— Смешного мало, — тихо ответила она, — но со временем я постараюсь научиться жить с этим. Не торопи меня, Росс. Это пока все, что я прошу.

— Это немного, дорогая. — Он чуть улыбнулся уголком рта. — Ты могла бы потребовать большего. — Он решительно погасил недокуренную сигарету и повернул ключ зажигания. — Пора возвращаться.

В жизни Джулии наступил новый период. Она захотела забыть прошлое и стала стараться жить мыслями о будущем. Джулия заново узнавала своего мужа и больше не боялась давать волю чувствам, которые с каждым днем все сильнее испытывала к нему. Подсознательно она понимала, что не получила ответы еще на много вопросов, но решительно закрыла на это глаза и постаралась не думать о случившемся. Значение имело только настоящее.

Погода становилась с каждым днем все холоднее, но дожди были относительно редки. С помощью Дэвида она привела в порядок цветочные клумбы и подготовила землю для весенних посадок. Они отнесли мусор и сухие листья к пруду и устроили там небольшой костер. Однако на следующее утро, после ветреной ночи, сад опять был устлан ворохом сухих веток и облетевших листьев.

— Пустая трата сил, — без всякого выражения заметил за завтраком Росс, намазывая булочку маслом. — Ухаживать за садом равносильно одному из семи подвигов Геракла.

— Если ты только, конечно, от этого не получаешь удовольствия, — спокойно возразил Дэвид, отодвинув пустую кофейную чашку, и был награжден в ответ вопросительным взглядом.

— И давно у тебя появился интерес к огородничеству?

— С тех пор, как я познакомился с твоей женой. — Дэвид с вызовом поднял голову. — Начинаешь получать удовлетворение, видя, как растут цветы, и зная, что ты приложил к этому руку. Чувствуешь, что твой труд не пропал зря.

Прищурив глаза, Росс задумчиво посмотрел на брата.

— Тебе следует остепениться и завести кучу ребятишек, — заключил он. — Возможно, такая жизнь покажется более хлопотной, чем возня с ноготками, но зато получишь больше удовлетворения. — Встав, он кивком поблагодарил Джулию. — Ну ладно, пора идти. Меня ждет клиент в половине десятого.

С его уходом воцарилось молчание. Свалив грязную посуду в раковину, Джулия прислушалась к замиравшему вдали звуку удаляющейся машины, думая, что каждое утро вместе с Россом что-то важное уходит из ее жизни.

— Мне пора искать себе другой приют? — неожиданно спросил Дэвид, и она с удивлением повернулась к нему.

— Я думала, ты останешься до конца недели.

— Я собирался. — Он вертел в руках чашку, углубившись в изучение кофейной гущи на дне. — Только я чувствую, что я начинаю злоупотреблять вашим гостеприимством — во всяком случае, Росса…

— Какая ерунда. — Джулия пустила горячую воду и стала мыть чашки. — Конечно, он хочет, чтобы ты остался.

— Да? — Дэвид взглянул на нее. — Ты так хорошо его изучила?

Джулия залилась румянцем.

— Лучше, чем раньше. Достаточно, чтобы понять, что он не хочет твоего отъезда. Если бы ты нам мешал, Росс так бы об этом и сказал, ты это знаешь лучше меня.

— Все, все, сдаюсь. Я был не прав! Но все-таки скажи, вполне естественно для мужа хотеть остаться наедине с женой. — Он встал и отодвинул стул. — Хорошо. Давай забудем об этом. Чем сегодня займемся? Нет смысла делать что-нибудь в саду, пока не закончится ветер, ты не находишь?

— Думаю, ты прав, — согласилась она, укладывая посуду в сушилку. — Я безбожно эксплуатировала тебя эти дни, да, Дэвид? Не самый лучший способ проводить отпуск.

— Я горжусь, что был тебе полезен. В пустыне у нас нет цветов. — Его голос изменился. — Там вообще ничего нет, кроме песка и солнца, и они здорово начинают надоедать уже после первой недели.

— Тебе обязательно возвращаться?

— Нет, я всегда могу бросить работу и вернуться домой. До меня дошел слух, что в одной фирме требуется инженер моей квалификации. Может, стоит об этом подумать? С другой стороны, если я все брошу, то снова погружусь в привычную рутину. Теперь мне нелегко заниматься нелюбимой работой, есть с чем сравнить. — Он стал насвистывать что-то, водя пальцем по краю мокрой тарелки, и вдруг неожиданно предложил: — Послушай, если у тебя нет других планов на сегодня, то давай спустимся на ферму и узнаем, не дадут ли они нам пару лошадей. Я сейчас с удовольствием размялся бы.

— Я не знала, что ты ездишь верхом, — заинтересовалась Джулия.

Он усмехнулся.

— Как и в кулинарии, я не могу конкурировать с признанными авторитетами. На нашей станции в пустыне есть пара пони, которых мы держим для экстренных случаев. Неплохая физическая зарядка, к тому же на этих малышек, всегда можно положиться, они-то найдут дорогу на станцию.

— Честное слово, мне нравится твоя идея! Я целую вечность не садилась на лошадь. Просто забыла, как это делается, — улыбнулась Джулия. — Я только мигом переоденусь во что-нибудь более подходящее, и мы пойдем. Если на ферме нам откажут, я уверена, мы найдем конюшни где-нибудь еще.

Но все получилось как нельзя лучше. За довольно не умеренную плату им дали в аренду пару лошадей.

— Они принадлежат моим сыновьям, — сказал фермер. — Сейчас их нет дома, лошади застоялись. Вот, стал давать их напрокат, чтоб обеспечить кормом. Недешево прокормить скотину, знаете ли. — Он вручил Джулии поводья вороного мерина, а Дэвиду — гнедого жеребца. — Эти парни могут показаться вам поначалу слишком резвыми — на них вчера не ездили, так что будьте настороже. Держите Чемпиона подальше от машин, если сможете, — добавил он, взглянув на Джулию. — Малыш не любит автомобили. Приятной прогулки.

Джулия с опаской оглядела Чемпиона. Она не была новичком в верховой езде, но что-то в повадках вороного, когда она взяла у фермера поводья, не внушало ей доверия. К тому же он был очень крупным. То, что у Дэвида жеребец еще больше, мало успокаивало. Дэвид ездил на арабских пони, известных своим норовом, в то время как ее опыт сводился к спокойным восьмилеткам, которых даже заставить идти шагом стоило немалого труда.

Дул пронизывающий, холодный ветер. Хотя он и несколько утих с утра, тем не менее, у Джулии на глазах наворачивались слезы, когда она подставляла лицо навстречу ветру. К тому же ей было зябко, куртка ее почти не грела, словно сшитая из папиросной бумаги. Почувствовав неуверенность всадницы, Чемпион стал проявлять нервозность — то пугался упавшей ветки, сбитой вороной, то скрипа петель ворот, а то просто шарахался в сторону от собственной тени, когда на какой-то момент из-за туч неожиданно выглядывало солнышко.

— Крепче держи поводья, — посоветовал Дэвид, — покажи ему, кто хозяин.

— Он знает, — уныло шмыгнула носом Джулия. — И это плохо! Извини, Дэвид. Тебе такая езда не доставляет удовольствия, я же вижу. Почему бы тебе не пустить лошадь галопом?

— И оставить тебя наедине с этим упрямцем? — Он отрицательно покачал головой. — Не настолько уж фанатично я предан верховой езде. Не падай духом, я думаю, все наладится. Возможно, большая дорога приведет твоего молодца в чувство.

К тому времени как они доскакали до леса, вороной действительно стал спокойнее. Джулия настолько осмелела, что пустила его вслед за Дэвидом рысью, а затем перешла на галоп. В осеннем лесу пронзительный ветер не чувствовался, а поэтому казалось значительно теплее. Листья толстым пружинистым ковром укрывали землю, верхние — золотисто-коричневые и чистые, нижние — потемневшие и жухлые, пронзительно пахли осенью и сыростью. Тишину нарушали редкие крики птиц и карканье вспугнутых ворон.

— Что мне нравится в старушке Англии, та это то, что где бы ты ни находился, тебя от цивилизации отделяют всегда какие-то несколько миль, — заметил Дэвид, когда они остановились чтобы дать отдохнуть лошадям. — Пустыня монотонна и тосклива. Спустя какое-то время начинает казаться, что во всем мире ничего нет, только один песок. — Он взглянул на нее, смущенно улыбаясь: — Тебе трудно в это поверить, наблюдая эту красоту?