Посреди комнаты сидела бабушка Божена и расчесывала крупноклетчатую летающую Козу.

- Добрый вечер, господин художник! - ответила Коза.

Он растерялся, не зная, что им ещё сказать.

- Смотри-ка, - ухмыльнулась Коза. - Он не узнает нас!

- И не мудрено, - проворчала бабушка Божена. - За десять лет - ни разу не вспомнить! Здравствуй, Крис!

- Я - Тофер! - усмехнулся художник. - То-фер!.. Хотя... и то имя мне кажется очень знакомым...

- Здравствуй, художник Кристофер! - сказала бабушка Божена.

- Тетушка Дина!.. - прошептал он. - Это вы!

- Я, мой дорогой! Я! - Она встала и обняла его: - Возмужал. Отрастил бороду.

- Я совсем не помню себя... - признался Тофер.

- Сейчас вспомнишь, - сказала бабушка Божена и поднесла свечу к его автопортрету: - Узнаешь?.. Это ты, мой мальчик, ты!.. - она гладила его по волосам. - Все, что ты ни сочинял, - оживало! Вот твоя Коза. А Птица Счастья прилетает к несчастливым.

- И Нелли тоже здесь? - вдруг вспомнил он.

- И я... - сказала Нелли, появившись в комнате.

- Жива! - обрадовался Тофер. Он потер ладонями виски и недоуменно повторил: - Невероятно!.. Почему же сейчас со мной не происходит чудес?!

- Тебя излечили от них, - сказала зеленщица. - Ты стал нормальным художником, мой мальчик. Таким, как многие.

- Кто это сделал? - спросил он. - Я ничего не помню...

- Был такой доктор, - ответила бабушка Божена. - Доктор Филин. Кстати, тоже - твоя картина. Ты сочинил его, когда был не в духе!.. Так вот, этот доктор и упек тебя в лечебницу...

...Когда доктор Филин явился в мэрию, прежний мэр строго спросил:

- Скажи мне, Филин, - здоров ли я?

- Вполне, ваша милость, - ответил тот. - Что за причуды?!

- Тогда ответь мне, - продолжал мэр, - почему вчера на прогулке я видел галлюцинации?..

- Гм, - нахмурился Филин, усаживаясь в кресло. - Это интересно!.. Расскажите подробней.

- Вчера надо мной пролетела, кто бы ты думал? - коза!

- Не может быть! - поразился доктор, хотя не раз и сам видел её над городом.

- Я тоже так решил, - сказал мэр. - Но сколько не протирал глаза, коза не исчезала!.. Это ужасно, доктор!

- Вы здоровы, ваша светлость, - успокоил его Филин. - Это не болезнь, это - сон!

- Значит, я сплю?!.. - удивился мэр. - Но я не желаю видеть сны среди дня! - разгневался он. - Днем у меня много других дел! В конце концов, я на государственной службе!

- Это легко поправить, ваша милость.

- Так поправь же, голубчик! - попросил мэр.

- Для этого, ух-ух, мне необходимо быть все время с вами.

- Так будь!.. - приказал мэр.

- Это невозможно, - улыбнулся доктор. - У меня - клиника, больные, лечение, операции, прививки... Однако, конечно, ваше здоровье важнее...

На следующий же день доктор Филин стал личным врачом мэра. Он ограничил его прогулки, запер в кабинете, занавесил окно плотными шторами и приставил двух дюжих санитаров. Они должны были никого не пускать в кабинет: ни горожан, ни летающих коз.

На Правлении мэрии Филин сидел рядом с мэром, прерывая все острые вопросы, дабы не расстраивать его, затем стал осторожно давать свои советы, глубоко вникая во все дела, и вскоре в городе его за глаза стали называть "секретарем".

Секретарь Филимон стал наводить новый порядок от имени мэра. И вот однажды осенним вечером за художником Кристофером прибыл белый экипаж из черной лечебницы.

Потрясенный Тофер, выслушав взволнованный рассказ зеленщицы, воскликнул:

- Вот откуда этот запах карболки!

- Берегись его, мой мальчик! - предупредила бабушка Божена. - Он очень хитер и опасен, этот господин Филимон!

- Но разве он - не моя картина?! - удивился Тофер. - Неужели он сильнее меня?!

- Теперь у него - своя судьба! Ты дал ему жизнь, а уж как он по ней пойдет - не знает никто!.. Даже ты.

Скрипнула входная дверь, и в комнату, тяжело ковыляя, ввалилась Авис Беатитудо.

- Ты?!.. - удивился Тофер.

- Я, дорогой, я! - сладким с хрипотцой голосом сказала она. - Насилу нашла эту развалюху... Спасибо, Филин подсказал... - Она обвела всех значительным взглядом. - И вижу, что успела вовремя! Здесь уж как будто собрались праздновать победу?.. Но я не отдам тебя никому! Ты - мой, а я твоя!

- Кто это? - спросила Тофера бабушка Божена. - Что-то не припомню у тебя такой картины.

- Я - Птица Счастья! - важно сказала она. - А по-латыни: АВИА БЕЙТИТУДА! Но тебе не понять, старуха!

- Как?!.. - бабушка Божена посмотрела на всех. - Еще одна?!

- Что значит, "еще одна"? - недовольно прохрипела жирная курица. - Я и есть единственная и настоящая!

- Нисколько не похожа! - сказала зеленщица.

- А если ты - та, - добавила Коза, - тогда что же с тобой случилось?! Взгляни на себя!

- Что?!.. - испугалась Птица, ощупывая свои перья, - Что случилось, я спрашиваю?!!

- Твои перья лоснятся от жира, а крылья - топорщатся, как у старой мельницы! А ведь совсем недавно, если помнишь, ты была прекрасной птицей и прилетала к нам на крышу. А некогда мы жили рядом, рама к раме, и по ночам, когда все спали, ты звала меня в свое синее небо! И научила летать!

- Я?!.. - ужасно удивилась Авис Беатитудо. - Врешь, рогатая! Мое детство прошло в теплом курятнике, а не в этом сарае! А какие важные птицы жили со мной! Не чета тебе! Нацепила, дура, крылья - и небо ей подавай! Брызгая слюной, она заорала: - Да в рамку вас всех! А лучше - в зоопарк! И летать я никого не учила! Потому что крылья нужны не для полета, а для красоты!

- Ну, вот что, - нахмурилась бабушка Божена. - Пошумела, а теперь кыш отсюда!

- Еще чего! - возмутилась Авис Беатитудо. - Гнать?! Меня?! Птицу Счастья?!!! Смотри, старуха! Я научу вас бояться!

- Ха-ха-ха! - громко рассмеялась Нелли. - Какая же ты после этого Птица Счастья? Ведь бояться счастья - глупо.

- Ишь, умная выискалась! - сказала со злостью Курица. - Тогда почему счастливых - наперечет, когда счастливчиками хотят быть все?! Да потому что - боятся!

- Чего?! - удивилась Нелли.

- Не привык ещё народ к счастью! Не знает, с чем его едят! Вот и боится его! То есть - меня! Думать надо! Голова есть?

- Врешь, мерзкая! - строго сказала бабушка Божена. - Я и без тебя была счастлива в своей жизни! И он тоже! - Она кивнула на Тофера, который, как казалось, безучастно наблюдал эту сцену. - Да, знал он и холодную ночь, и голодное утро! Да, у него мерзли пальцы и краски! Но все равно он был счастлив!..

- Ой, не могу! - хрипло расхохоталась Курица. - Радоваться жизни на пустой желудок? Чушь! Убогое вранье! То есть - вранье убогих! Счастье - это золото и власть, ясно?

Бабушка Божена подошла к Тоферу и посмотрела ему в глаза:

- Ну-ка, скажи ей, что действительно был самым счастливым человеком на свете!

Тофер хотел было ответить, но Авис Беатитудо опередила его:

- Ни слова, Тофи!.. Я не дам тебя в обиду!

- Чего же ты молчишь?! - недоуменно обернулась к нему Нелли. - Ответь ей!..

Но Тофер не отвечал.

- Да ведь она околдовала его! - в отчаяньи воскликнула Нелли. - Ее нужно посадить на цепь! В железную клетку! И держать под замком!..

- Ах, какие фантазии! - насмешливо ответила Курица. - Птицу Счастья и на цепь!

- Самозванка! - сказала ей Коза. - Чудище в перьях!

- Ах, вот вы как?! - спрятала улыбку Авис Беатитудо. Ее глаза недобро глядели на всех. - Уж вас я заставлю пострадать!.. Уж вы у меня пому-чаетесь!.. Уж вы узнаете, что есть лихо!..

- Давай, ступай отсюда! - нахмурилась бабушка Божена. - Не мешай людям быть счастливыми! Кыш, кыш!

- Уйду-уйду, старуха! Больно много чести оставаться здесь. Ты лучше ответь: разве справедливо быть счастьем для каждого? Спасать голодающего, соединять несчастных влюбленных?.. - она грубо хихикнула. - Чем заплатит бедняк за мое добро? Добрым словом? - Она рассмеялась. - Так нужно оно мне, чтоб вы знали, как козе крылья!.. А счастливчик ничего не пожалеет! Привыкший к счастью - с неохотой с ним расстается. Так что я буду Птицей Удачи только для счастливчиков! Только им стану приносить славу и почет! Только для них множить богатство и покупать любовь! Птица Удачи - вот мое настоящее имя!