Пусть бежит твой след.

Не горюй, и не кручинься,

Улыбайся, не грусти,

На диванчике подвинься

И подругу в дом пусти.

Вы вдвоем за самоваром…

Побежит ваш разговор,

Время не проходит даром

С ним у вас есть договор.

Вспомните добром вы папу,

Молча с вами посидит,

И меня всегда 'упряму',

Вам хороший аппетит.

Шлю привет твоей подруге,

И желаю счастья вам.

Ну, а брату, жизни другу,

Быть удачливей в делах.

Не грустите, дорогие,

В мыслях с вами я всегда.

Пусть минуют дни плохие,

Вас увидеть рада я.

Вот шар оранжевый восходит,

В перистых, розовых лучах,

И красоту небес наводит,

На золотых, лесных плечах.

Блаженство красок очень нежных

Меня закутало теплом,

Так это было, только прежде,

Чем встало солнце над землей.

Всю жизнь изображал он Дурака,

И потому он преуспел в делах,

И если люди были катера,

То он шел ледоколом, как во льдах.

И всех, кто в деле униками слыл,

На все лады он несколько бранил,

И так до самой старости дожил,

В богатстве, не сдирая с кровью жил.

Поэзию держала в стороне,

я лиру пробудить в себе боялась,

замуровала чувства я в стене,

и молча усыхать сама старалась.

Круговорот событий и борьбы,

обрушился суровой, яркой лавой,

какая школа жизни-кабалы,

бредет ко мне уже великой славой.

Как исхитрялось множество людей,

обрушить на меня все муки ада,

вокруг ходили маски всех зверей,

и я жила, как в клетке зоосада.

Пройти сквозь строй стремительных атак,

и сквозь покой, униженный молчаньем,

а выйти обновленной, просто так,

мне помогло с поэзией венчанье.

Да, надо было браться за перо,

не унывать от горькой нашей встречи,

и все проблемы быстро унесло,

от быстрой и бессвязной часто речи.

В прошлом осени дни золотые,

отошла золотая пора,

и деревья стоят снеговые,

шевелится от снега кора.

Солнца нет, и летают снежинки,

унося меня в сказку любви,

Песен ваших прекрасны посылки,

как они для меня дороги!

Ваша ласка в заботливых песнях,

ваша ласка в печати, в кино,

ваши чуткие, нежные плечи -

это счастье мне кем-то дано.

Вы меня, вынимая из петли,

оживляли, латали, целя,

вы играли в чудесные кегли.

мои лучшие чувства ценя.

Голубовато-розовое небо,

сверкает в окнах утренний рассвет,

с минутой каждой темнота нелепа,

в хрустальных лужах отражений нет.

Легко идти, спокойное дыханье,

и в бесконечность хочется идти,

а елей серебристое мельканье-

оно, как чудо дивное в пути.

Вот кружевные, тоненькие ветви,

на них искрятся снежные меха,

еще их не коснулись жизни ветры,

они красивы, пусть издалека.

Прозрачно утро первого морозца,

жаль, розоватый меркнет горизонт,

поблекло все, не видно что-то солнце,

мороз остался, и не нужен зонт.

Но люди все себя оберегают,

в пальто и куртках медленно идя,

зонты из сумок нет, не вынимают -

боятся запоздалого дождя.

1986г.

Как не помнить нам с тобою встречи,

как не помнить нам щемящей речи,

как не помнить нам любимой песни,

песни, что пропели чудом вместе?

Но уже давно мы не встречались,

наша встреча нет, не получалась.

И уже давно разлука длится.

Да, разлука длится, длится, длится.

Я тебя забыть порой пыталась,

я тебя от сердца отрывала.

Но твой милый взгляд меня тревожил,

и твой облик чудом будто ожил.

Рисовала я портрет похожий

и себя пыталась не тревожить.

Я тебе писала стихи-строчки,

рисовала точки, точки, точки…

1986г.

Алел закат над кромкой леса где-то,

пылал, как взгляд последний твой литой,

и облака в лучах вечерних света

светились необычной красотой.

Сгущалась тьма, светлели окна зданий,

и плавился как будто бы закат,

а лес, что сбросил ворох одеяний,

как контур стал и цветом темноват.

А в свете дня? Просты природы краски,

И небо редко красит голубой,

и вот уже над прудом льдинок маски,

над памятью моей и над тобой.

Где солнца нет, там иней днем не тает,

и белым ворсом радует трава,

воспоминанья с листьями слетают,

и тают на тебя мои права.

Края травы седеют от мороза,

темнеет вновь упавший желтый лист,

и первый снег летит листве угрозой,

над нею белый холмик снега – чист.

1986г.

Когда светлеют звезды в вышине,

и тишина окутывает зданья,

я вверх иду по снежной целине,

к своей забытой и любимой тайне.

Плывет навстречу ручеек людей,

их свет луны приветливо встречает,

их облики становятся светлей,

и легкий снег на окнах мирно тает.

Вот и обитель, старая моя,

над ней навес свое крыло расправил,

здесь проезжают, лица не тая,

мустанги по законам скользких правил.

От фонарей исходит слабый луч,

едва он рассекает тьму ночную,

а над землей не видно даже туч,

и вот вхожу во тьму, почти сплошную.

Здесь светит звездочка совсем одна,

она надежду в счастье согревает,

что вот когда-нибудь моя судьба,

мне лучик от тебя сквозь тьму – протянет.