Бог знает больше. Нам, людям, трудно постичь, каким образом Он чутко и по-отечески приводит нас к Себе. В 1973 году, составляя предисловие для книги Христос проходит рядом, я не мог предположить, что так скоро удалится от нас в Дом Небесного Отца этот святой священник, которому миллионы мужчин и женщин всего мира – дети его молитвы, самопожертвования и беспредельной самоотдачи Воле Божией, – возносят с благодарностью ту же трогательную хвалу, которую блаженный Августин вознес Отцу и Господину нашему Святому Иосифу: Он выполнил лучше отцовство духовное, чем кто-либо другой отцовство по плоти [Блаж. Августин, Sermo 51, 26 (PL 38, 348).]. Он отошел от нас 26 июня 1975 года, в полдень, в том самом Риме, который он так горячо любил, ибо Рим – престол Петра, центр христианства, глава Вселенской Любви Святой Церкви. В наших ушах еще звучало эхо благовеста, а основатель Основателя Opus Dei уже внимал призыву вечному и живому: Amice, ascende superius, "Друг! пересядь выше" [Лк 14, 10.], иди ко Мне, чтобы владеть Небом.

Он покинул землю в самый обычный день своего священнического служения, погруженный в постоянное общение с Тем, Кто есть Жизнь – и поэтому не умер, но находится подле Него. Занимаясь своим душепастырским трудом, он испытал сладостное потрясение души [К святости, 296.] – встречу со Христом, лицезрение прекрасного Лика Иисуса, о котором мечтал так страстно: Vultum tuum, Domine, requiram, "я буду искать лица Твоего, Господи" [Пс 27 (26), 8.].

Буквально с момента его рождения на Небесной Родине ко мне начали поступать свидетельства от великого множества людей, знавших его святую жизнь. Раньше они молчали и сдерживались, уважая смирение того, кто считал себя грешником, безумно любящим Христа. Теперь ничто не препятствует бурному проявлению их чувств – искренних и чистых, бьющих через край. После смерти отца Эскрива я слышал непосредственно из уст Папы Римского одно из его многочисленных горячих восхвалений в адрес основателя Opus Dei. В газетах и журналах всего мира можно прочесть бесчисленное множество статей, выражающих ту признательность, которую возносит ему христианский народ, а также и те, кто еще не верит во Христа, но уже начинает открывать Его для себя благодаря словам и делам отца Эскрива.

"Но я, пока живу, никогда не устану проповедовать как первейшую необходимость – быть людьми молитвы. Всегда! В любом случае, в обстоятельствах самых различных – молитесь, потому что Бог не оставляет нас никогда" [Молитвенная жизнь, 247.]. Это было смыслом всей его жизни – молиться и побуждать к молитве. Поэтому он породил в миру чудесную мобилизованность людей, – как он любил говорить, – которые расположены принять всерьез христианскую жизнь, это сыновье общение с Богом. Нас много – тех, кто с помощью этого стопроцентного священника узнал "великую тайну Божественного милосердия: мы – дети Божии" [Общение с Богом, 145.].

В этот второй сборник включены некоторые проповеди, уже издававшиеся в ту пору, когда отец Эскрива еще пребывал среди нас, а также тексты, которые сам автор оставлял при себе, намереваясь опубликовать позднее – ибо он любил работать основательно, не останавливаясь, но и не спеша. Благодаря книгам его имя оказалось в одном ряду с именами виднейших учителей христианской духовности, однако сам он никогда не мыслил себя писателем и не стремился стать таковым. Отец Эскрива умел дать гораздо больше, чем ожидали получить его читатели и слушатели. Он стремился превратить их в делателей, готовых реализовать его учение в жизни – в процессе работы, у семейного очага, в отношениях с окружающими. А как легко его читать! Непосредственность выражения и живость образов делают его книги приемлемыми для людей самых разных взглядов, характеров, социальных и образовательных уровней. Он прошел школу Евангелия – отсюда простота, ясность, глубина проникновения в наши сердца, талант не быть модным и в то же время не выходить из моды.

Эти восемнадцать проповедей о добродетелях человеческих и христианских адресованы тому, кто хотел бы следовать по стопам Господа. Они не являются теоретическими трактатами, или руководством для обучения хорошим манерам в духовной сфере. Они содержат живое учение, в котором теологическая глубина соединена с евангельской ясностью Пастыря Доброго. Беседа отца Эскрива – это разговор с Богом, это молитва, не перестающая в то же время оставаться беседой с людьми, проникновенной и созвучной их поискам и надеждам. Это катехизис христианского учения и христианской жизни. Разговор о Боге – и в то же время разговор с Богом. Возможно, в этом и кроется секрет огромной сообщительной силы его проповедей, в которых речь идет всегда о Любви, о желании созерцать Бога без отдыха, но и без устали [К святости, 296.].

Уже по первому тексту видно, что является стержнем проповеди отца Эскрива: Бог призывает всех людей к святости. Исходя из слов Апостола: ибо воля Божия есть освящение ваше [1 Фес 4, 3.], – отец Эскрива развивает эту мысль: "Мы должны быть святыми. То есть – искренними, подлинными христианами, достойными канонизации. Если же не получится, то мы не достойны называть себя учениками единого Учителя" [Величие повседневной жизни, 5.]. И дальше он добавляет: "Святость, которой ждет от тебя наш Господь, достигается в повседневном труде, исполняемом с любовью к Богу. Повседневность же, как правило, состоит из мелочей". [Там же, 7.]

На что опирается, на что рассчитывает христианин, желающий сохранить эти удивительные чаяния в своей жизни? Ответ звучит как припев, повторяемый вновь и вновь во всех проповедях: смиренная отвага. "И есть ли бульшая радость, чем знать, что ты ничтожен и слаб – но также и сын Божий?" [Смирение, 108.]

Для отца Эскрива несомненна эта двойственность, характерная для всего человеческого существования: "Рабство или Богосыновство – третьего не дано. Или дети Бога – или рабы тщеславия" [Свобода – дар Божий, 38.]. С тех пор, как Господь забрал к Себе того, кого я любил больше всех, я постиг с еще большей силой в своих молитвах, находя поддержку в святом примере основателя Opus Dei, что мы не можем вступить на путь служения Богу, не обладая смирением и простодушием детей. "Быть смиренными – значит видеть себя такими, каковы мы есть на самом деле, не скрывая ничего и не боясь разоблачений. Постигнув наше собственное ничтожество, мы открываемся величию Господа. В этом – наше величие" [Смирение, 96.].

Ему должно расти, а мне умаляться [Ин 3, 30.], – учил Иоанн Креститель, Предтеча. А Христос говорит: научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем [Мф 11, 29.]. Смирение не есть человеческое малодушие или постоянная обреченность на уныние. Смирение, которое пронизывает проповеди Основателя Opus Dei – это нечто живое и глубоко прочувствованное. Смиряться – "значит признавать себя малым пред Богом, быть как ребенок, как сын" [Смирение, 108.]. Образное выражение отца Эскрива "вибрация смирения" [Жить верой, 202.] удивительно по глубине, ибо слабость ребенка, поддержанная всемогуществом его Небесного Отца, вибрирует в делах веры, надежды и любви, и во всех остальных добродетелях, которые Святой Дух изливает в его душу.

Отец Эскрива никогда не отдаляется от тем, обозначенных в первой проповеди: обыденная жизнь, повседневность, будни. Он говорит о проявлении всех добродетелей в постоянной связи с жизнью христианина, протекающей в миру – ибо это то место, куда Бог захотел его поместить. Тут проявляются человеческие добродетели христианина: благоразумие, правдивость, выдержанность, справедливость, великодушие, трудолюбие, умеренность, искренность, крепость и др. Но человеческие добродетели есть в то же время и добродетели христианские. Умеренность совершенствуется в духе покаяния и самоотречения, строгое исполнение долга возвышается прикосновением Божественного милосердия, этого "великодушного выхода за рамки справедливости" [Жить лицом к Богу и людям, 173.]. Мы живем среди вещей, которыми пользуемся, не привязываясь к ним, сохраняя сердце чистым.