема освобождения. Каких только советов мне не пришлось выслушивать, начиная от налета на вокзал и кончая объявлением полномасштабной войны сектору Свидетелей Иеговых. Я отмалчивался и ждал. Угрюмый недовольно смотрел на меня, но не вмешивался. Мне кажется, что первое его недовольство начало проявляться после побега на бензоколонке. Возможно, он считал, что я слил информацию и купил за счет этого себе жизнь, может быть что-то еще, но наши отношения стремительно портились. Он постоянно молчал и только однажды попытался поговорить со мной.