— Что? — Я наконец, очнулась от странного наваждения.

— Ты меня залила! — Он рычит. Теряет терпение. И я бы потеряла общаясь с такой дурой.

— Там труба. — Говорю я.

Мужчина решительно проходит в квартиру. Я еле успела прижаться к стене, чтоб дать ему дорогу. А то снес бы. Иду за ним. Он залез под раковину. Фонтан сразу иссяк.

— Чего стоишь? Воду давай собирай.

Полчаса мы с ним ползали по полу, собирая воду. Он что-то бурчал себе под нос. Я бросила взгляд на часы.

— Мне отойти нужно. — Сказала я. Он посмотрел на меня, как на врага народа. — Ребенка в туалет отвести нужно.

Какой страшный тип. Надеюсь не убьет за то, что я его залила. Деньги придется платить. Ладно это потом.

— Егор, пойдем в туалет сходим. Пора уже. — Я повела его мимо кухне, продолжая приговаривать. Может и услышит меня когда-нибудь. А может и слышит, только сказать не может. Потом я отвела его назад в комнату.

— Что с парнем? — Спросил мужик, когда я вернулась на кухню.

— Травма.

— Одна растишь?

— Одна.

— А муж?

Я только повела плечами. Чего тут скажешь?

— Ладно, в магазин съезжу куплю тебе трубу. Сегодня поменяем.

Чего он только что сказал? У меня нет денег на новую трубу. Зарплата будет только после праздников.

— Тебя как звать-то, котенок?

— Лера. — Я посмотрела на него. Как он только что меня назвал? Сегодня у меня явно проблемы со слухом.

— А меня Олег. Не вешай нос, котенок. Все нормально будет. Он вернулся через час с новой пластиковой трубой и каким-то аппаратом. Аппарат, как горячими ножницами, отрезал старый кусок трубы. После этого

Олег прилепил новый кусок. Работа у него заняла минут десять.

— Вот и все. — Открывая кран и запуская воду, сказал Олег.

— Спасибо. Я не хотела, чтоб все так получилось. И заливать вас не хотела.

— Верю. Всякое в жизни бывает. Вещи ломаются. Со временем их чинить приходиться. Ничего в нашем мире вечного нет. Все когда-нибудь заканчивается.

— Сколько я должна?

— Чаем напоишь и ладно.

— Но…

— С чего тебя взять-то? Были бы у тебя деньги, то можно было бы за твой счет себе ремонт сделать. Тока пока ты эту сумму наберешь, я внуков уже нянчить буду.

— Я квартиру снимаю.

— В курсе. Соседи говорили. Но Ирке претензии предъявлять бесполезно. Баба вредная и хитрая. На тебя всех собак повесит. И я опять ничего не получу. А вот чашку крепкого чая, я точно могу получить.

Он улыбнулся. И я опять выпала из реальности.

С Олегом было легко общаться, хотя вначале я его откровенно побаивалась. В то же время он чем-то притягивал. Стоило мне на него посмотреть, как я впадала в странное состояние. Мозги отключались напрочь. Поэтому я все время отводила взгляд.

— Я школу закончил, потом армия. Вернулся сюда. Ребята бизнес замутить предложили, но подставили. Пять лет дали. Недавно вернулся. Сейчас шиномонтажку открыл. Машинки починяю. — Он заржал. Не засмеялся, а именно заржал, как конь. Это неприятно резануло слух.

— А не боишься такое дело затевать? — Мы как-то быстро перешли с ним на “ты”.

— Волков бояться — в лес не ходить. А я охотиться люблю. И ружьишко есть. Ты была раньше на охоте?

— Нет.

— Могу взять с собой. Природа, красота, азарт. Это жизнь.

— Я воздержусь. Тем более у меня ребенок.

— Тяжело одной воспитывать. У меня мать моего брата до пятнадцати лет тянула. Он помер, а она следом за ним ушла. То ли не выдержала горя, то ли надорвалась. И меня рядом не было. Так может…Эх, чего пустое говорить. Все равно прошлого не вернуть. Так ведь котенок? — Он встал. — Ладно, я и так у тебя засиделся. Пора и честь знать. Спасибо за чай.

— Тебе за трубу спасибо. И еще раз извини, что залила.

— Так ты же не специально трубу ломала?

— Нет.

— Тогда чего извиняешься? Так, я в Москву больше кататься не собираюсь. Постоянно за деталями кататься приходилось, а сейчас поставки наладил через областной центр. — Пояснил он, когда я вопросительно на него посмотрела. — Так что, если чего понадобиться, ну там помощь какая или просто поболтать захочешь, ты стучи. Я как-никак рядом.

— Хорошо.

— Вот и договорились. Еще увидимся, котенок.

Он ушел, а у меня возникло стойкое чувство дежавю. Не могу поверить, что тот незнакомец и есть Олег. А ведь по сути я ничего не знаю о том человеке. Я даже голос его не запомнила. В тот день я была в полу вменяемом состоянии. Плюс алкоголь. Да и времени прошло два месяца. Единственное, что я запомнила, это тепло. Мне никогда не было так хорошо ни с одним человеком. Но и рядом с Олегом я чувствовала странное влечение. Будь я кошкой, то так и выгнула бы спину, да ластится начала. Незнакомец курил. Олег тоже курит. Да в городе поголовно все дымят. Здесь полулегальная сигаретная фабрика, поэтому сигареты здесь покупают по дешевке, прямо со склада. Я уже начала привыкать к этому едкому горькому дыму.

Все это вызвало беспокойство. Ночью я не могла уснуть от эмоций и мыслей, что рвали меня на части. С одной стороны, все это легко было разрешить. Стоило набрать лишь номер и спросить как зовут моего таинственного любовника. Только я боялась. Как вести такой разговор? Если он спросит, что вдруг у меня за интерес странный возник к его таинственной персоне? Два месяца меня совсем не беспокоило имя человека с кем ночь провела, а тут вдруг познакомиться захотела. Это выглядело как минимум странно. И как о себе напомнить? Когда я глупости писала, как шестнадцатилетняя девчонка, он мог подумать, что кто-то номером ошибся или из знакомых шутит. А может решил, что человеку плохо и решил его подбодрить? И как мне представиться? Помнишь, я та девка, с которой ты в Москве переспал два месяца назад? Может он там каждую ночь новых менял? Стоп. Но он же назвал меня в смске котенком. Значит понял, что это я. А потом появился Олег. А если я ошибаюсь? Может у того мужика семья есть? Вот он и не хотел, чтоб мы встречались. А тут я. Как все сложно. Есть еще вероятность позвонить не вовремя. Тогда может трубку взять например жена. И я опять окажусь в глупой ситуации.

В итоге я решила не звонить, а подождать. Если Олег и был тем таинственным незнакомцем, то он рано или поздно раскроет свои карты. Интересно, а почему тогда незнакомец свет включать не стал? Создалось впечатление, что он не хотел, чтоб я его запомнила. Понимаю, был бы маньяком каким-нибудь или извращенцем, но ведь ничего такого не было.

Три праздничных дня закончились. Опять рабочие будни. Ко мне подошла Катя.

— Лера, как у тебя дела?

— Все также. Тихо и спокойно.

— А твоя проблема? Тебе же нужно отгул брать. Я как работодатель спрашиваю.

— Я скажу.

Мне было стыдно. Я не могла ей признать, что жутко боюсь идти на аборт. Но долго прятать голову в песок я не могла. Придя домой, я включила телефон и набрала номер регистратуры. Чтоб дозвониться и записаться на прием пришлось набирать номер несколько раз. Это было проблематично. Руки так сильно дрожали, что я не могла попасть пальцами по нужным клавишам. Записаться все же удалось. А на глазах слезы. Но так надо. Нельзя по-другому.

Звонок. Привычка сразу отвечать вбита слишком сильно, хотя я уже начала подозревать кто мог звонить. Кроме него мне никто не звонил.

— Привет, Лера. И чего это ты пропадаешь? Общаться со мной не хочешь. Так не годиться.

— Не хочу. — Как же я его ненавижу, а трубку положить не хватает смелости.

— Я не разрешаю тебе вешать трубку и выключать телефон. Чего за самодеятельность? Забыла мои уроки?

— Замолчи.

— У моей игрушки голос прорезался? Знаешь, что бывает со своенравными игрушками? Их выкидывают на свалку.

— Я не боюсь больше тебя. — Вру. На самом деле страшно. Он явно это чувствует. Растягивает слова. Довольный тем, что доводит меня.

— Неправда. Боишься. Ты знаешь, что я тебя найду. Ждешь этого, как мышка, что в норку забилась. Даже дышать боишься. А шаги все ближе и ближе. — Он доводит слова до шепота, а потом резкое. — Бум!