– Мужик мы тебя за это здесь похороним.

Может быть и похоронят, а может и нет. Такие твари неплохо держат боль, но бояться увечий. Поэтому я ударил не по нему, а по воющему шкету, кинувшемуся на меня с ножом. Прямо по другой руке, стараясь попасть по локтю. Вой перешел в визг. Лицо красавчика чуть дрогнуло, а сзади раздалось шумное, хриплое дыхание. Делая шаг в сторону, я в полуприседе разворачиваясь ударил битой на уровне груди набегавшего. Как я и предполагал это был Ламброзо с битой, которую он занес над плечом, стараясь ударить с хорошим замахом. Захрипев он провалился вперед, нанося своей битой удар не по мне, а по красавчику. Тот естественно даже не попал под удар, чересчур легко отодвинувшись, что мне не очень понравилось. Поймав момент, я со всей силы саданул Ламброзо между ног со спины, стараясь держать его между собой и красавчиком. Плохой удар и наносить его следует либо когда ты рассчитываешь победить или тебе уже не важно, что с тобой будет потом. Если ты рассчитываешь проиграть, то лучше не рисковать. После всего мне было уже все равно, поэтому, когда воющий Ламброзо упал, зажав руками причинное место, я изо всех сил еще раз ударил туда, ломая ему пальцы рук своим аварийным ботинком, с окованными носами. Лицо красавчика ещё раз дрогнуло и он побежал в сторону дороги, смешно вереща и подпрыгивая. Я сделал несколько прыжков за ним и развернулся, чтобы встретить последнего из нападавших. Эта тварь тоже решила не связываться со мной и рванула по целине так, что и на снегоходе, я думаю, было бы догнать проблематично. Перевалив через забор парка, они исчезли из видимости. Меня начало трясти, причем не по децки. Подвывающие дети замолчали, стараясь не раздражать взрослого дядю, причем двое молчали нормально, а один как-то нехорошо. Приблизившись к первому, я концом биты аккуратно потыкал его, приговаривая какую то чушь. Поклонник быстрого обогащения не отзывался. Медленно я присел над ним, готовый в любой момент нанести удар, и приложил пальцы к шее, пытаясь нащупать бьющую жилку. Не нащупав, я поднялся с колен.

Здесь уже начинались проблемы. Выпивший мужик (банка пива с расстройства), с битой (только что купленной), напал на детей (средний возраст 14-16 лет), гуляющих в парке, с непонятной целью (от изнасилования до ограбления, на выбор следователя) и убил одного из них. Поневоле вспоминаешь песенку – круто ты попал… Оставшиеся в живых, по моему, даже пытались не дышать. Я быстро огляделся и попытался оценить обстановку; я не курил, не плевал, карманы застегнуты на молнии, улик, за исключением следов ботинок, оставить не должен, внешность самая обыкновенная, лицо особо я старался не показывать, курток таких в таможенные магазины привезли столько, что весь город ходил в них, даже один из этих уродов носил такую же. Все не так уж плохо, единственное ботинки и бита. На ботинки можно наплевать, на работе выдали точно такие же, но новые и с другим протектором, а вот от биты следовало избавляться. Хороший криминалист (даже не хороший, а плохой) мог элементарно доказать, что именно этим орудием был оборван грешный путь данного, конкретного херувима.

Я завернул биту в целлофановый пакет и завернул в гости к другу, живущему рядышком.

Миша встретил меня в дверях. Единственный свет в подъезде падал как раз через его открытую дверь.

– Здорово,– и о чудо! В руках он держал точно такую же биту, как и моя.

– Здорово, Мишань! Что у вас со светом стало,– вежливо поинтересовался я.

– Померла света. Вчера какие то уроды последнюю лампочку жахнули, подожгли картонку, закрывающую выбитое стекло и смотались.

– У вас же подъезд закрывается, – для поддержки разговора брякнул я.

– Да это кто-то из местных уродов постарался. Сами живут и здесь же гадят, а ты как здесь?, – к этому времени мы уже прошли в квартиру и уселись на кухне перед кружками чая.

Стараясь наиболее полно отразить информацию, я поведал об угоне и о неприятном инциденте, происшедшем со мной. Какое то время мы молчали, просто наслаждаясь чаем. День за окнами стремительно летел к концу. Уже ощутимо стемнело. На улице раздавались взрывы петард, фейерверков и тому подобных вещей. Народ радовался как-то уж очень отчаянно. Опять послышалась пьяная ругань, а за ней последовали глухие удары, взволнованные женские вопли, а после все перекрыло мяуканье патрульной сирены.

– Счас к тебе придут, – равнодушно заметил я.

– Плевать. Ничего не видел, ничего не слышал, ничего не знаю, – так же равнодушно ответствовал Мишаня, и продолжил:

– Делаем так: твою биту мы аккуратно приберем так, что её не найдут. Возьмешь мою. Я все равно её в том же магазине покупал. Она чистая. По поводу машины, я тоже думаю, что её найдут. Адрес, где ты этих козлов видел, они знают. А эта фигня с новостями… Не знаю. У меня мать болеет. Я телевизор последнюю неделю даже не включал. Сейчас выздоравливает, посмотрю, оценим. Давай встретимся после праздников где-нибудь. Четверо – пятеро, как обычно. В дверь решительно постучали.

– Биту оставь, возьми топор. Чтобы ассоциаций не было,– Мишка непонимающе посмотрел на меня, но биту оставил.

В прихожей звучали наглые, пропитые голоса, выспрашивающие подробности о случившемся под самыми окнами, напоминающие о гражданском долге и т.д. и т.п. Миша отвечал вежливо и индеферентно. Закончив разговор на высокой ноте пожеланием Нового Года и угрозой увидеться еще раз, непрошенные гости свалили с территории.

– Вот такие пироги с котятами, – сказал Миша, вернувшись на кухню,– замочил сосед сверху соседа снизу. Пошли шутихи пускать, из-за спичек поссорились, кому первому поджигать, и все. Все ясно, типичная бытовуха. Сосед сам и признался. Воет, что не хотел, что если бы этот козел ему сразу спички отдал, что если бы кирпичи под ногами не разбрасывали…

– А зачем к тебе пришли?

– Не знаю. Может, видел или знаю что-нибудь. Причина для смерти больно уж дебильная.

Я допил ставший безвкусным чай и с новой битой под полой, попрощался с Мишкой.

2 января 200* года.

За машиной меня вызвали следующим утром. Её нашли на площади Ленина. Эти уроды, катаясь под «кирпичом» на площади протаранили лошадь, которая везла ребенка (кто не знает – это аттракцион такой), а уже потом, разгневанные, добрые прохожие выбили окна, погнули крышу (на ней, похоже, прыгали), бока и капот, когда извлекали шпроты, замуровавшиеся в моей машине. Магнитолу я и сам хотел поменять, а вот два колеса явно сняли сами работники доблестной милиции. Прикатив летние колеса, я тронулся в медленный и печальный путь к своему товарищу Паше, который помимо того, что был моим другом, по совместительству являлся одним из лучших жестянщиков нашего города. Паша встретил меня с радостной недовольной улыбкой на лице. Вместе мы походили вокруг машины, поохали. Я рассказал ему про угон, про теленовости. Про вчерашнее происшествие у Мишки во дворе. Он мне пожаловался, что буран повалил несколько столбов по их улице, и оставил их на новый год без электричества. Так что новый год они встречали при свечах, под потрескивание русской печки. Паша живет в своем старом, деревянном доме с огромным гаражом – мастерской, где его и напрягают друзья, попавшие типа как я. Договорившись за праздники починить мою колымагу, мы расстались. Я снова поехал домой, позвонив еще паре друзей и пригласив их чинить машину, на послезавтра. Особо о происходящем я не задумывался. Все вокруг было как обычно. Неприятно, что угнали машину, но тут уж ничего не поделаешь. Ничего все образуется.

3 января 200* года. Rambler-новости:

В Санкт-Петербурге 1 января произошло семь ДТП: пять человек погибли, пять получили травмы 02.01.200* 16:47 | NEWSru.com

За прошедшие сутки, 1 января, на дорогах Санкт-Петербурга и Ленинградской области произошло семь серьезных дорожно-транспортных происшествий, в результате которых пять человек погибли и пять получили травмы, в том числе один ребенок, сообщили РИА «Новости» в отделе пропаганды УГИБДД по региону.