Сады, и виноградники, и земли.

Скуплю все мастерские от Милана

И до Сицилии! Все жемчуга

Из тихих гротов всех морей арабских!

Мой щедрый принц! Любовь моя безмерна!

Просите что хотите – все отдам вам,

Ни в чем не откажу!

ГВИДО

А если Бьянку

Я попросил бы?

СИМОНЕ

Вам шутить угодно.

Она вниманья принца недостойна.

Ее удел – домашние заботы

И пряжа. Так, жена? Не так ли? Так.

Смотри же, прялка заждалась тебя.

Садись за пряжу. Жены не должны

Сидеть без дела дома. В праздных пальцах

Родится сердце праздное. Садись же

За пряжу.

БЬЯНКА

Что мне прясть?

СИМОНЕ

О, что угодно.

Какую-нибудь мантию. В пурпурный

Окрасить цвет и в черный день надеть.

Иль одеяло с бахромою – в нем

Младенец нежеланный может плакать

Неслышим. Или саван благовонный,

Чтоб завернуть покойника. Что хочешь

Пряди, мне все равно.

БЬЯНКА

Порвалась нитка.

И колесо изношено. Не стану

Сегодня прясть.

СИМОНЕ

Сегодня или нет –

Не важно. Значит, завтра. И за пряжей

Тебя застанет новый день. Когда-то

Так и застал Лукрецию Тарквиний.

Так, может быть, Лукреция ждала

Тарквиния? О женах я слыхал

Немало странного. А что там слышно

Из-за границы? В Пизе говорили,

Английские купцы хотят дешевле

Шерсть продавать, чем можно по закону,

И подали в Синьорию прошенье.

Скажите, хорошо ли это? Разве

Купец купцу не брат, а волк? И разве

Возможно, чтоб пришельцы нас лишили

Законной выгоды?

ГВИДО

Что мне за дело

До выгоды купцов? Ужель я должен

Просить за вас Синьорию? Надеть

Наряд того, кто продает глупейшим

Что куплено у глупых? Нет, Симоне.

Продажа шерсти – ваше дело. Мне

Иных забот хватает.

БЬЯНКА

Господин мой,

Простите мужа моего. Душою

Он весь на рынке. По цене на шерсть

Считает он удары сердца. Все же

По-своему он честен.

Ну а ты?

Тебе не стыдно ль? Благородный принц

Пришел в наш дом, а ты его тревожишь

Своей заботой низкой. Попроси же

Прощения.

СИМОНЕ

Прошу его смиренно.

Мы о другом поговорим. Я слышал,

Король французский получил от Папы

Письмо: святейший просит короля

Пройти с войсками через снежный щит

Альпийских гор и в Италийских землях

Установить кровавый мир, похуже

Любой войны.

ГВИДО

Король французский! Вечно

Он обещает к нам прийти, и вечно

Он не приходит. Что мне до него?

Важнее мне другое, друг Симоне.

БЬЯНКА

Я думаю, ты утомляешь гостя.

Что нам король французский? Что твои

Купцы английские со всей их шерстью!

[ГВИДО

Что нам весь мир? Исчезни он совсем,

Теперь мне дела нет. И для меня

Есть только эта комната, а больше

Нет ничего, а все, что есть, не важно.]

СИМОНЕ

Есть только это? Весь огромный мир

Уменьшился до комнаты, в которой

Лишь три души? И правда, временами

Вселенная сужается, как ткань

В котле плохих красильщиков. Возможно,

Сейчас как раз такое время. Что же,

Да будет так! Пусть комната простая

Послужит нам огромной сценой, где

Монархи умирают и судьбою

Простых людей играет Бог.

Не знаю,

Зачем я это говорю. Устал я

С дороги. Трижды конь мой спотыкался –

Примета скверная.

Увы, синьор!

Как мало стоит жизнь! Как зол и грязен

Тот рынок, где торгуют нами! Плачет

Мать при рождении ребенка – смерть

Оплакать некому. Никто не плачет.

(Удаляется вглубь сцены .)

БЬЯНКА

Как грубы речи мужа моего!

Он ненавистен мне душой и телом:

Его чело, где трусости печать,

И белые, как листья тополей,

Дрожащие весной от ветра, руки,

Уста, что льют прерывистым потоком

Слова пустейшие, как воду.

ГВИДО

Бьянка,

Не стоит, милая, о нем и думать.

Не стоит он того. Он честный малый

И полон фраз, годящихся для рынка,

Чтоб продавать дороже что он ценит,

И что не ценим мы. Я не встречал

Еще глупца такой высокой пробы.

БЬЯНКА

Ах, если б смерть взяла его сейчас!

СИМОНЕ

(оборачивается )

Кто говорит о смерти? Пусть никто

Не говорит о смерти. Что ей делать

Здесь, где лишь трое муж, жена и друг

Ее могли бы встретить? Пусть приходит

В те домы, где живут прелюбодейки,

Уставшие от верности мужьям,

Предавшиеся беззаконной страсти

На ложе оскверненном и нечистом.

Да, так бывает. Это странно, но

Бывает так. Не знаете вы жизни.

Вы слишком одиноки и достойны.

Я знаю, я. Была бы жизнь иной!

Но нет, синьр, зимой приходит мудрость.

Седеет голова моя… Но полно!

Мы будем веселиться. Разве может

Не радоваться всей душой хозяин,

В чей дом желанный, благородный гость

Пришел нежданно?

(Берет лютню .)

Что это, синьор?

Вы лютню принесли, чтоб нам сыграть.

Сыграйте, милый принц. А если слишком

Я дерзок, то простите – но сыграйте.

ГВИДО

Нет, не сейчас, Симоне.

(Бьянке )

Для тебя

Одной, и звезд холодных, и ревнивой

Луны.

СИМОНЕ

Сыграйте, от души прошу вас.

Я слышал, что, перебирая струны,

Вдыхая звуки в тонкую свирель

Иль мощно дуя в горло звонкой меди,

Возможно, обладая мастерством,

Привлечь и бедных узников в застенках.

Я слышал также, что волшебным звуком

Возможно отворить любые двери,

Очаровать саму невинность так,

Чтоб в пляс она пустилась, как менада.

Но что я говорю? Я знаю, лютня

У вас в руках чиста и благородна.

Сыграйте мне. Душа моя томится

В застенке. Исцелите мой недуг.

Сыграйте! Попроси же гостя, Бьянка!

БЬЯНКА

Возлюбленный наш гость, не сомневайся,

Сам выберет, когда ему играть.

Сейчас и не проси его.

ГВИДО

Симоне,

Сыграю я, но не теперь. Сегодня

Довольно мне той музыки, которой

Полны слова прекрасной Бьянки. Звук их

Всю землю заставляет обращаться

Вкруг красоты ее.

СИМОНЕ

О, вы ей льстите.

Она хорошая жена, но все же

Не блещет красотою. И, быть может,

Тем лучше.

Милый принц, вы не хотите

Играть на лютне и волшебным звуком

Мне душу исцелить, но, может быть,

Вы выпьете со мной?

(Усаживает Гвидо. )

Вот ваше место.

Ты, Бьянка, принеси мне стул. И ставни