Марси пришлось по вкусу моченое кабанье вымя и кабачки в сметане, Опупину — шиш-кебаб по-эльфийски (для его приготовления нужен один молодой гном, лук, чеснок и помидоры). Что касается Свэма, то он отправлял в свою пасть все, до чего доставали его руки, и остановился лишь тогда, когда запихнул в рот пачку бумажных салфеток, приняв их за необычайно большие чипсы. В общем, что и говорить, хрюкки поели на славу.

Внезапно Гной, накушавшийся до полного безобразия, по-свойски пихнул Фордо локтем.

— Слушай, а ты случайно не тот хрюкк, который притащил кольцо в Раздеванделл?

Удивленный и немного испуганный, Фордо уставился в крохотные воспаленные глазки жителя гор.

— Нет, — твердо сказал он, памятуя одно: конспирация прежде всего. — Ничего я не принес. Нет, нет и нет!

— «Нет» значит «да»? — не отстал гном.

— «Да» значит «нет»! — отрезал Фордо.

— «Да-да» равняются трем «нет», следственно ты сказал «да»!

— «Нет» и «да», плюс дважды «нет», будет «нет» в квадрате!

— Многочлен из «да» в тройном «нет» не будет «нет», а «да» не будет «да», если не сложить две тройки «нет», а их-то как раз и нет, посему твое «нет» есть «да»!

— Сто «нет», наложенных на квадрат «да», жаба болотная, будет «нет»!

— ...Из которого проистекает групповой ответ в степени шести «да» размеров твоей глотки, плюс двадцати «нет» кочерыжки на плечах, помноженных на бесконечное «нет» в квадрате, который равняется всего двум «да», плюс двадцати «да-да», из чего следует вывод, что «нет» как раз и есть «да» в гипотенузе пятого многочлена, а посему ответ «нет», пиявка, и есть «да»! — победоносно заключил гном.

— Сдаюсь, — сказал хрюкк, помрачнев. — Это я его принес, да.

— Опять отрицать? — вскипел гном. — Ведь твое «да» это «нет», следственно отрицание... — Вовремя сориентировавшийся Свэм запихнул в пасть гнома кусок скатерти.

Обед между тем подошел к концу... печальному, ибо трое эльфов скончались от переедания, двое подавились, а один захлебнулся слюной. Владыка Эльфов, переев печеных тараканов, открыл напряженных диспут с собственным желудком.

Развалившись на саквояже, Фордо все больше дивился отсутствию Гнусдальфа: старый маг никогда не упускал случая нажраться на дармовщинку. Он вообще был большим любителем халявы. Раньше, еще в Пофигшире, маг часто вводил Бульбо в непредвиденные траты: он прибегал к нему посреди ночи с какими-то сумками, из которых выглядывали отверченные номерные знаки, фары и покрышки. «Снова клеветники! — бормотал чародей. — Спасу нет! Опять придется лечь на дно! Ты ведь не прогонишь старого приятеля, а, Бульбо?» Бедный дядя... Разве у него был выбор? Гнусдальф пережидал пару недель в подвале «Горбатого мешка» (не забывая при этом отменно питаться за счет Бульбо), а потом снова уезжал в далекие края, куда-то в направлении Большой Эррозиодорской Автобарахолки. При этом из еды у Бульбо оставались только картофельные очистки, а остатками вина нельзя было напоить даже сороконожку.

Гнусдальф подошел неслышно, со спины. Он всегда подходил неслышно со спины.

— Живей! — бросил он, вытирая со щеки след фиолетовой помады. — Оторви свой зад от стула и пойдем!.. Я тебе кое-кого покажу.

— Да? — встрепенулся Фордо, скатываясь на пол. — Не пару эльфиек, случайно? У них еще эти, как их... силиконовые тить... — Жесткая ладонь мага залепила Фордо рот, и подхваченный за шиворот, он протопал к выходу из зала.

Кудесник повел хрюкка куда-то вверх по бесконечным лестницам и переходам. Фордо, утомленный банкетом, уже не слишком глазел по сторонам. Наконец впереди блеснул луч света. Сквозь высокую арку Фордо следом за чародеем шагнул... на дворцовую крышу. Она казалась необъятной, а бассейн посредине ее был огромен. Вокруг бассейна были расставлены шезлонги, столики и пальмы в кадках. В летних кафе бармены взбивали коктейли. Звучала легкая, расслабляющая музыка.

Фордо был поражен, ошеломлен, разорван на клочки... Мимо ленивой походкой прошли две эльфийки в бикини... Ровные спины, взбитые ягодицы, стройные ножки... У Фордо пересохло во рту. Он вспомнил своих пофигширских девчонок. Предпоследняя ходила коленками внутрь, а с ног последней плотники снимали мерки, когда хотели изготовить идеальное тележное колесо. К тому же обе обходились зимой без валенок. Как и он сам. Как и все хрюкки.

— Зимой бассейн подогревается, — спокойно сообщил Гнусдальф. — Копи деньги, может, тоже сможешь поселиться во дворце Эглонда. Впрочем, тебе вряд ли светит жизнь наверху... Добро пожаловать в утопию, сынок!

Гнусдальф усмехнулся. Какая-то эльфийка, загоравшая топлесс, махнула ему рукой.

— Да, жаль, что мне который год не дают вид на жительство... — проронил маг.

— Но ты же это... сейчас вроде как здесь живешь? — не понял Фордо.

Гнусдальф вздохнул.

— Шестьдесят дней в году, как и любой иностранец. В остальное время я, так сказать, бичую... тьфу ты, брожу по Хреноземью... Искореняю зло, собираю бут... Гм. Ладно, идем. Охо-хо...

Он привел Фордо к небольшому кафе.

За столиком, под сенью кокосовой пальмы, сидел загорелый, упитанный Бульбо. Отчаянно жульничая, он играл с несовершеннолетним эльфом в очко. Эльф был абсолютно голый, и Бульбо вежливо, но упорно просил его расстаться с трижды проигранной кожей.

Старый хрюкк имел цветущий вид. Модный пляжный халат, шлепанцы из крокодильей кожи и золотая цепь на шее в сочетании с лысой башкой делали его похожим на преуспевающего рэкетира.

Дядя был слишком увлечен игрой, чтобы заметить племянника. Этот нехороший, паршивый, хреновый дядя!

— РУКИ ВВЕРХ! — гаркнул Фордо и выдернул из-под родича стул. Дядя упал на задницу, испуганно захрипел и прикрыл голову руками, уверенный, что его сейчас будут бить. Фордо как раз и собирался эти заняться, но Гнусдальф его удержал.

— При свидетелях этого делать не смей! — предостерег он. — Здесь тебе не Пофигшир, загремишь в тюрьму как миленький!

Бульбо осторожно выглянул из-под локтя.

— А, это ты, Фордо, — ничуть не удивился он и резво вскочил на ноги. — Шуточки у тебя, я замечу... — Он скривился, потирая спину. — Слышал о твоем походе, впечатляет.

— Привет, дядюшка, — отозвался Фордо, подавив желание съездить старому распутнику по сопатке. — Как поживаешь?

— Неплохо, — сказал Бульбо, подбирая одежду сбежавшего эльфа. — Хожу в бассейн, дуюсь в картишки, при случае надираюсь в стельку... А ты молоток, если жив до сих пор! Да, оно при тебе? Не доставай его, ради всего святого, а то меня снова начнет кумарить!

Сграбастав одежду, он с видом подгулявшего туриста двинулся к бассейну, но Фордо ухватил его за локоть.

— Хорошенькую свинью вы мне с Гнусдальфом подложили! — заявил он. — Слушай, дядя, мне давно не дает покоя один вопрос: ты ведь все равно шел в Раздеванделл, так почему...

— Это к Гнусдальфу! — перевел стрелки Бульбо. — Я-то здесь причем? Это была его идея!

Фордо повернулся к магу:

— Ты, старый прохиндей... Дядя ушел в Раздеванделл задолго до меня! И тихо шел, спокойно, кругом ни одного набздула! Так за каким чертом ты поручил нести кольцо мне???

— Хорошая погода, — зевнул Гнусдальф. — Кокосы уже поспели. Фордо, ты пробовал коктейль «Ля пина колада»?

В горле Фордо заклокотало. Он переводил взгляд с Бульбо на Гнусдальфа, сжав кулаки.

— Ах, все это в прошлом! — нервно сказал Бульбо, нащупывая в кармане кастет. — Набздулы там, ты здесь, все хорошо!

Гнусдальф похлопал Фордо по плечу.

— Не бери в голову мелочи жизни, поскольку это просто мелочи жизни! — пространно изрек он, готовясь прибить Фордо стулом, если он полезет в драку. — Все прошлые обиды да улетучатся в этих волшебных стенах! А теперь пройдем в зал, Эглонд скоро откроет Совещание.

Фордо страшно захотелось содрать с Гнусдальфа кожу.

Следуя за борцовскими плечами престарелого охотника на ведьм, хрюкки перебрасывались взглядами, весящими килограммов по сто пятьдесят каждый.