— Мне кажется, граф, — шепнула молодому человеку госпожа Маласси, — что вам очень нравится общество этого старика.

Может быть. — Он умен?

— Почти столько же, сколько и вы.

— Да, в самом — деле?

— Честное слово, он большой мастер рассказывать.

— Вы не шутите?

— И он рассказал мне, — добавил насмешливо граф, — пресмешную историю.

— Вы расскажете ее мне?

— Она очень длинна.

— Прошу вас.

— Извольте, если вы уж так желаете. Он рассказывал мне историю одного шестидесятилетнего старика, который выжил из ума и хочет жениться во второй раз на интриганке и лишить для нее свою родню наследства. — И, сказав это, граф дерзко поклонился вдове и отошел.

Госпожа Маласси побледнела от подобной дерзости, но вскоре после этого оправилась.

— Увидим, — прошептала она, — кто кого одолеет, любезный граф.

Старый герцог подал руку госпоже Маласси и проводил ее до кареты.

— Вы поедете со мною, — сказала она самым очаровательным голосом.

Влюбленный старик не заставил ее повторять эти слова и проворно поместился около вдовы.

Когда карета отъехала от подъезда, госпожа Маласси немедленно приступила прямо к делу и цели.

— Позвольте мне поговорить с вами, — начала решительно вдовушка, — я хочу сообщить вам небольшую новость.

— Ого! Вы заинтересовываете меня.

— Эта новость заключается в том, что я уезжаю. Хотя , госпожа Маласси произнесла эти слова самым натуральным и спокойным голосом, но они подействовали ужасным образом на герцога, который в продолжение нескольких минут не мог ничего сообразить.

— Да, любезный герцог, я уезжаю, и завтра поутру.

— Вы… вы уезжаете, — наконец выговорил он. — Но зачем и куда?

— Я уезжаю, но не., могу объяснить вам ни цели моей поездки, ни причин, вызвавших ее, — заметила она, улыбнулась и добавила:

— Вы видите, мой бедный друг, что я не могу отвечать на ваши вопросы.

— Вы хотите убить меня, — прошептал старик таким голосом, что госпожа Маласси невольно вздрогнула и поняла, как была велика и сильна любовь этого старика к ней.

— Я? Убить вас?! — вскричала она.

— Я, право, ничего не знаю, но, ради бога, Лора, не шутите со мной так жестоко.

— Я не шучу, любезный герцог, но я вижу, что вы так поражены известием о моем близком отъезде, что я не могу больше скрывать от вас истинную причину.

— Вы все-таки едете?

— Еду — утром.

— Но куда?

— Вы это узнаете впоследствии.

— Но, наконец, вы, может быть, едете только на несколько дней?

— Нет, на год или два. Я еду в Италию. Герцог чуть не упал в обморок.

— И уезжаю для того, чтобы меня немного позабыли в Париже.

— Забыли? Вас?

— Да, и раньше всего чтобы сделали это вы, — ответила она холодно. — Когда женщина скомпрометирована так, как я, то ей остается только одно: расстаться с обществом и бежать. Вот это-то я и хочу сделать, любезный герцог.

— Лора! Лора! — чуть слышно проговорил старик, с которым сделалась нервная дрожь, — ради бога, объяснитесь.

— Как? — возразила она с необыкновенным воодушевлением. — Вы не понимаете? Когда я сделалась вдовою, я была одинокой и беззащитной, в это время я встретила вас и имела непростительную слабость принять сперва вашу дружбу, предложенную вами с таким бескорыстием.

Сказав это, вдовушка немного приостановилась, как бы будучи не в силах говорить от волнения, которое овладело ей.

Герцог схватил ее руки и начал страстно целовать их.

— Боже! — продолжала она. — Я была слаба… виновата… вы дали мне обещания, которым я, по своей простоте, поверила. Увы! Сегодня я убедилась в своем заблуждении и должна принять свои меры.

— Но… Я сдержу свои обещания.

— Поздно, — ответила она сухо.

— Поздно?

— Да, потому что весь Париж говорит об этом. Я это видела сегодня у маркизы. И ваш дерзкий племянник чересчур сильно дал мне почувствовать это.

— Мой племянник?! — воскликнул в гневе герцог.

— Да.

— Милостивая государыня, — возразил герцог, доведенный до безумия всей этой сценой, — мой племянник дурак, которого я научу оказывать должное почтение его тетке, герцогине де Шато-Мальи.

Госпожа Маласси вскрикнула и упала в объятия своего старого обожателя.

— Домой! — крикнул герцог своему кучеру. Прошло несколько минут, и карета остановилась у подъезда.

Госпожа Маласси все еще была в обмороке, и старый герцог бесполезно хлопотал о том, чтобы привести ее в чувство.

В его отеле все — уже спали, кроме швейцара, лакея и дворника. Только они и видели, что герцог приехал домой с женщиной, одетой по-бальному.

— Скорее, скорее! — кричал герцог. — Перенесите барыню в комнату герцогини… доктора… нет, спирту!

Госпожу Маласси перенесли в нижний этаж дома, где долго жила покойная герцогиня де Шато-Мальи.

Там герцог употребил все свои усилия привести ее в чувство, он называл ее такими нежными именами и говорил таким отчаянным голосом, что она, наконец, решилась открыть глаза и осмотреться с удивлением вокруг себя.

— Ах! — наконец, воскликнул радостно старик. — Наконец-то вы возвращены мне.

— Боже! Где я? Куда вы завезли меня? — говорила она слабым голосом. — Да говорите же скорей.

— Вы у меня.

— У вас? — вскрикнула она с притворным ужасом и вскочила.

— Вы у себя, — повторил герцог, — у себя, а не у меня, потому что не далее как через три недели вы будете герцогиней де Шато-Мальи.

Госпожа Маласси опять вскрикнула, но на этот раз она уже не нашла нужным вторично упасть в обморок.

— Нет, нет, — проговорила она, — это уже невозможно. Вы обесчестили меня. Вы безумны и жестоки, потому что вы не думаете, как мне кажется, привезти меня сюда днем, как вашу жену, после того, что вы привезли меня сюда тихонько ночью, при ваших слугах…

— О, тогда, — добавила она отчаянным голосом, заставившим герцога окончательно потерять голову, — тогда ваш племянник стал бы иметь полное право сказать мне прямо в лицо, что он подразумевал сегодня, говоря: мой дядя украл у меня наследство, женившись на своей любовнице.

Госпожа Маласси рассчитывала на эффект этих слов и, встав, завернулась в мантилью и послала рукой прощальное приветствие обезумевшему герцогу.

— Прощайте, — добавила она, — вы погубили меня. Прощаю вас потому, что я любила вас. Прощайте.

И она вышла, оставив герцога пораженным до такой степени, что у него недостало сил бежать за ней и остановить ее.

Через пять минут после этого она была уже дома.

Всякая другая женщина удовольствовалась бы тем, что поймала герцога на слове, но она знала хорошо людей, с которыми имела дело, а потому и не решилась оставить своей комедии, не доведя ее до конца.

Госпожа Маласси собиралась нанести окончательный удар. Уходя от герцога, она думала: через три недели я буду герцогиней де Шато-Мальи. Если бы я не упала в обморок, то он отложил бы свадьбу на три месяца, а если бы я осталась теперь у него, то тогда бы все пропало.

При этом она улыбнулась и добавила: у герцога есть ключ от сада — следовательно, через час он будет здесь.

Дом, который принадлежал вдове Маласси, состоял из большого строения, выходящего на улицу, из павильона, находящегося посреди сада. В этом-то павильоне она, собственно, и жила теперь. При ней находились горничная, кухарка и управитель, которого она только что перед этим наняла.

Хотя она и пришла пешком, но можно было подумать, что она приехала в карете, потому что возвратилась в три часа ночи и в бальном костюме, — следовательно, ее люди не могли подозревать, что она приехала не с бала, а откуда-нибудь из другого места.

Павильон госпожи Маласси был обширен, отлично меблирован и состоял из трех этажей.

В него было два входа. Один через сени, а другой через дверь, внизу лестницы, которая выходила прямо в сад и скрывалась за решеткой, которая шла до стены и примыкала к другой маленькой двери, выходившей на улицу Лаборд, пустую не только ночью, но и днем.