Раздался звонок телефона, скромный голос Свифта, спросил:

– Агнесса, ты где? Когда тебя ждать?

– Скоро.

Загадкой для меня оказался его звонок: как Свифт узнал номер телефона в заброшенной квартире, принадлежащей семье Герасима? Настроение несколько упало, а у Герасима радость от удачной половой стыковки цвела на лице. Волосы у него от радости встали дыбом, он осторожно их пригладил, и стал сам себя красивее. Ба, а может, он чего хватил до шампанского? Может, мужского эликсира потенции? Сильно много радости излучало лицо мужчины, и уж очень он был силен, в мужском плане.

Странный этот Герасим, по две недели после встреч в упор меня не видел.

Прошло пару недель.

– Едем?

Я согласилась, а он проехал… метров сто и остановился:

– Снимай одежду, – прозвучало, как приказ, через пять минут он добавил, улыбаясь, – получим мы с тобой волчий билет.

– Это еще почему? – удивилась я.

– Да, ты посмотри, мы стоим под окнами здания, тут люди ходят, а на тебе вещей, одни сапоги, да волосы, – уточнил Герасим.

– Да, но какое тело! Хоть бы похвалил, давай отъедем в сторону от ламп.

– Ха, так у меня туфли отдельно от меня, чем нажимать буду, сама, понимаешь, брюки не юбка, через голову не снять.

За окном промелькнул силуэт маленького мужчины, почти не сгибаясь, он посмотрел в салон автомобиля, внутри горела маленькая лампочка над дверью, люди внутри машины ему были знакомы, он довольно хмыкнул и завернул за угол черного здания.

Мы были заняты очень важным делом, находясь в авто, с тонированными стеклами.

Через минут двадцать машина медленно отъехала в сторону от дороги и освещенного здания, встала в темном месте. Еще через пять минут, из нее выпорхнула я, похожая на стрекозу, из-за тонкой талии.

Я помахала рукой Герасиму, и бросилась к машине:

– Герасим, где моя перчатка?

– Ты, что Агнесса, я твои перчатки не брал.

– Ищи, ищи, милый, перчатка новая, лайковая, кожа хорошая, что мне опять новые перчатки покупать?

– Знаешь, когда ехали по аллее, я выбросил в окно тряпку, может с ней, и перчатка улетела, жалко.

Я, взмахнув каштановыми волосами, махнула на прощание рукой и быстро ушла от машины. Шла и думала: "Почему так не везет, или везет, главное, чтобы меня никто не заметил рядом с ним, особенно школьный друг Жора, опять что-нибудь натворит".

Я пришла домой и позвонила Татьяне:

– Татьяна, у меня новая любовь. Ты его знаешь, его по телевизору показывают.

Только не давай мне своих советов, я сама знаю, что плохо поступаю. Его зовут Герасим.

– Агнесса, я вообще молчу, да он же знаменит! Зачем тебе он?

– Он такой хороший.

– Мне страшно за твое увлечение, – сказала Татьяна и услышала телефонные гудки.

Она Агнессе главное не успела сказать, что Герасим – ее муж, о нем она даже подруге не рассказывала, и на свадьбу не приглашала.

Жора с некоторых пор мой друг по жизни. Сколько я помню, всегда с ним проблемы, вроде он со мной, а вроде и нет, то ли друг, то ли любовник, но не муж, с ним я не могла жить в одной квартире больше часа, или двух, иногда и десяти минут было достаточно. Жора временами меня раздражал, но избавиться от него я не могла.

На следующий день появился Жора с перчаткой:

– Агнесса, я шел по аллее, смотрю, едет машина Герасима, из нее тряпки летят, я остановился, а на дороге перчатка блеснула серебристыми нитями, я поднял ее, помню, у тебя такую красивую перчатку видел. Ты, что с ним была?

"Везет – не везет", – подумала я, и сказала:

– Жора, Герасим меня просто подвез до дома, с кем не бывает, спасибо за перчатку.

– Нет, не верю я тебе! Ты, где вчера была? Не хочешь – не отвечай.

Я вспомнила, что как-то летом с Жорой ездила на чистое озеро ловить раков, он их очень любил с бутылочным пивом, и решила его задобрить:

– Жора, пиво хочешь? Я знаю, где раков продают. Пойдем к тебе.

Он улыбнулся:

– Едем за раками и пивом, моя машина без тонированных окон, недалеко стоит.

Раки стали красными, пиво холодным, Жора подобрел, а во мне накопилось раздражение – я пиво не любила. Мне вспомнился Герасим, с ним легко и без еды, и без напитков, и все очень чувственно, а здесь одно пищеварение.

– Жора, я ушла, спасибо за перчатку, – сказала я и пошла к двери.

– Эй, не смей открывать, замок сломаешь! – закричал Жора, и сам открыл дверь.

Я металась между тремя огнями: мужем, другом и любовником. Кроме них у меня был неизвестный поклонник, в смысле с ним я не спала, это был маленький, невзрачный мужчина, с лицом покрытым оспинами. Маленький мужчина несколько лет наблюдал за точеной фигурой Агнессы. Он знал ее пристрастия и увлечения, жил в соседнем подъезде, работал в соседней проходной здания, и старался совпадать с ней по времени выходу и приходу домой и на работу. Маленькое искусство маленького человека. Одевался он прилично, но машины у него не было никогда.

Маленький мужчина знал про ее мужчин. Семьи у него не было, пить не пил даже пиво, развлекался увлечениями Агнессы. Его звали Тихон Семенович, а между собой люди называли его Тиша. Когда-то у соседки по подъезду пропал кот Тиша, а Тихон Семенович узнав об этом, немного подумал и нашел кота в соседнем доме, очень похожем на этот, на таком же этаже. И стал сам для бабули Тишей. От бабули Тиша узнавал про Агнессу то, чего не видел сам. Он с уважением относился к бабушке, а та платила ему информацией, зная, о его безответной любви к молодой соседке.

Бабуля его внимание к женщине и за любовь не считала, но Тише подыгрывала.

Машина с тонированными стеклами стояла у двери проходной. По телефону Герасим согласовал мое время выхода с работы, так что я, выйдя из дверей проходной, мгновенно попала в открытые двери машины. Понятно, время дорого: у меня и работа, и Свифт дома ждет, а еще надо успеть к Герасиму. Трудно жить красивым женщинам, все надо успевать, хорошо, что меня вообще в фирму типа "Досуга" не забрали.

Видимо эта служба сочла, что трех мужчин с меня достаточно и меня не трогали.

Муж, друг и любовник… Герасим быстро отъехал от здания, сквозь тонированные стекла меня не было видно, или так казалось, и рванул по шоссе, к центру города, и не просто в центр, а к домам, первые этажи которых построены из булыжника или гранита. Герасим привез меня в элитный дом рядом с садом. У меня возникло чувство, что в квартире кто-то есть, но дверь во вторую комнату он быстро закрыл.

Еще у меня возникло чувство, что он включил невидимую камеру, я слышала щелчок, но потом решила, что показалось. Нет, я не возникала, и ничего не спрашивала у Герасима. Этот мужчина был мой невидимый финансовый доход.

На паркетный пол Герасим бросил белый искусственный мех, на нем красиво выделялись наши фигуры. Вдохновленный оплатой за съемки мужчина показал все, на что способен, я ему вторила, как могла. Крутая любовь, с элементами физкультурных упражнений, запечатлелась на пленке. Чувство странное в душе осталось, и правильно: из соседней комнаты снимали все на камеру, и смотрели на них из простого любопытства. Домой Герасим меня отвез, но не довез из-за безопасности и лени, и я доехала домой сама. Свифт не возникал.

Я приехала домой, по времени почти как после работы, если добавить пару магазинов, а она успела по дороге купить продукты. Пути пленок в кассетах трудно предсказать. Одна копия кассеты попала к Жоре, он потому и был вечным другом, что был слабоватый мужчина в сексуальном плане, и любовником его можно назвать с большой натяжкой, всю свою мужскую силу он отдавал за наслаждение пить слабое вино, ежедневно и постоянно. От кассеты с любительским фильмом, он пришел в такое изумление, что раскрыв рот, долго его не закрывал. Чувства зависти и ненависти к Герасиму вспыхнули в душе Жоры, пришлось ему достать бутылку водки, успокоиться и придумать план мести. Вскоре произошла авария на дороге, о чем показали по телевидению. Причина аварии устанавливается. Человек, сидевший за рулем темного лимузина с тонированными стеклами не погиб, спасла подушка безопасности.