1982.
Что-то неспокойно и тревожно,
Чувствую предательство твое,
Вижу, как крадешься осторожно.
Нет! Нет! Нет!
Вот ты влетаешь в дверь,
Вижу красоту твою теперь.
Я спокойна, в мире тишина,
Ты в работе старина.
А возможно так и нужно:
Тайный взгляд, тяжелый вздох,
И сердечко: ох, ох, ох.
Скромность – главная черта,
А затем порядок, долг -
Трудно взять все это в толк.
Нерабочее настроение -
у тебя от меня,
Нерабочее настроение -
у меня от тебя.
Когда ты дик и безразличен,
Ты некрасив, несимпатичен,
Ты своим видом отвращаешь,
И подойти не приглашаешь.
В такие дни сижу спокойно.
И сердце бьется так покойно,
Как – будто нет глубоких глаз -
Любовь земная не для нас.
С другими можешь говорить,
С кривой улыбкой усмехаться,
Любовь во мне не загорит -
Я буду молча улыбаться.
Сегодня взгляд твой чуть оттаял,
Меня в забвенье не оставил,
Луч солнца землю осветил,
И он увидел, как ты мил.
Я жду твоих улыбок, слов,
Не жду любви, а только снов.
Да в снах приходишь ты ко мне,
Как – будто даже не о сне.
Тяжелые волны сурово бегут,
С собою прохладу из моря несут.
Поток экскурсантов к прибою бредет,
Он образ пингвинов из сердца зовет.
Пингвины, пингвины, ведь люди – не вы.
А льдины, а льдины в торосах видны.
Вот ветер суровый пронзает насквозь.
А люди, а люди шли вместе и врозь
Два сердца наши тлели чуть заметно,
могли бы даже пламенем гореть,
но рядом с нами как-то неприметно,
Другое сердце вздумало гореть.
Ты стал другим. Она тебя манила…
пленила пышностью формальных слов,
и вот однажды и меня затмила,
и путь ее к тебе не слишком нов.
Любила ли она тебя? Не знаю!
Меня же не ненавидела. О, да!
И я решила даже как-то к маю,
покинуть треугольник навсегда.
Я обойдусь без слов твоих горячих,
Пусть об искусстве, музыке, кино.
Я обойдусь, любимый мой, иначе
мне будет больно, грустно и темно.
Делить тебя с другими очень тяжко,
отдать совсем – возможно тяжелей,
но выпита проклятий этих чашка,
и стала я безвыходно взрослей.
Тебя мне не хватает вечерами,
А на работе не хватает днями.
Неделю – я тебя забыла.
Сегодня вспыхнул огонек,
и сердце ведь не мебель с пылью,
я помню, как ты одинок.
Скажу одно, что все нормально,
но без тебя, как без мечты,
пусть бытие все оптимально,
но блеск очей – ведь это ты!
Куда ушли с любовью очи?
Твои где милые глаза?
Остались лишь пустые ночи,
остались в сердце голоса.
Тихонько, скромно наступает
зима на чувства. Холод, снег.
И речку подо льдом скрывает,
когда ревнив ты, словно негр.
Ты дорог мне своей любовью,
безумной страстью редких дней,
хотя потом какой-то скорбью
вливаюсь я в грядущий день.
7.01.1981.
Тяжелые волны сурово бегут,
с собою прохладу из моря несут.
Поток экскурсантов к прибою бредет,
он образ пингвинов из сердца зовет.
Пингвины, пингвины, ведь люди – не вы,
тяжелые льдины в торосах новы.
Вот ветер суровый пронзает насквозь,
а люди, а люди шли вместе и врозь.
Будь добра, не вешай носа,
улыбнись, и будь хорошей,
ты прекрасна и чиста,
светлая твоя душа.
Жизнь проснулась, улыбнулась,
горько было, но очнулась,
все прошло, как яблонь дым,
не больна ты им одним.
Молодец, держись в руках,
крепко стой ты на ногах,
не болей и не кручинься,
много мы людей дичимся,
И не поддавайся чувствам,
пусть пылают, что за страсть?
Да, имей ты наконец – то
над собою: Силу, Власть!
Еду к морю – исчезает
с поднебесья синева,
мимо гордо проплывает
золотистая "Нева".
Машет колосом пшеница,
клонит ветви виноград,
а незримая граница,
притупила тихо взгляд.
Небо, море – все белесо,
солнце белое вдали.
Блики солнца, как колеса,
белы в море корабли.
С моря сдунуло беглянок,
с моря ветер вдруг принес,
стаю бабочек – белянок,
стаю солнышек и грез.
Молодая мама: стройная, красивая.
Молодая мама: добрая, счастливая.
Волосы короной темные лежат,
А глаза огромные сливами дрожат.
Счастье излучают карие глаза,
Да за счастьем горем к ней пришла беда.
Умер брат мой старший – маленький совсем,
Стала мама старше, стало горько всем.
Кровь она сдавала, что б его кормить:
Не было ни крошки, надо чем-то жить.
У отца туберкулез в это время был,
И едва – едва – едва он на свете жил.
От болезни мать спасла доброго отца,
А себя не берегла, хоть меня ждала.
Вскоре родилась и я, а затем брат младший -
Это и была семья, с бабушкою старшей.
1981(cобытия1949-1953)
Пятнадцать метров в комнате – пятеро живут,
Но уютно в комнате, дружно хлеб жуют.
Криков здесь не слышно – тихие слова,
Детство мирным вышло – славные года.
Мама на работе, почти каждый день,
Вся она в заботе, помню, словно тень.
Дали нам квартиру, с ней одна беда:
В потолке сквозь дыру крыша нам видна.
Окна здесь большие и второй этаж,