Я не сводила с нее глаз, Марина отвернулась к окну.

-Было еще что-то? - осторожно спросила я, она бросила на меня быстрый взгляд и отвернулась, туша окурок в пепельнице и убирая его обратно в пачку.

-Я все рассказала, - ответила негромко, пряча сигареты.

-Нет, не все, - я встала рядом с ней, - я же вижу.

Она посмотрела исподлобья.

-Вы его любите? - спросила вдруг, так что я даже растерялась.

-Почему вы это спрашиваете?

-Потому что он опасный человек. - Марина снова отвела взгляд, а я растерялась еще больше. - И если вы ему расскажете о нашей встрече...

-Я не расскажу, - быстро сказала я, она снова посмотрела на меня. Отойдя к окну, уставилась в него, размышляя.

-Мы делали это в его машине, - сказала вдруг, - я на сиденье на коленях, он сзади... Ну и в какой-то момент рука с сиденья соскользнула, и я почувствовала... - резко обернувшись, она взглянула на меня, - там был пистолет. Под сиденьем.

Я снова растерялась.

-Ты уверена?

Марина пожала плечами.

-Мне показалось так, знаете, как я испугалась. Была уверена, что живой не уйду. Убьет меня, и никто не найдет моего тела. Но он мне ничего не сделал.

Я задумалась. Сам факт наличия у Жени пистолета меня не сильно удивил, правда, то, что он его прятал под сиденьем и возил с собой, вызывало вопросы, над которыми стоило поразмыслить.

-Наверное, я пойду, - сказала я негромко, Марина, криво усмехнувшись, кивнула.

-Вы ведь точно ему не расскажете? - спросила, закрывая дверь в баню.

-Точно.

Мы прошли к дому, в окно я увидела мать Марины, она смотрела на улицу, но при нашем появлении отошла в глубь комнаты.

-А как твой отец? - спросила я уже у калитки. Помолчав, Марина ответила:

-Нормально. Протезы прижились, работает.

Кивнув, я вышла и направилась к машине.

-Ну что там? - сразу спросил Рома. Я коротко поведала о ситуации.

-Это так... мерзко, - все-таки подобрал он слово.

-Это еще не все. Девчонка наткнулась на пистолет в его машине, но хватило ума промолчать.

-Пистолет? - Рома нахмурился. - Он, что, настолько опасался кого-то?

-Кого? - усмехнулась я.

-Не знаю... - Рома уставился на меня, я бросила на него быстрый взгляд.

-Он ездил в командировки для встречи с потенциальными партнерами. Опасность ему вряд ли угрожала. Или ты думаешь, он брал его для подстраховки, если какая-нибудь малолетняя дурочка выкинет что-нибудь не то.

-Перестань, - резко сказал Рома, - это уже слишком.

Кивнув, я спросила:

-Где находится улица Коммунаров?

-На другом конце города.

-Показывай дорогу.

На Коммунаров мы приехали в начале десятого. Район состоял из хрущевок, освещенных редкими фонарями. Нам повезло, в доме 53 располагался круглосуточный ларек с ярко освещенным крыльцом, рядом с которым висел номер. Приткнув машину неподалеку, мы направились к первому подъезду. На наше счастье, дверь оказалась старой, о домофоне тут и не слыхивали. На площадке было три квартиры.

-Выходит, нам на четвертый этаж, - заметил Рома.

Дверь оказалась железной, сверху обита деревом. Потерев кончики пальцев, Рома нажал на звонок, последовала пронзительная трель.

-Лучше мне с ней говорить, - шепнул Рома, я согласно кивнула. Раздалось медленное шарканье, потом пауза и старческий слабый голос с трудом спросил:

-Кто?

-Мы бы хотели поговорить с Дарьей Петровной, - ответил Рома громко.

-Кто вы?

-Я сын Евгения Романова, Рома меня зовут, вы можете меня помнить.

Не успел он договорить, как дверь распахнулась. На пороге стояла грузная женщина, возраст которой я затруднилась определить. Седые волосы собраны в хвост и убраны под косынку, завязанную сзади, круглое лицо в морщинах, крупный нос, большие живые глаза. Губы ниточкой, одета в простое серое платье.

-Да неужто ты? - выдала старушка, и я вдруг не обнаружила в ее голосе той слабости, что было только что. Рома не успел ответить, как она распахнула дверь шире.

-А ну заходите, чего на пороге стоять?

Пока мы разувались и проходили в кухню, старушка, бодрой походкой просеменив впереди нас, чем-то там загремела. Квартира была небольшая, типичная однокомнатная хрущевка.

-Дверь заприте, - крикнула старушка, я щелкнула замком и последовала за Ромой, недоуменно на него поглядывая. Помнится, Красовицкий заявил, что старушка при смерти и практически не соображает. Либо это не она, либо успела поправиться.

-Простите, что спрашиваю, - Рома, кажется, терзался тем же вопросом, - но... Вы Дарья Петровна?

Старушка захохотала и смеялась долго, опершись рукой о столешницу.

-А ты, что же, ожидал увидеть меня на последнем издыхании? - Рома неопределенно качнул головой, и она снова расхохоталась. - Да уж понимаю. Мне, как-никак, восемьдесят шесть, Бог, к счастью, дал здоровья и сил, так что, может, проживу еще десяток-другой. Вы садитесь, чего замерли, как вкопанные? Чай будем пить.

Она ловко сняла с плиты засвистевший, было, чайник и стала наливать чай, мы с Ромой переглянулись, садясь рядом.

-Может, вам помочь? - додумалась я спросить, старушка махнула рукой.

-Сиди. Потом посуду помоешь. Ну вот, - она поставила на стол чашки, следом розетку с вареньем и тарелку с конфетами и пряниками, после чего уселась напротив и уставилась на нас с Ромой. Надо сказать, Дарья Петровна сразу же привлекала к себе внимание: глаза были у нее ясные и лучистые, светящиеся добротой, и бодрость, удивляющая в такие годы, создавала вкупе весьма располагающий образ.

-Ох, хорош вырос, чертяга, - качнула старушка головой, - и жена у тебя красавица... Ты хоть помнишь меня, постреленок?

-Честно говоря, нет, - отозвался Рома, кашлянув и бросив в мою сторону взгляд. Ситуацию с женой он предпочел не комментировать, и я понимаю, почему.

-Слышала про Наташку, - кивнула она, поджав губы, - жаль бабу, хоть мы и не ладили, но хорошая была, добрая.

-Собственно, я хотел поговорить о ней... и об отце.

Дарья Петровна посмотрела чересчур внимательно, что от меня не ускользнуло.

-Говорят, ты к нему уехал после похорон? - спросила вдруг.

-Кто говорит?

Дарья Петровна вздохнула.

-Машка Никитина из вашего дома. Мы с ней в одну церковь ходим, вот она мне и рассказывала все эти годы, как ты живешь.

-Баба Маша из первого подъезда? - удивился Рома.

-Точно.

-А что же вы сами...

-Мать твоя не хотела ничего общего иметь с Романовыми, - усмехнулась старушка, взяв в руки полотенце, лежащее на столе, начала его задумчиво вертеть. - Я ее не винила. Да и мы с тобой не то что родня близкая, я тебе вроде двоюродной бабки прихожусь, седьмая вода на киселе. Но в детстве с тобой нянчилась, вот потому и интересовалась время от времени, как ты живешь.

-Это все из-за истории с маминым... любовником? - Рома на мгновенье запнулся.

-Да. Она, конечно, неправильно поступила, раз разлюбила, так и надо было сказать, а не молчать, пока парень два года служит и на что-то надеется... Ну а Женька... Что тут скажешь...

Она замолчала, хмурясь, явно предавшись воспоминаниям, я коснулась Роминой руки, и он задал вопрос:

-Дарья Петровна, вы считаете... Отец, действительно, убил любовника матери?

Старушка уставилась на него в упор и смотрела долго.

-Уверена я в этом, - сказала, словно приняв решение. Я, честно говоря, слегка вздрогнула, потому что голос ее был так тверд и непоколебим, что тени сомнения не возникло у меня, когда я услышала эти слова. Рома, нахмурившись, спросил:

-Расскажете?

-А что отец твой на это скажет? - усмехнулась Дарья Петровна и тут же продолжила, - впрочем, не убьет же он меня, в самом деле. Чего вдруг тебя эта история заинтересовала?

Рома помолчал и выдал:

-Отец погиб, через неделю после моего приезда. Его убили.

Дарья Петровна ахнула и быстро перекрестилась.

-Боже Святый, - пробормотала тихо, - бедный мальчишка, как же ты...

-Я хочу понять, кто это мог сделать.