— Было бы лучше поместить его в место с низкой температурой. Холод сохранит дерево в спящем состоянии, если оно еще живо.

Тинкер осмотрела пятидесятитрехфутовый трейлер. — Что ж, снять его с трейлера не будет трудным — я могу использовать кран — но поместить его во что-то типа холодильника — это сложнее.

— Я в тебя верю. — Лейн захромала к дому, говоря по пути. — Я знаю, что ты сможешь что-нибудь придумать.

«Ох, какие неудобства от того, что тебя хорошо знают».

На крыльце находилась Штормовая Песня. Она сделала сигнал «все чисто» и обозначила, что в дом не входила.

— Доми , позволь нам сначала проверить дом, — сказал Пони.

Она уже хотела жалобно сказать: «Это же просто дом Лейн», однако секаша рисковали жизнью ради нее, так что она только вздохнула и села на кресло-качалку на крыльце.

— Я могу разрубить на куски иву? — спросил Пони.

— Нет…

— …Я думаю, не стоит. Это было бы слишком просто, — она покачалась туда сюда, прохладный ветер раздувал ее юбку. — Наилучшим вариантом будет, если мы сможем оставить дерево на трейлере и поместить его в один большой рефрижератор. Я могу его построить, но не быстро. Есть здесь поблизости большой холодильник, который мы можем одолжить?

— У «Рейнольдса», — ответила Лейн.

— На фабрике мороженого?

— Я сомневаюсь, что они используют все свои склады.

— Это точно, — компания, существовавшая около ста лет, была одним из многих предприятий Питтсбурга, которые сохранились при перемещении в другую вселенную. Эльфы любили мороженое. Тем не менее, нахождение на Эльфдоме ограничило производственные возможности «Рейнольдса». Такие ингредиенты, как сахар или шоколад, необходимо было доставлять с Земли.

На пороге появился Пони и обозначил наклоном головы и взмахом руки, что в доме угроза отсутствует. Секаша заняли пост у дверей, дав Тинкер уединение, которое она начала очень ценить.

В последний раз она Тинкер была в доме Лейн два месяца назад — самый большой промежуток между визитами, который был в ее жизни. Ее успокаивало, что дом не изменился — те же огромные комнаты с высокими потолками, полные кожаной мебели, мореного дерева, хрусталя и теней.

Лейн позвонила в офис «Рейнольдса», чтобы узнать о наличии необходимого морозильника. Видимо в компании переключали ее на разные отделы, поскольку она повторяла вопросы несколько раз после долгих пауз. Тинкер в это время совершила набег на ее холодильник, чтобы позавтракать. В нем обнаружились клубника и взбитые сливки, так что Лейн не шутила, когда сказала, что ждет ее прихода.

Телефонный разговор закончился и Лейн со вздохом повесила трубку.

— У них есть один большой морозильник, который закрыт уже долгое время. Сейчас они пытаются найти кого-нибудь, у кого есть информация о нем. В общем, они перезвонят, — она взяла чайник и захромала к раковине, чтобы наполнить его. — Ты опять обрезала волосы.

— Да я их обрезала. — Тинкер не понравилось, что ее голос внезапно задрожал. Когда она поднесла бритву к волосам, ее охранник-Они принял это за попытку самоубийства, последовавшая борьба едва не стоила жизни Пони. Сразу после происшествия, она вернулась к работе над микросхемами — и сейчас посчитала глупым, что слезы жгли ей глаза. Она сосредоточилась на обмакивании клубники во взбитые сливки.

— Я знаю, что ты ненавидишь, когда люди суют нос в чужие дела, — тихо сказала Лейн. — Бог свидетель, со мной, твоим дедушкой и этой сумасшедшей полуэльфийкой Тулу в качестве образцов для подражания, неудивительно, что ты стремишься всех держать на расстоянии.

Тинкер могла предугадать, к чему приведет этот разговор. — Я в порядке!

Лейн занялась чашками, слабый звук фарфора заполнил тишину, окутавшую их. Чайник начал шелестеть, предупреждая о том, что вода скоро закипит.

— Господи, как жаль, что дети не появляются на свет с инструкцией по применению. Единственное, чего я хочу, это поступить так, как лучше для тебя… но как будет для тебя лучше, я не знаю, И никогда не знала.

— Я в порядке, — на этот раз Тинкер постаралась сказать это потише.

Чайник запищал; последнее предупреждение перед громким свистом. Лейн выключила огонь и на какой-то момент замерла, разглядывая пар, струящийся из блестящего носика чайника. Она тяжело вздохнула и спросила:

— Тебе какой чай: «Лимонный холм» или «Верное замечание»?

— «Лимонный холм» — ответила Тинкер.

— ЗМА перекрыла проход к Черепашьему ручью, когда там произошло сражение. — Лейн сменила тему с той же аккуратностью, с какой поставила чашки на стол. — Никто не смог пройти, чтобы посмотреть на эти Призрачные земли. Что ты обнаружила?

Чай был только средством для транспортировки меда, и, добавляя его в чай до максимальной тягучести, Тинкер рассказала Лейн о том, что она нашла.

— Ты можешь это исправить? — спросила Лейн.

— Я гений, а не бог. Я даже не знаю, что это. Но по законам термодинамики, оно должно коллапсировать. Я попросила Пони пометить деревья по краю. Как только я вернусь в долину, я проверю, с какой скоростью происходит истощение магии.

Тинкер глотнула чаю и сменила тему. — На самом деле я пришла сюда, чтобы поговорить с тобой о чудовище, которое напало на меня. Это дракон Они .

— Вчера об этом предупреждали по телевизору, а сегодня утром — по радио. Еще одна тварь, по поводу которой нужно беспокоиться.

Тинкер понимала, что ей не следует винить себя — но, тем не менее, она чувствовала вину. Именно она создала разрыв пространства, через который дракон попал в Питтсбург.

— Дракон генерирует магический щит, который его защищает. По словам Пони и Штормовой Песни, Первая Рука Ветроволка сражался с одной из этих тварей nae hae.  — Эльфийская фраза, означающая «слишком много лет, чтобы сосчитать» сорвалась с губ Тинкер так естественно, как будто она с рождения воспринимала концепцию вечной жизни. Ее это слегка обеспокоило.

— Очевидно, щит также защищает его от магического оружия, вроде зачарованных стрел. Они считают, что Ветроволк способен убить его — но он не может быть везде. Нам нужен более простой способ разобраться с этой тварью.