Темпераментно перо?

А стихи забыты?

Публицисты не Пьеро,

Двери душ прикрыты.

Темперамент – хорошо,

С ним все в жизни лихо,

С темпераментом – грешно,

Да зато не тихо.

Рассвет над домом – просто полоса,

Или как тени светлые под бровью,

За этим домом спрятались леса,

А я пишу, не ручкой, жизнью, кровью.

Немного чудных, добрых ваших слов,

И я парю над солнечным восходом,

Не досмотрела пару лучших снов,

Так будьте моим летним Новым годом!

А это значит, просто пару дней,

Вы мой рассвет и свет и чары жизни,

Через два дня мне станет все видней,

Что вы исчезли в коже, словно жилка.

С рассветом вновь явились вы ко мне,

Любимое чудесное мгновенье,

Вы, как рассвет, далекий, сердцу мил,

Вы – ветерок иль, просто дуновенье.

Я поднимаю бровь на встречу вам,

Под ней полоска, тихого рассвета,

И рада вашим призрачным словам,

И рада снова утру, как привету.

Отбросив все нескромные приветы,

И зная, вечер этот только мой,

Забыв мгновенно лишние советы,

Я ухожу под дождиком домой.

Дождь заставлял идти довольно быстро,

Бил по зонту и в буйстве он хорош,

Что ж хорошо, вода прибудет в Истре,

И он польет любимейшую рожь.

Но на балкон дождю закрыты двери,

Иду домой, чтобы полить цветы,

Им отдаю и воду, и доверье.

Дождь за стеклом и мокрые листы.

Пусть зависть к постороннему ненастью,

Да не коснется зелени моей,

Я все полью, залью, пусть то опасно.

Пей мой лимон! И кактус тоже пей!

На этом все. Задерну в мир я шторы,

А все ненастья смоет сильный дождь.

И дома против бед одену шоры,

А где-то уж растет спокойно рожь.

Вы извините мой строптивый нрав,

Я ревновала к маленькой кокотке,

И в глубине района и управ,

Я не была покладистой и кроткой.

Вы предпочли другую, не меня.

Быть может, и она была планктоном?

Года и ночи календарь менял,

А встречи откликались грустным стоном.

Когда проснусь, то вспоминаю Вас,

Когда засну, увижу Вас на фото.

Не думаю, что это только фарс,

И не сравню я Вас с любым и прочим.

Но облик Ваш на фото сберегу,

Он помогает в творческой работе,

И с Вами на одном я берегу.

Расцвел каштан, наверно быть субботе.

Суббота встреч поэтов, вот и все.

Я не приду, я больше не ревную.

Не верю или верю, это всем,

Не интересно. Как планктон дрейфую.

Нежнейшие иголки

играют на ветру,

они совсем не колки.

А рядом? Рядом пруд.

Как хочется затронуть

Иголки, шишки. Нет.

И сквер он тот же омут.

– Не тронь, – его ответ.

Пучками из иголок

Она вся по весне,

Как миллион приколок,

На ветках и везде.

Когда желтеет пихта,

то под ноги летят

Короткой стрижки вихры.

И к краю сквера в ряд.

Подстриженная пихта

Осеннею порой,

Как выпитая пинта,

Как юбки рваный крой.

Ох, какой Вы неласковый, милый!

Вы сегодня какой-то чужой.

Вы стоите у крепости виллы.

Неприветливость – это, что шок?

Ох, какой Вы не ласковый, милый!

Встрепенулись все ветви у клена,

А березка поникла главой.

Ох, какой Вы еще зеленый,

Хоть на вилле слывете главой.

Встрепенулись все ветви у клена.

Эти зданья, что Вас окружают,

Голубые лишь окна небес,

Здесь за шторами много решают,

Не обходится там без невест,

В этих зданьях, что Вас окружают.

Неприветливый Вы и ревнивый.

Мне скажите зачем? Почему?

Вы колючий и очень ранимый.

Вы все скажите сердцу, ему.

Неприветливый Вы и ревнивый.

Все же мне улыбнитесь немного,

Осветите собой небеса,

Мой любимый такой недотрога.

И на клене всплакнула роса.

Все же мне улыбнитесь немного…

Он человек, любимец нежных муз,

Он сам любил, не ждал чужих ответов,

Цилиндр он носил, а не картуз,

И принят был, конечно, в высшем свете.

Его стихи, поэмы, сказки – свет.

Да, свет, что излучает солнце.

Прозаик и мыслитель, и поэт,

И он всегда непонятый до донца.

Он мыслил, тоже, видимо, в стихах,

Он непонятен призрачным натурам,

И потому остался он в веках,

В застывших и прекраснейших скульптурах.

Так можно необъятное объять?

На это лишь способен чистый гений,

Он музой в высшей степени объят.

Он монастырь, из стихотворных келий!

Он человек, а может быть, и нет,

Порой мне не понять объем великий,

Что выдал в лучший мир один поэт,

А может в том объеме чьи-то блики?

Вентилятор дует нежно,

Очень душно без него,

Автор трудится прилежно,

И одет весьма легко.

Взрывы хохота тревожат

Запотевшее окно,

Капли дождика не вхожи

В наше каменное дно.

Дождик бешено, надрывно,

Вдруг колотит по стеклу,

С миром он дает обрывы,

В жуткий дождь глаз не сомкну.

Это все, за то, что было

Очень солнечно, тепло.

Было, было, грязь поплыла,

Но от сердца отлегло.

Воздух стал послушно влажный

И дыханье песнь поет,

Вентилятор хоть и важный,

Но он влажность не дает.

Глаза шафера, как мерцанье звезд,

Они охотно едут за мечтами.

В московских пробках многих он провез.