Вместо института Барта мы поехали в «Каса гранде». Сеньора де Лима, довольно быстро взявшая себя в руки после шока, в который повергли ее слова Игнацио, категорически заявила, что прежде должна обо всем сообщить да Сильве и посоветоваться с ним. Альберди был не очень обрадован таким оборотом дела, а может быть просто не хотел встречаться с полковником и предложил, чтобы Долорес осталась с Игнацио в «Каса гранде», а мы вдвоем поехали дальше — в институт. Но моя клиентка была особой упрямой — в чем я уже неоднократно имел случай убедиться — и так долго осаждала нас своими доводами, что в конце концов мы капитулировали.

Да Сильвы мы не застали. Однако сеньора Долорес чувствовала себя у него как дома и, приказав слуге проводить нас в гостиную, пошла «выяснить обстановку».

Спустя несколько минут она вернулась, сообщив, что да Сильва поехал на лесопилку, там у него какие-то неприятности с рабочими, но она говорила с ним по радиотелефону, и он обещал быть через полчаса. Она приказала подать «чего-нибудь выпить» и позвала ожидавшего в холле Игнацио.

Паренек волновался все больше и то и дело растерянно поглядывал на священника, ища поддержки и помощи, а возможно, даже защиты. Впрочем, Альберди притормаживал, как мог, следовательские порывы своей сестры, понимая, что таким образом от Игнацио многого не добьешься. Напуганный паренек отвечал на Вопросы сеньоры Долорес односложно, и лишь мягкие, но настойчивые слова священника заставили его отвечать более пространно.

— Значит, Марио ночевал у тебя, а не в институте? Расскажи подробно, как все было. Никто ни в чем не обвиняет ни тебя, ни твоих родителей. Наоборот, мы вам благодарны за то, что вы присмотрели за Марио, — втолковывал Альберди. — Ну, когда он к вам явился?

Игнацио доверчиво смотрел на священника.

— Вечером, падре. Он говорил, что был у вас, но не застал.

— Да. Я вернулся очень поздно, — кивнул Альберди. — А почему он не зашел ко мне утром?

— Не знаю… Он уже не мог ждать. Мы вышли из дома чуть свет. Он говорил, что должен быть утром у Барта.

— А когда он сказал тебе о своем разговоре с отцом?

— Утром, пока мы шли к Барту. Он говорил, что должен идти быстро, потому что его ждет старик, то есть он сказал — отец. Тут я ему и говорю, что этого не может быть, потому что его отец помер. Но он уперся. Както чудно стал мне доказывать, что это возможно. Я даже думал, что у него в голове помутилось… А пошел я с ним потому, что боялся, как бы его не поймали.

Игнацио замолчал и неуверенно взглянул на сеньору де Лима.

— Не бойся. Говори, говори, — ободряюще сказал Альберди, подавая сестре знак, чтобы та молчала.

— Марио говорил, что один раз его уже ловили… А я знаю такие тропинки… — он вдруг замолчал и сменил тему. — Когда мы уже были недалеко от Барта, Марио сказал, чтобы я подождал его в кустах, у забора. Потом его долго не было, и я решил посмотреть, что там делается. И тогда я перебрался на другую сторону.

— Через забор?

Игнацио опустил голову.

— Ну и что было дальше?

— Потом вышел Марио и стал ругаться, что я перелез. Но потом сказал, чтобы я шел за ним. Мы спустились по лестнице в подвал. Но там была решетка… Только издалека были видны какие-то стеклянные ящики… Большие, словно… — он оглянулся, — словно эта комната. И полно труб, и трубочек… А Марио тогда сказал, что Он в этом сидит… Ну… отец его…

— И ты не боялся?

— А чего бояться? Да я ему и не очень-то верил. Я думал, он хочет меня надуть… Так я ему и сказал. И тогда он начал надо мной смеяться, а потом приказал идти с ним наверх в какую-то маленькую комнату. Там не было ни окон, ни стола, только такой большущий шкаф с лампочками, и маленький шкаф, и еще несколько штук поменьше, и стульчик… Некоторые лампочки мигали, некоторые нет. Потом пришла какая-то сеньора, одетая в белое… и очень злилась на Марио, что он привел меня, но потом сказала, что это хорошо, потому что она пошлет меня за вами, падре. И вышла. Тут Марио что-то сделал и начал разговаривать со своим отцом. Отец просил, чтобы Марио помогал ему… Я сам слышал. Так, словно он говорил по радио или сам сидел в маленьком шкафу… Марио сказал, что это Он!

Игнацио замолчал, вопросительно глядя на священника.

Сеньора Долорес, хотя и слушала напряженно рассказ паренька, но смотрела не на него. Я проследил за ее взглядом и увидел, что в дверях, опираясь о косяк, стоит да Сильва. Он заметил мое желание встать и, прикрыв веки, дал мне знать, чтобы я не выдавал его присутствия.

Однако было уже поздно. Альберди, сидевший спиной к двери, оглянулся и, увидев хозяина, поднялся с кресла.

— Приветствую вас! — сказал да Сильва так, словно только что вошел. — Не беспокойтесь.

— Я не говорила вам, что случилось! — воскликнула сеньора Долорес, вскакивая с кресла. — Марио ночевал сегодня не у Эстебано, а где-то в деревне. Вчера весь день он просидел в институте и сегодня опять пошел туда. Игнацио утверждает, что там находится и Хозе!

— Или его дух… — улыбнулся хозяин. Он совсем не казался удивленным. — Правда, я слышал только часть этого чрезвычайно любопытного рассказа нашего юного гостя, но догадался, о чем идет речь.

Он подошел к Игнапио и похлопал его по плечу.

— А ты толковый парень. Не боишься духов? Правда? — сказал он таким тоном, что трудно было понять, смеется он или говорит серьезно.

Игнацио даже рот раскрыл от удивления и испуга.

— Ну что ты на меня так смотришь? — спросил да Сильва, которого развеселило смущение паренька. — Боялся или не боялся?

Однако мальчик не мог издать ни звука. Он в отчаянии взглянул на священника, который, поняв этот взгляд, постарался успокоить паренька.

— Не бойся, Игнацио. Сеньор полковник шутит. Расскажи лучше, что было дальше.

Но на мальчика, очевидно, сильно подействовали слова да Сильвы.

— Значит… значит… это был… дух? — с трудом пробормотал он. — Но падре говорит, что… духов нет…

— Не верю, чтобы падре мог говорить это серьезно, — пошутил да Сильва, многозначительно подмигнув Альберди.

— Не думаю, чтобы это мог быть голос духа, — смутился священник. — То есть… духи существуют, но не в институте Барта.

— И это говорите вы? Уж но сомневаетесь ли вы, что Боннар… — да Сильва осекся.

— Не в том дело… — священника все больше раздражал шутливый тон хозяина. — Зачем вы пугаете мальчика?

— Я вовсе не пугаю его, Скорее… он нас пугает. Ведь он утверждает, что в подземельях института в какой-то странной машине заточена душа несчастного Хозе Браго. Более того, эта душа — несомненно, страдающая от непереносимых мучений — взывает о помощи к своему живому сыну, словно дух отца Гамлета!

— Не надо смеяться, полковник, — возмутился священник.

— Душа Браго погребена Боннаром в подземельях института Барта. Я говорю совершенно серьезно. Есть основания… Но об этом мы, пожалуй, поговорим позже. Факт остается фактом — вероятность этого существует. Ну так как, парень, — обратился да Сильва к Игнацио. — Скажи нам, наконец, о чем просил Марио дух его отца?

Мальчик нервно вздохнул, словно перед прыжком в воду.

— Просил… Он просил, чтобы… Марио помог…

— Каким образом помог? Вспомни, мальчик, — мягко сказал да Сильва.

— Я… я… — заикался Игнацио. — Я не знаю. Он чтото говорил… Говорил, что… не может… Чтобы Марио помог. Но я не знаю… не знаю, в чем… — пот выступил у паренька на лбу.

— Не мучайте его, полковник, — вступился Альберди.

Да Сильва искоса взглянул на священника, потом кивнул.

— Пожалуй, вы правы. Ничего больше от него не добьешься. К тому же не так и важно, о чем говорил со своим сыном дух Хозе Браго! — Да Сильва сделал упор на последних словах, и опять было непонятно, шутит он или говорит серьезно.

Хозяин подошел к камину и, вероятно, нажал кнопку, потому что тут же в салон вошел слуга.

— Ты, наверное, голоден? — спросил да Сильва мальчика и, не дожидаясь ответа, приказал слуге: — Проводи его на кухню и накорми. Потом дай бутылку вина для отца, и пусть он возвращается домой.