Несмотря на все это, мы с Энрико после Монако поставили «Феррари» в известность, что я готов продлить контракт еще на год. В то время немедленного ответа не последовало, правда, Джанни Аньелли призывал меня остаться, и этот факт широко освещался в прессе. Однако я был категорически не согласен с «Феррари» по вопросам будущей стратегии. Моя точка зрения такова, что Михаэль преследует только свои интересы, и в этом он прав. «Феррари», как она делает это каждый год, ведет переговоры со всеми пилотами, и в конце концов остановила свой выбор на Рубенсе Баррикелло. Если бы Рубенс знал то, что знаю я, не думаю, что он верил бы, что будет иметь в «Феррари» равный статус. Я верю в то, что «Феррари» предана Михаэлю как своему пилоту номер один. У них такая стратегия, и так они живут. У Михаэля такой контракт, и в этом все дело.

Бюджет «Феррари» не так велик, как думают некоторые. Там нет бездонной бочки денег. С деловой точки зрения я думаю, что они заключили не очень выгодный контракт с Михаэлем. Он хотел быть пилотом «Феррари», и я думаю, что он продает гораздо больше бейсболок и футболок не только потому, что он — Михаэль Шумахер, лучший пилот в мире, но также и потому, что он выступает за «Феррари». Со своей стороны я чувствую, что «Феррари», сконцентрировав усилия только на одном гонщике, оставила себе очень мало места для маневра. В моем понимании сделка с Михаэлем необычна, потому что они просто платят пилоту то, что он обычно заслуживает, минус то количество денег, которое он, по их мнению, может заработать на спонсорстве за тот период, когда он выступает за «Феррари». Если они думают, что ты стоишь X, потом считают, что ты заработаешь Y, то они платят тебе X минус Y. Я всегда зарабатывал немного, но потом получил возможность делать деньги на том, что выступаю за «Феррари». Это не всегда лучший выход, потому что, пусть в «Феррари» и думают, что они сэкономили некоторое количество денег, их гонщик обычно начинает заниматься продажей себя. У Рона Денниса в «Макларене» более обдуманный подход. Он платит тебе зарплату, и тебе нельзя ни для кого ничего делать, вот и все. В «Макларене» ждут, что ты сосредоточишься на гонках, и, если учесть их вложения, возможно, это более разумно. Вы вряд ли стали бы вкладывать пять миллионов фунтов в скаковую лошадь, а затем просто выгуливать ее по супермаркетам в рекламных целях.

Так как после Монако быстрого ответа, хотят ли они, чтобы я остался с ними еще на год, из «Феррари» не последовало, Энрико начал вести переговоры с другими командами. На стартовом поле в Маньи-Куре ко мне подошел Эдриан Ньюи и спросил «Хотел бы ты победить Михаэля?» Ответ был очевидным, конечно, хотел бы, так что мы начали обсуждать возможность моего перехода в «Макларен». Кому бы не приглянулся шанс работать с Эдрианом Ньюи? Должен сказать, я удивился тому, что Ньюи, когда ему это предлагали, отказался перейти в «Феррари». Любой, кто попадает в Италию, влюбляется в эту страну. Ему как-нибудь следовало бы пожить в Италии, просто для расширения кругозора.

Я говорил с Роном Деннисом, и думаю, что он не возражал против моей кандидатуры. Однако в конце концов до детальных переговоров дело не дошло. Я думаю, одной из главных причин, по которой Рон решил оставить ДиСи в команде, было то, что ему не хотелось, чтобы тот ушел в другую команду, и чтобы соперники узнали, над чем работают в его команде, и он не чувствовал, что преимущество моего присутствия покроет риск, связанный со сменой пилота. Он говорил, что ему кажется, что я лучше ДиСи, но не настолько, чтобы рискнуть и взять меня в команду. Он также сказал, что чувствует себя обязанным перед ДиСи, потому что тому так долго не везло. С одной стороны, я был бы счастлив выступать за «Макларен», а с другой — не очень. С технической точки зрения команда великолепна, но есть еще кое-что, насчет чего я не уверен. Я помню, как на Гран-при Великобритании ДиСи спросили, не обеспокоен ли он проблемами с тормозами, так как Рон сказал, что это из-за них у Хаккинена отвалилось колесо. ДиСи просто сказал «С моей точки зрения все выглядело так, будто у него просто отвалилось колесо, так что проблемы с тормозами меня не волнуют». Затем он быстро добавил «Ну, может, оно и отвалилось из-за поломки тормозов». Мне показалось, что ему не хотелось перечить своему боссу. Я все еще был в раздумьях, но, если бы до этого дошло, думаю, что я бы согласился. Напомню, что если бы положение дел в «Феррари» изменилось, я бы не колеблясь остался там еще на несколько лет.

Мой менеджер Энрико Дзанарини постоянно контактирует с командами. Должен сказать, что мы с Энрико составляем очень хорошую команду. Мы очень разные, но мы хорошо дополняем друг друга. Я очень недипломатичен, срываюсь и порой могу все испортить, я настаиваю на своей точке зрения, а он затем все это улаживает. Бывало так, что когда что-то шло не так, и я уклонялся от сделки, Энрико продолжал переговоры, говорил мне, чтобы я успокоился, и потом как-то незаметно из всего этого возникала новая сделка. Он именно тот человек, который мне нужен. И в то же время он нуждается во мне. Я думаю, что в некоторых вопросах я, как бизнесмен, лучше него. Я тверже за столом переговоров, и я более четко представляю себе сделку, даже если он и намного лучше меня в обеспечении того, чтобы сделка действительно состоялась. У нас с ним разные таланты. Он очень хороший специалист по связям с общественностью, и он знает, как понравиться спонсорам. Я силен в более конкретных делах. Трудно найти человека, более приятного в общении, чем Энрико, и мы стали не только партнерами по бизнесу, но и друзьями. Иногда я думаю, что он слишком хороший, и люди его используют так, как никогда не могли бы использовать меня. С ним очень весело, и на вечеринки мы тоже ходим вместе. Он любит это дело. Когда мы жили с ним в одном доме, я очень редко его видел, потому что он приходил с работы около восьми часов вечера, потом выходил из дому в 11.30 или в полночь, а в следующий раз мы с ним встречались уже на работе в восемь часов следующего утра.

Впервые я встретил Эдди в 1990 году, когда он выступал в Формуле-3000. Я был менеджером Эмануэле Наспетти, который вместе с Эдди и Хайнцем-Харальдом Френтценом выступал тогда за команду Эдди Джордана. В том году Эдди закончил чемпионат на третьем месте, и выиграл гонку в Хоккенхайме. И именно Эмануэле мне сказал, чтобы я присмотрелся к Эдди, так как это очень хороший и очень умный гонщик.

Поначалу я увидел, что он слегка замкнутый, но веселый. Я работал по привлечению спонсоров для Эдди Джордана, и в 1993 году Эдди начал выступать за «Джордан» в Формуле-1. Когда я узнал его поближе, он мне понравился. Я увидел, что он прямой человек, с ним легко иметь дело, хотя сперва мне было тяжеловато понимать его акцент. Мы обладаем противоположными характерами: он очень импульсивный и очень быстро расстраивается, но затем очень быстро об этом забывает. Он агрессивен, а я более дипломатичен. Он стеснителен, но после того, как узнаешь его поближе, тебе открываются проявления того, что он на самом деле чувствует. Он думает, его слабость в том, что он открыто проявляет свои эмоции, так что если у него есть слабые места, он их вам не покажет до тех пор, пока достаточно хорошо вас не узнает. Люди думают, что он жесткий человек, но это не так. У него сильная воля, которая помогла ему добиться успеха, но глубоко внутри него живет по-настоящему хороший парень.

Мы стали очень близкими друзьями, и работая вместе, мы вместе и отдыхаем, и я думаю, это помогает нам лучше понять друг друга. Мы оба знаем, как нужно работать, и как нужно отдыхать. Учитывая тот факт, что мы работаем в таком тесном сотрудничестве, у нас возникает очень мало проблем. До драки никогда не доходило, и мы всегда могли разрешить любые проблемы, которые могли возникнуть.

Мы всегда стараемся заинтересовать тех спонсоров, которые уже вовлечены в Формулу-1, так как они понимают и этот спорт, и значение того факта, что они имеют дело с пилотом Формулы-1. С ними можно говорить на одном языке. Спонсору необходимо понимать, что у спортсмена есть масса обязательств, и что можно использовать сотрудничество с пилотом, пока он выполняет свои обязанности. Лучший спортсмен, и Эдди в этом особенно хорош, отдается на все 100 % тому, на чем он в данный момент сфокусирован, ведет ли он машину или участвует в рекламной акции своего спонсора. Эдди и я всегда напряженно работаем над тем, чтобы дать спонсору все лучшее, что мы можем, и у него со спонсорами очень хорошие отношения. Он может позвонить им после своей победы и сказать «Ну что, я супер или нет?», и им это нравится.