А пока они не стихнут

Счастье не придет.

Ладно. Все. Утихли страсти.

На осине пляшет лист.

Кто был редко в жизни счастлив,

Тот и слышит жуткий свист.

Мелкая травка газона

нынче сквозь иней светлей.

В воздухе запах озона,

воздух пахучий милей.

Холод касается кожи,

в ранней усталости рук,

как мы с тобой не похожи,

мой неожиданный друг.

Знаешь, была я березой,

где-то средь светлых озер,

в жизнь все вонзилась занозой,

стала я елью – не спорь.

Так обожглась я о клены,

что среди леса красы,

славлю немые законы,

в коих газоны чисты.

Я пью нарзан воздушных капель,

хмелею в запахе сосны,

снимаю с дум тревожных накипь,

и вижу: помыслы чисты.

Живу, дышу лесной природой,

где нет расчета и тщеты,

я не ищу любви и брода,

смотрю охранные щиты,

сливаюсь мыслями с погодой,

и ухожу от суеты.

А по краям лесных массивов

желтеют клены и кусты,

и в простоте они красивы,

и в красоте они просты.

Но рядом с ними меркнут очи -

осколки доброй синевы,

и ряд давно забытых строчек

мне говорит: они – не Вы,

а вязь моих неровных строчек

уходит в золото листвы.

Дивные ветви раскинулись

снежных, холодных ветвей,

черные кудри надвинулись

к дугам прекрасных бровей.

Яркая, черная, жгучая,

с выдумкой пылких затей,

ходит, мужчин часто мучая.

А вот ее? Тут не смей!

Женщина, девушка, девочка -

борются день ото дня,

вьютс1000я блестящей ленточкой

возле чужого огня.

Таня, Татьяна, Татьянушка -

пламя на старых свечах,

кто же склоняет головушку,

на чуть дрожащих плечах?

Я вальс на лыжне танцевала,

Кружился со мной белый лес;

блестела, искрила, ласкала

вся зимняя сказка чудес.

Серебряный иней березки

от вальса светил и сверкал,

снежинок красивые слезки

на землю порой опускал.

На елочке белка кружилась,

махала пушистым хвостом,

и серая шубка струилась

красивым, летящим пушком.

Старинная ель танцевала,

не сбросив снежинок своих,

она важно так проплывала

с прической из веток хвои.

Мне зимнего танца круженье

открыло в природу глаза:

какое кругом наважденье!

какие в лесу чудеса!

От наслажденья звуков – застываю

И в музыке морозной я тону,

Снежок скрипит спокойно – не из ваты.

Я прохожу морозную страну.

Качают ели медленно ветвями,

Прощалась ночь, день ясный наступал,

На берегах, искрившихся снегами,

Морозец с песней – розовый опал.

Скрипит снежок от боли под ногами,

Он как припев для песен звонких был,

а музыка морозными устами,

Над лесом, усмиряла пыл.

Звенела речка камушками звонко

И пела свою песенку снегам,

Прислушивался к ней кустарник тонкий,

Скрипел снежок вослед моим шагам.

Береза вся к речонке наклонилась,

Снег плотно охватил ее кору,

Так дочка к матери порой стремилась,

Стремительно вставая поутру.

Густой, бодрящий звук органа,

Летит по воздуху к ушам,

Легко залечивает раны,

Всех москвичей, еще рижан.

Органа звуки не стареют,

Он молод таинствами нот,

А те столетья в залах. Верит

В них музыкальнейший народ.

Орган, он соткан из свирелей,

Красивых звуков, тайны душ,

А звуки грусти, как капели,

Облагораживают ум.

Во власти музыки и счастья

Паришь над залом: счастья – ком.

И это, истинно, несчастье,

Кто с чудом этим не знаком.

Ведь он орган, орган столетий,

Он время жизни ворошит,

Он, как старейшина под пледом,

Который вовсе не грешит.

– Добрый вечер, Незнакомка!

Неприметная всегда,

Вдруг красавица-креолка.

Да, сегодня ты звезда.

Я спросила: Кто такая?

Кто сегодня всех милей?

Но плечами пожимая,

Не ответили о ней.

Ты ногой своей коснулась,

Нежной зелени травы,

С ветром нежно встрепенулась,

В светлой зелени листвы.

Распустила с ветром косы

С головы и до колен,

Пролетали мимо осы,

А тебе и нет проблем.

Каждый волос совершенство,

Как пушистый горностай…

Посмотреть – одно блаженство.

– Ты его в ломбард не сдай!

Ты, осинка молодая,

Трепетная и живая!

Канал, ты так прямолинеен,

В тебе отменная краса,

Вода в брегах твоих синеет,

И рядом ровные леса.

Так не бывает у природы:

Блестят в граните берега,

Совсем не глинистой породы,

Что пробивает лишь река.

А баржам очень даже скучно

Плыть сквозь красивый коридор,

Но все доказано научно,

Давно погашен всякий спор.

Нужны для жизни эти рельсы,

Как сон, бегущая волна,

А баржи, словно денег кейсы,

И жизнь прибрежная полна.

Обволокло теплом природу,

С каналом дружит ветерок,

Он ромбами гоняет воду,

Канала маленький игрок.

Незабудки и ромашки

Детства раннего цветы-

Эти милые монашки,

Словно чистые листы.

И в шальные наши годы