Саша, заметив в серых глазах незнакомой девушки огонек ненависти, качнула головой: опять она что-то не то сказала. Неужели у них не принято приветствовать друг друга и желать доброго? Н-да, тяжело жить в средневековье, нерадостно. А нравы-то, нравы –– загляденье.

Герцогиня встала и принялась искать одежду, обращаясь к Майле:

–– Который час? Завтрак скоро?

–– Завтрак? Но еще очень рано, поварята только встали, –– запричитала девушка. Саша нашла, наконец, халат и довольно улыбнулась, одевая его –– прекрасно –– все еще спят, значит, она успеет дошить зайца до завтрака, как и планировала. И посмотрела на перины, прикидывая, стоит ли их сгружать обратно на кровать, если вечером вновь придется убирать? Нет, не стоит.

–– Девочки, помогите мне, пожалуйста, пристройте куда-нибудь перины. Уберите, отдайте, себе заберите…

–– Госпожа, вы берегли перины пуще жемчужного ожерелья, а теперь желаете их отдать?! –– не поверила услышанному Айрин.

–– А? Ожерелье? –– а вот его-то уже и нет, к кузнецу переехало. Что ж она еще натворила сама не ведая –– озадачилась Саша, отворачиваясь от служанок, чтоб скрыть смущение, но повторила настойчивей: Перины все равно уберите. Я не буду на них спать.

–– Куда убрать? –– хором спросили девушки.

–– Да откуда я знаю?! Себе заберите, другим раздайте.

–– Другим?! –– опять хором воскликнули служанки.

–– Да, другим, себе. Своим родным, другим слугам, в деревню отправьте, беднякам отдайте!

Служанок посетил паралич: лица вытянулись, рот открылся, веко задергалось, а в глазах, словно рекламная лента на экране телевизора, заскользили диагнозы и предположения, одни интересней других. Саша сникла: и почему ее мама глухонемой не родила?

–– На чем же вы будете спать? –– осмелилась спросить Айрин и побледнела, услышав:

–– На одеяле. Вполне комфортно.

Девушка с полминуты рассматривала герцогиню и вдруг резво сорвалась с места, схватила перину и понесла в соседнюю комнату, не иначе в сундук запихивать.

‘Да, делайте что хотите’, –– мысленно махнула рукой Саша и принялась одеваться с помощью Майлы, пока экспресс имени Айрин носился по кругу с перинами. Потом взяла шитье и побежала на кухню, припомнив корыто с куриными перьями –– как раз, чтоб набить игрушку. Под аккомпанемент испуганных полусонных взглядов поварят и служанок она набила зайца и вернулась к себе, чрезвычайно довольная, что сегодня ее уже не убивали глазами. И не знала, что после ее ухода Гаймор, тот самый полный мужчина-повар, всерьез пожелал пригласить отца Северена на освящение кухонного пространства, а поварята получили дружные подзатыльники за то, что пустили герцогиню к корыту с перьями.

Саша же в это время уже пришила голову к туловищу и обдумывала, что превратить в глаза и нос игрушки. Идеально подошли серьги с топазами и агатовая пуговка. Под хмурыми взглядами служанок она выломала камни из сережек и прикрепила к меховому созданию. Айрин не сдержавшись, перекрестилась, Майла побледнела и видимо, приготовилась упасть в обморок, но герцогине Мороган было все равно, что думают о ее действиях. Ее воображение уже рисовало картины беспредельной радости ребенка при виде столь очаровательного зайчика. Ну и что, что косоват и неказист? Зато большой и милый. И мордочка приятная –– добрая.

Саша придирчиво оглядела игрушку и подумала, что не мешало бы ее скрыть до поры, до времени. И поняла, как? Пара стежков и готов парчовый мешочек вместо подарочной упаковки. Сверху девушка завязала газовый шарфик, превратив его в шикарный бант. ‘Чудно’ –– кивнула с удовлетворением и глянула на служанок:

–– Нравится?

–– П-прелестно, –– проблеяла Айрин. Взгляд говорил об обратном. Майла благоразумно промолчала, усиленно разглядывая пол под своими ногами. И пусть. Саша подхватила пакет и направилась в зал, на завтрак.

Ее уже ждали: Винсент скучал, развалившись на стуле, Пипина внимательно присматривала за слугами, сервирующими стол, Вордан и Родерик о чем-то переговаривались, Дезидерия, подперев ладонью щеку, размазывала кашу по своей тарелке.

–– С добрым утром! –– с милейшей улыбкой поприветствовала всех герцогиня и, клюнув девочку в щечку, поставила перед ней блестящий мешок с игрушкой. Чем вызвала хмурое недоумение у девочки и настоящий переполох в окружении. Мужчины вскочили, тетушка Пипина закатила глаза, схватившись за сердце, а девочка перевела взгляд с мачехи на парчовый мешок и вместо того, чтоб развязать его, проявив естественное для ребенка любопытство, начала испепелять взглядом словно врага.

–– Это тебе подарок, –– пояснила Саша, немного растерявшись от столь странной реакции. Мужчины грозно нахмурились. Девочка даже не пошевелилась: в ее душе шла борьба интереса с подозрительностью. Пару минут она колебалась и вот несмело протянула руку, желая прикоснуться к подарку. В ту же секунду Вордан с лязгом вытащил меч из ножен и, подцепив мешок острием, откинул его на пустующий конец стола, подальше от ребенка.

–– Да вы что?! –– возмутилась девушка и, получив красноречивые взгляды мужчин, от которых можно было безотлагательно скончаться, прикрыла глаза, сдерживая вздох сожаления и разочарования. И что криминального она совершила? Какую крамолу они усмотрели в банальном подарке?

Вордан тем временем осторожно подошел к мешку и, оглядев со всех сторон под настороженными взглядами присутствующих, начал вскрывать мечом упаковку. По его виду можно было предположить, что внутри он ожидает увидеть как минимум живого вампира, который непременно выскочит и всех покусает. Родерик думал не иначе, судя потому, как усиленно прикрывал юную герцогиню спиной. А Винсент подошел к Саше, готовый схватить ее в случае сопротивления или при попытке к бегству.

–– Спешу огорчить, милорд, в данной упаковке находится всего лишь заяц. Игрушка, а не граната или клубок ядовитых змей, –– заметила Саша с нескрываемым сарказмом. Но мужчина ей не поверил, даже когда убедился в правдивости слов: распоротый мешок высвободил пушистого зайца и нагнал еще большего страха. И только глаза Дезидерии при виде чудной игрушки расширились от восторга. Она ахнула и качнулась к ней, но была перехвачена Родериком. Вордан же стал безжалостно вспарывать несчастную меховушку под возмущенные восклицания Саши и протестующие крики девочки.

–– Что ж ты делаешь?! –– герцогиня рванула на спасение зайца и была схвачена Винсентом. –– Отпусти, сейчас же!

Зашипела возмущенная не столько его бесцеремонной грубостью, сколько актом вандализма свершаемого на глазах ребенка.

–– Что ты вытворяешь, Бритта?! –– процедил Винсент ей в лицо и, судя по взгляду, был готов распороть ее, как Вордан игрушку. –– Это ведьма научила тебя колдовству?! Ты хотела убить леди Дезидерию?!

–– Да очнись, ты! Чем убить?! Игрушкой?! Маньяки! Сумасшедшие! Отпусти меня! И прекратите это сейчас же, Вордан!

И сникла: от игрушки осталась лишь груда пуха, меха и парчи. Дези со слезами умчалась вон, а Вордан и Родерик внимательно уставились на останки невиноубиенного подарка, в которых, вопреки их ожиданиям, не было ни змей, ни колюще-режущих предметов, пропитанных ядом. Они вопросительно глянули на Бритгитту:

–– Неужели нельзя было это сделать без ребенка? –– с осуждением спросила она у Вордана, качнула головой и, сдерживая слезы огорчения, сгребла все в подол платья и пошла к себе.

Ее не остановили, проводили взглядами, полными ненависти, и только Вордан смотрел чуть виновато и выглядел растерянным. Ему очень не нравилось то, что происходит с герцогиней. Раньше он знал, как с ней себя вести, а сейчас –– нет. И оттого чувствовал себя скверно.

–– Быстрей бы Мороган возвратился, –– бросил Родерик, покосившись на воина. Тот ответил хмурым взглядом и вышел из залы.

–– Это невозможно восстановить, правда? –– с грустью спросила Бритгитта у служанок, выгрузив останки игрушки на стол в своей комнате.

Айрин выгнула бровь и не сдержала удовлетворительной улыбки.