Она ощутила свою связь со всеми дебютантками, что на протяжении нескольких столетий ступали на дубовый паркет этого зала, в числе которых была и ее мать. И пускай она выросла в маленьком городе, где ее самым большим успехом было выступление в школьном театре, гены предков сделали свое дело. Ведомая кузеном, она прошла через весь зал, непринужденно общаясь и знакомясь с присутствующими родственниками. Профессиональная память позволила ей без особого труда запомнить невероятное количество имен всевозможных тетушек, дядюшек и прочей родни.

Представляя девушку очередному члену семьи, Ричард выказал явную к нему неприязнь, что заставило Гленду обратить особое внимание на стоящего перед ней старика. Кривая улыбочка на высокомерном лице показалась ей знакомой, и через секунду перед мысленным взором девушки встал один из «опальных» портретов в семейной галерее…

– Кузина, позвольте представить вам сэра Хьюго Фокскрофта, нашего троюродного деда. Ричард лишь подтвердил ее догадку. Кроме того, от девушки не укрылось то, что он намеренно акцентировал слово «троюродный», и то, что старик зло сощурился, готовясь дать отпор. Положение спасла вездесущая графиня Виктория, которая, взяв юную родственницу за руку, подвела ее к лорду Тримплтону, известному своей близостью к королевскому дому.

– Мисс Гленда, я давно знаю вашу семью, но я не предполагал, что в ее недрах скрывается такая дивная роза. – Судя по тону, каким это было сказано, сэр Гораций говорил искренне.

– О, сэр, для меня большая честь быть представленной вам.

Очевидно, девушка ответила именно так, как и должно по этикету, потому что графиня одобрительно подмигнула ей и обратилась к почетному гостю:

– Сэр, раньше существовал обычай, по которой каждая дебютантка, принадлежащая к роду Стоунбери, открывала бал в паре с особой королевской крови. И с вашей стороны было бы весьма любезно, если бы вы согласились стать партнером моей внучатой племянницы в ее первом танце.

Несмотря на просительный тон, графиня отнюдь не рассчитывала на отказ. И оказалась права.

– Мисс Фэншоу, для меня большая радость составить вам пару, – ответил лорд Тримплтон.

Словно повинуясь палочке невидимого волшебника, в центре зала образовалось свободное пространство и музыканты заиграли вальс. Следя за тем, как высокий гость ведет в танце ее молодую родственницу, леди Виктория решила, что, пожалуй, триумф Гленды стал ее маленькой местью этой мерзавке Каролине.

Виновница торжества танцевала без отдыха, сменив уже добрую дюжину партнеров. Завершив один танец, она принимала руку очередного кавалера и вновь погружалась в праздничный водоворот.

– Так-так-так. Вижу, моя маленькая кузина пустилась во все тяжкие.

Знакомый голос вывел ее из сладостного забытья. И Гленда с удивлением обнаружила, что ее партнером в этом танце является Ричард.

– О, кузен! Я даже не заметила, что танцую с вами. Как же вы могли оставить вашу невесту в одиночестве? – Ее встревоженный тон не обманул чуткое ухо молодого человека.

– Уверяю вас, дражайшая кузина, что Каролина не страдает от недостатка внимания.

– Вы так спокойно об этом говорите? О Небо! Да вы просто законченный эгоист! И знаете что? Мне расхотелось танцевать, пожалуй, я выйду на террасу, здесь несколько душновато.

– Охотно составлю вам компанию. – Заметив, что девушка собирается ему возразить, Ричард торопливо добавил: – Вижу, сэр Хьюго уже наметил вас в качестве своей жертвы.

– Даже не знаю, кто лучше: вы или этот злой старик, что следит за мной весь вечер.

– Конечно, я! У меня, по крайней мере, есть невеста, а вот он совершенно свободен.

– Ладно, ваша взяла. Пойдемте скорей, а то он уже направляется в нашу сторону.

Полутемная терраса встретила их тихим шелестом листьев дикого плюща, что покрывал дворцовые стены. Из сада доносился усиленный ночной прохладой цветочный аромат. Гленда подбежала к перилам и подняла лицо к звездному небу. Ричард невольно залюбовался ее гибкой фигуркой.

Вот она обернулась, и ее глаза, сверкнув в сумраке зеленым пламенем, обожгли его сердце, порождая сладостный жар, охватывающий все тело. Не отдавая себе отчета, он шагнул ей навстречу… Их губы встретились и слились в беззвучном поцелуе, который длился лишь миг, но за этот миг Ричард успел забыть обо всем на свете. Во всей вселенной для него существовала только одна она. Она и была вселенной…

Гленда отстранилась и посмотрела ему в глаза. В ее взгляде не читалось ни возмущения, ни удивления. Лишь странная тоска и вопрос: «А что будет дальше?»

– Прости… – произнес Ричард, и его голос сорвался на хрип.

– За что? – Гленда всматривалась в его лицо, силилась разглядеть что-то ведомое одной ей. – За то, что я получила то, о чем мечтала долгими одинокими годами, то, ради чего стоит жить? Нет, мне не за что прощать тебя.

– Господи, Глен, – Ричард зашептал страстно и торопливо, будто опасался, что его могут прервать, – и это тебя я мучил?! Тебя, вновь пробудившую во мне чувства, которые я давно считал погребенными временем. Какой же я глупец! Я не достоин тебя!

– Не говори так. Ты самый умный, честный и благородный мужчина из всех, с кем сводила меня жизнь. Рядом с тобой так надежно и спокойно, что просто не верится в реальность твоего существования!

– Нет, я не слишком умен, раз чуть было не совершил самую большую ошибку в своей жизни. Но теперь я точно знаю, что делать. Я не отдам тебя никому!

– А как же Каролина? Что ты ей скажешь?

– Она поймет меня. Думаю, для нее будет только облегчением услышать это. К тому же о нашей с ней помолвке официально объявлено еще не было.

– Все слишком легко и просто, чтобы быть правдой. Я боюсь.

Гленда всем телом прижалась к Ричарду, который успокаивающе обнял ее.

– Бедная моя маленькая Глен. Ты боишься ночных призраков, забывая, что с рассветом они исчезают бесследно.

Вот уже около десяти минут сэр Хьюго делал Каролине какие-то знаки. Однако она не спешила расстаться с окружающими ее молодыми мужчинами, превозносящими до небес каждый дюйм ее тела. Когда же она наконец соизволила подойти к мужу, тот с невероятной для своего возраста силой сжал ее руку, причинив немалую боль, и зло зашипел:

– Пока ты здесь красуешься перед этими молокососами, твой нареченный испарился куда-то вместе с девчонкой.

– Если ты явился на прием лишь для того, чтобы контролировать мои действия, то сделал это совершенно напрасно. – Каролина брезгливо сморщила носик. – Я спокойна насчет Ричарда. В отличие от тебя он держит слово.

– Ты даже слишком спокойна! А ведь о вашей помолвке еще не было официально объявлено.

– Если тебя волнует подобная мелочь, то это просто исправить.

С этими словами молодая женщина прошла в центр зала и попросила распорядителя обеспечить ей внимание всех присутствующих.

В этот момент появился Ричард. Издали улыбнувшись ему, Каролина громко объявила о помолвке. Тотчас оба были окружены поздравляющими. Ричард, понимая, что свершилось нечто непоправимое, растерянно жал всем руки и искал глазами Гленду, но не находил…

Она бежала длинными дворцовыми переходами в поисках хоть какого-нибудь укромного места, где могла бы, не стесняясь, дать волю слезам. В ее ушах все еще стоял маслянистый голос Каролины: «Дамы и господа! Имею честь сообщить вам о помолвке между мной и графом Ричардом Стоунбери».

Захлопнув за собой дверь одной из комнат, Гленда обессиленно упала на пол, и слезы полились по ее щекам.

– Господи! Как он мог… как он мог принимать все эти поздравления, вместо того чтобы с возмущением опровергнуть все сказанное этой лживой тварью? Она ведь не любит его так, как я. Нет, я больше ни минуты не останусь в этом доме… в его доме!

Гленда решительно поднялась, тыльной стороной ладони вытерла слезы и огляделась. Комната, в которой она оказалась, была кабинетом старой графини. Тем самым, на стенах которого висели портреты ее родителей, деда и того, кто причинил ей боль. Именно к нему она медленно подошла, провела рукой по чуть шершавому холсту и, не оглядываясь, стремительно вышла.