– Я этого не хотел! Что-то околдовало меня, какая-то сила, сущности которой я не понимаю. Я только знаю, что ужасно боялся за тебя, когда ты исчезла. Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы не смог жить дальше!

– Можете не волноваться, сир. Если со мной что-то и произойдет, вы здесь будете ни при чем! Я сама хозяйка своей судьбы, я сама выбрала этот путь. И если мне придется пострадать из-за этого, так тому и быть. Я сама за себя отвечу!

– Очень хорошо, – спокойно ответил король. – Но разрешишь ли ты помочь тебе?

– Да, – так же негромко сказала друида. Она повернулась и посмотрела в ночь, окружающую лагерь. – Где сейчас Дарус?…

Таггар, шаман Норландии, отбросил посыпанную пеплом оленью шкуру. Он вынужден был признать, что все знамения оказались плохими.

Во– первых, король уже должен был вернуться. Грюннарх Рыжий, конечно, мог задержаться с набегами, но приближалась зима, а кораблей Рыжего Короля все не было.

Во– вторых, уже две недели через день над Норландией проносились жестокие бури. Каждый шаман знает, что семь бурь за четырнадцать дней предсказывают страшные беды.

И третье, самое ужасное – новость, принесенная жалким фермером, который до сих пор стоит возле дома шамана. Несчастный потерял девять овец за одну ночь!

Каждое из этих предзнаменований, по отдельности, могло бы заставить Таггара ожидать больших бед от наступающей зимы. Но все три вместе… – это было уже слишком!

Действительно, Темпус был ужасно разгневан. И Таггар, казалось, знал, почему. Темпус, могучий Бог войны, которого почитали почти все северяне, наслаждался звуками сражения, пролитой кровью и криками в ужасе бегущего с поля битвы врага. И всегда северяне были верными почитателями Темпуса. С тех пор, как они стали ему поклоняться. Бог войны им неизменно покровительствовал.

Но на последней войне северяне сражались при содействии другого Бога, хотя сами воины даже и не догадывались об этом. Темпус был определенно этим недоволен, однако северяне не сделали ничего, чтобы вернуть его расположение. Теперь Таггар был убежден, что Темпус обрушит свой гнев на северян именно зимой, когда они особенно уязвимы.

Бог войны никогда не был терпеливым божеством.

Довольно долго Дарус, не шевелясь и не отводя взгляда, смотрел в холодные желтые глаза хищника, изо всех сил стараясь не моргнуть, – он понимал, что стоит ему закрыть глаза хоть на мгновение, чудовище тут же бросится на него.

Он пытался понять, как этому страшному существу удалось взобраться на вершину скалы. Зверь появился откуда-то сбоку – видимо, ему удалось найти место, где подъем был не очень крутым.

Неожиданно существо шевельнулось. Желтые круги исчезли за стволом дерева, потом появились снова и, словно два буравчика, впились в глаза Даруса. Затем зверь прошел несколько раз перед калишитом, не приближаясь к нему ни на шаг.

– Почему ты не нападаешь, тварь? – прошипел Дарус, чувствуя, что у него от напряжения начинает кружиться голова. – Ты что, боишься? И правильно делаешь, мой Кошачий Коготь не знает промаха.

Услышав эти слова, существо подобралось поближе, и Дарусу вдруг отчаянно захотелось, чтобы это страшилище наконец бросилось на него, он больше не мог выносить этого напряженного ожидания. Зверь играл с ним, как кот с раненой мышью. Такое сравнение показалось калишиту очень точным и отвратительным.

И тут он заметил, что вокруг начало сереть: это был еще не рассвет, скорее темнота стала не такой непроницаемой. Высокие деревья обволокло дымкой, и то, что Дарус увидел, очень было похоже на следы страшного пожара.

Становилось все светлее, и Дарус понял, что день будет холодным и туманным: все небо затянули тяжелые черные тучи. Но даже и небольшого света было достаточно, чтобы в Дарусе возродилась надежда. Теперь калишит решил, что был не прав, когда считал, что главное для него – дожить хотя бы до рассвета.

Наконец, он сумел рассмотреть это черное существо – порождение страшного бредового кошмара, – его широкие плечи и массивные, ступающие совершенно бесшумно лапы. Громадные, острые, как клинки, зубы чудовища, казалось, целились прямо в сердце Даруса. А когда он увидел длинные, омерзительно извивающиеся щупальца на спине невероятного зверя, он окончательно убедился, что перед ним не просто очень большая пантера.

Теперь, при свете начинающегося дня Дарус решил, что он обязательно должен убить это злобное страшилище. Он еще не знал, как это сделает, поскольку физически зверь намного превосходил его. Дарусу оставалось рассчитывать только на собственную голову, а он всегда гордился своей способностью соображать. Он решил, что перехитрит врага и покончит с ним.

Но вот как? «Естественно, – сказал себе калишит, – надо заманить его в ловушку». Придумыванию ловушек уделяли очень много внимания в Академии Хитрости, по этой части Дарус был просто мастером. Вообще-то, ему ни разу не приходилось заманивать в ловушку подобное существо, но ведь это не имело никакого значения. Главное правило в этой области гласит: ни одну, даже самую лучшую ловушку нельзя использовать дважды, иначе этот способ борьбы с врагом перестанет быть столь эффективным.

Дарус снова взглянул на чудовище. Желтые глаза смотрели на него в упор, но зверь не двигался с места. Он весь сжался между деревом и большим камнем, словно готовился к прыжку. Змееподобные щупальца, как бесформенные змеи, извивались и дергались над спиной и головой странной пантеры.

Сначала надо решить, какая это будет ловушка: смертельная или Дарус сначала должен поймать зверя. Естественно, чудовище надо убить. Или, по крайней мере, если ловушка не окажется смертельной, она должна так ранить зверя, чтобы Дарус смог добить его.

Ну, а теперь посмотрим, чем он располагает: у него, конечно же, есть Кошачий Коготь и кинжал, а еще веревка… так… инструменты для разжигания огня и множество деревьев. «И крутая скала», – напомнил себе Дарус.

Немного подумав, он решил, что лучше всего было бы воспользоваться возможностями, предоставляемыми скалами и крутым склоном, хотя, конечно, неплохо было бы заманить громадную кошку под какое-нибудь большое дерево и…

Однако ничего подходящего не пришло в голову. Лес здесь был негустой, а весь кустарник высох или сгнил, так что «кошка» легко передвигалась между деревьями. Да и глядя на скалу, Дарус не мог вот так сразу придумать, как бы устроить там ловушку. Он не представлял себе, что нужно сделать, чтобы заманить врага на самый край, а потом столкнуть вниз.

Дарус снова посмотрел на зверя – тот по-прежнему не сводил с него немигающих желтых глаз. Казалось, он с интересом наблюдает за человеком и вовсе не торопится на него нападать. Очень медленно Дарус поднялся на ноги – ему необходимо было определить, сможет ли он передвигаться.

Ужасная пульсирующая боль вспыхнула в правой ноге, едва он только коснулся ею земли. Мгновенно обессилев, калишит прислонился к дереву и тихонько сполз на землю. Ему необходимо что-нибудь вроде костыля! Он огляделся по сторонам, поднял большую ветку и, положив на колени, начал остругивать ее кинжалом, время от времени взглядывая на страшное существо.

Вскоре он выстругал нечто отдаленно напоминавшее костыль и, переложив Кошачий Коготь в левую руку, медленно встал на ноги. Неуклюже подпрыгивая на одной ноге и упираясь костылем в землю, Дарус попытался отойти подальше от страшного чудовища и подыскать место, где он мог бы устроить ему ловушку.

Боль продолжала пульсировать в раненой ноге, но тут Дарус ничего не мог поделать и поэтому старался не обращать на нее внимания. Он продвинулся немного вперед и прислонился к дереву: у него вдруг опять закружилась голова.

И тут впервые за все время Дарус услышал, как животное сделало шаг… прямо за спиной калишита. Дарус удивленно повернулся и, отпустив костыль, перехватил Кошачий Коготь в правую руку. Кошмарное чудовище сумело за несколько секунд перенестись на сотню футов! Теперь оно злобно рычало всего в нескольких шагах от Даруса.