— Да, — сказал Аркадий, — лучше бы он читал работы по программированию. Тогда ему было бы ясно, что прогнозы современных машин ни черта не стоят. Это либо банальности, либо ошибки. Но Игорю нужно было иное. Он искал подтверждения своим нелепым страхам и мрачным ожиданиям. И разумеется, находил эти подтверждения в фантастической литературе. Там у бога имя — компьютер. Но не в фантастике дело.

Аркадий объяснил, что друзья и близкие Игоря Исаича создали некий совет по его спасению. На этом совете было решено использовать предсказание как метод излечения. Нужно было исключить все роковые обстоятельства, перечисленные в предсказании. Упомянутую черненькую подругу с ее согласия перевели в другой отдел. Для того чтобы Игорь в роковой день не находился на улицах столицы и вообще в Москве, была приобретена туристская путевка. Игорь думает, что это ему пришла гениальная идея уехать. Пусть думает.

— А врачи? Что сказали врачи? — Вера раскрыла ридикюль, извлекла стеклянную пробирку с зелеными горошинами, проглотила пару пилюль, звонко щелкнула замком.

— Врачи находят Загогулю, простите, мы так зовем Игоря между собой, совершенно здоровым человеком.

— Но ведь есть разные лекарства, возьмите хоть транквилизаторы. У меня самой сердце никуда и нервы не в порядке. Только на них и держусь.

Аркадий сказал, что лекарства Игорь и так принимает в большом количестве. У Игоря вегетативная дистония и спазмы сосудов мозга. Так, по крайней мере, считает сам Игорь. А он, Аркадий, считает, что нужно спустить с Загогули брюки и выпороть как следует. Это было бы для него (для Игоря, а не для Аркадия) самым действенным лекарством.

— Сомневаюсь, — сказала Вера. — Сильно сомневаюсь. Это уже стало частью его психической натуры. Понимаете? Здесь нужны другие методы. Он должен сам преодолеть свой страх. Мне ваша идея использовать предсказание для лечения кажется правильной. Следует исключить все обстоятельства, которые, по мнению Игоря, должны сопровождать его гибель. Это верно, что он уехал на эти дни из столицы. Там ведь было написано: «на улице столицы»?

— Да, но со столицей вышло неладно. Вы думаете, почему я здесь? Когда Игорь уехал, кто-то сказал, что Владимир тоже является столицей, древней столицей Владимирского княжества. Понимаете? Стоит экскурсоводу напомнить об этом, как у Игоря начнется приступ.

— Действительно! — ахнула Вера. — Наш гид говорил и не раз. Но я не заметила, произвело ли это на Игоря какое-нибудь впечатление. Тогда меня не было рядом с ним.

— Он мог не подать виду, — сказал Аркадий. — А может, и не услышал. Парадоксы внимания заключаются в том, что никогда не услышишь главного. В первую очередь в уши набивается мусор. Так или иначе, но завтра Игоря нужно удалить из Владимира.

— А мы с утра едем в Суздаль, — сказала Вера. — И пробудем там до вечера.

— Вот и прекрасно. Я очень рад, что встретил вас. Мне ведь предстояло опекать Игоря на расстоянии. Вы помните, что в предсказании упомянуты близкие друзья. Я являюсь таковым, и мне Игорь особенно не доверяет.

— Почему же вы приехали? Неужели не было другого человека?

— Были. Но не может вся лаборатория заниматься Игорем. В конце концов, у каждого из нас своя работа, семья, дела и обязанности. Не так ли? Вот и получилось, что ехать пришлось мне.

— Да, — сказала Вера, — так бывает. Вы не волнуйтесь, я побуду с ним. Теперь-то я его не оставлю. Мне его жалко, подумать только, как он поддался! А каким был замечательным парнем! Мы с ним дружили… Знаете, мне хотелось бы увидеть это предсказание. Так, как вы его составили, и как это получилось на деле.

— Пожалуйста, вот посмотрите. Мы не один раз анализировали и сопоставляли.

Аркадий достал из кармана куртки вчетверо сложенную бумагу. Вера развернула ее и увидела жирную карандашную линию, рассекавшую поле бумаги пополам.

— Слева то, что предсказали мы. А справа — то, что выдала машина.

Вера читала:

Бойся маленьких черненьких подруг! Коль при участии своих близких и старых друзей не одолеешь свою мни-тельность, убьешь себя! Это получено на «Умнице» 17.9.80.16.15. Москва.

Получено!

Бойся маленьких черненьких старух! Коль не одолеешь свою мнительность, то при участии близких друзей убьешь себя и свою подругу на улице столицы. 17.9.81.16.15.

— «Умница» — название машины? — спросила Вера.

— Да. Заметьте, как все перекручено. Почти те же слова и знаки препинания, а звучит совсем иначе. Налицо вполне осмысленная перетасовка слов и знаков. Причем, Москву на столицу мог изменить и Генка. Он и не отрицает категорически возможности такой подмены. Он только говорит, что в целом закодировал пред-сказание верно. В целом верно, значит, наврал в деталях.

— Какая халатность!

— Вера, вы учтите, что сначала это была шутка. Перед обедом мы составили Генке текст, сказали «закодируй и передай в память «Умницы». Генка остался, а мы пошли обедать. А после обеда разыграли Игоря. Все-му виной Генкины маслины.

— Какие маслины?

— Геннадий никогда не ходит обедать. Мать дает ему здоровенный бутерброд с сыром, маслом и масли-нами. Вкуснятина. Если б не маслины, Генка пошел бы с нами в столовую, текст попал бы в машину неискаженным, предсказания не существовало бы, Загогуля был бы вне опасности.

— Бы, бы! Гвоздь да подкова, да лошадь виноваты, что маршал проиграл сражение. Нет, не в Генкиных маслинах дело. Игорь болен. Его надо спасать.

Вера вновь достала из ридикюля зеленые горошины.

Аркадий поежился.

— Что это вы заглатываете?

— А! — Она махнула рукой. — У меня тут полный интеллигентский комплект. Вам не надо?

— Упаси боже!

Они еще немножко посидели на этой скамейке. Уже не говорили, а молча вдыхали в себя тишину и свежесть осенней ночи.

— Вы не поедете с нами в Суздаль? — спросила Вера.

— Помилуй бог! Он с ума сойдет, если увидит меня. Поброжу по Владимиру. Дождусь вашего приезда, вечером все вместе отправимся домой. Только сначала поужинаем. Закатим пирушку в честь освобождения от этого бреда. Думаю, что Загогуля тоже будет рад.

— Как вы устроились?

— Да никак. Мест, как всегда, нет. Ничего, где-нибудь поставят раскладушку.

— Смотрите, не попадите к Игорю в номер!

— Что вы! Я хитер и проницателен, как Мегрэ и Пуаро, вместе взятые.

Они расстались.

На следующий день экскурсионный автобус катил по мягким увалам дороги, ведущей к Суздалю. Погода выдалась на славу: солнечная, сухая, безветренная. Склонившись к Игорю Исаичу, Вера шептала ему на ухо:

— Давай не будем думать о том, что ты мне рассказал вчера? Посмотри, как отлично все складывается. Какая красота вокруг, гармония, умиротворение. Не будем, а?

— Не будем, — неуверенно отвечал Игорь Исаич, собирая губы в вынужденную улыбку.

— И спрячь ты, пожалуйста, свою фантастику. Что еще вычитал?

— Да так, рассказец забавный…

… Проехали село Павловское, и за ним сразу обнаружился Суздаль. Вера тотчас же стала охать и восторгаться. Де, мол, он и зеленый, будто дача, и бело-розовый, как зефир, и белопенный, как кефир, Игорь Исаич подавленно молчал.

«Уютный городок, — думал он. — Слишком уютный. Неправдашний какой-то. Впрочем, может, все наоборот. Мы неправдашние, а он как раз на месте. Мы суетливы, злы, тщеславны. А он спокоен, слегка равно-душен, ленив и вечен. Он себя сохранил, а мы растеряли в бесконечной смене социальных мод. Мы, он, я… Я. Я. Во мне все дело».

«Что мне с ним делать, — подумала Вера, — ничего он не забыл, только что не плачет. Что делать?»

— Мне хотелось бы, — сказала экскурсовод, — начать наш осмотр памятников Суздаля вот с этой деревянной церкви Николы из села Глотова.

Они стояли на зеленой лужайке перед деревянным зданьицем с остроконечной крышей. Осиновый купол церкви отливал черненым серебром. Экскурсовод, милая молодая женщина, изъяснялась певучим владимирским говорком.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: