«Млять, какого эта… эти… так удружили?»

Это была первая мысль, что пришла мне в голову, когда я открыл глаза. И было с чего! Меня, конечно, предупредили, что я попаду в тело придурка, который так и не сдох, а вот, поди, сейчас его душа поглощается мной, а я лежу на полу, а моя голова готова расколоться. Так, что имеем и кого? Вот этого тролля, только дай сука встать. Вам ничего не ясно? Позвольте представиться. Владмир Кристо Орландский, маг, вампир, поклоняющийся одной Богини, которую я именую госпожой. Она-то меня сюда и послала. И сейчас нахожусь в теле Гарри Поттера и лежу на полу после хорошего такого удара тролля. Гермиона лежит тоже, как и Рон. И где я вас спрашиваю канон? Спасли дуру, или она все-таки умная, или не спасли? Так Рон, прости. Ты мне никакой не друг и с этого дня, если выживешь это будут только твои проблемы. А вот Герми я тебе не отдам, она станет моей первой жертвой. Но пока у меня есть все еще конкурент. И вот этот конкурент уже снова идет ко мне, понимает тварь, что я пришел в себя. Встаю, ноги держат, голова хотя и болит, но терпимо и, не рассуждая, бью одной из своих наработок по прошлой жизни. Взрыв разума. Неприятная штука. И ведь ей владеют не только маги Разума, но и псионики. А моя наработка — это совершенно невообразимая смесь магии Разума и природных способностей. Шатаюсь, кровь бьет из носа, а перед глазами все плывет. Херово. Тело не приспособлено к таким нагрузкам, а значит, придется тренироваться, и чувствую, это будет не столь просто, как думаю. Но главное, эффект достигнут, тушка падает, а я, повторно совершая безумие, отскакиваю на повышенной скорости. Видели бы меня сейчас профессора, но их, слава Госпоже и ее компании, нет рядом.

«Слышишь ты, и вы клоуны недоделанные. Могли бы больше дать информации. А то пихнули в тело, в момент перехода души, да в критический момент, а теперь смотрите и уверен, скалите зубы. Госпожа, я ведь вернусь, да я знаю, ты сильнее, но ведь и ты меня знаешь, что я с твоими клоунами сделаю».

Под клоунами я подразумевал свиту одной интересной такой и сильнейшей Богини, что, направив меня в тело юного недоразумения со словами «Измени баланс, иначе мир рано или поздно рухнет». А оказывается, Гарри был важной фигурой. А вот раз послали меня, то ни Дамблдур, ни Волди миру не нужны, не люблю, знаете ли, конкурентов. А пока тролль лежит, стоит замести следы. Беру палочку, направляю ему в нос и произношу «Редукто». Эффекта не вижу, но догадываюсь, какая каша из мозгов у него в голове. И спокойно подхожу к Гермионе, мимолетно подумав, что она милашка. Коснувшись ее руки и влив немного энергии, я обнял ее, прошептав:

— Не шевелись, я так испугался, когда увидел, что ты лежишь.

Попытавшись встать, девушка поняла, что не может, не зря я ведь ее обнимал, и уверен даже покраснела, по крайней мере, ее аура полыхнула смущением (при переплетении наших аур я мог бы даже влиять на ее эмоции), но, по крайней мере, прошептала:

— Что с троллем?

Вот ведь. Я ее успокаиваю, обнимаю, а она про него думает. Если бы она спросила про Рона, то точно паренек бы не выжил, честное слово. Ладно-ладно, понимаю, отчего такой вопрос, а значит можно сказать и продолжать шептать ей, постепенно влияя на ее эмоции, успокаивая и создавая легкое привыкание к моей ауре.

— Я смог убить его, как, я расскажу потом.

Нам с ней было лет по 11–12, насколько знаю, но вот мои потребности в определенном смысле уже проявлялись. А возраст вполне нормальный, чтобы соблазнить и получить желаемое без каких-либо последствий (тут конечно спорный вопрос, но если учитывать, что мы уже все-таки не дети, то, вероятно, можно). И не говорите мне о морали! Так что, обнимая ее и хоть немного, но корректируя ее эмоции, я продолжал обнимать будущую красавицу, а сейчас обычную, но симпатичную девочку и продолжал говорить:

— Расскажи, что произошло после того, как я отлетел.

— Вначале он ударил тебя, а мои заклинания, не причинив ему вреда, даже не заставили его посмотреть на меня. И он направился к Рону.

И вот только сейчас она поняла, что не слышит его голос и вновь попыталась вскочить и вырваться из объятий. Да только кто ей позволит. Все также обнимая и прижимая к стенке, в которую при ударе она и вписалась, я ответил вновь этой хорошей подруге и любознательной красавице:

— С ним все в порядке, как и ты, был всего лишь, откинут в сторону.

И наконец, сам оторвавшись от нее, не обнимая, но положив руки ей на плечики и смотря в глаза, спросил:

— А дальше что, Герми?

И взгляд глаза в глаза, не забывая посылать ей свои чувства любви и заботы. А ведь правда, я уже ее люблю и считаю своей и вся моя сила сейчас направлена на то, чтобы и она признала меня. И мне даже ничего не надо делать. Сама моя суть вампира заставит ее полюбить меня, если я сам этого пожелаю. Но главное условие такой эмпатии и влияния на эмоции — это истинные эмоции эмпата. То есть, если я не люблю ее, то и она не сможет полюбить меня. Но кто говорил, что нельзя создать чувства? И именно этим обнимая и глядя в ее глаза, я занимался.

— … а когда он отбросил Рона, я…

Вновь всхлипнув, девочка продолжила:

— Я закричала и испугалась. Гарри, не так как ранее, а по-настоящему. Я молила все силы, чтобы они спасли меня, обещала сделать все, чтобы выжить, но это не помогло…

«Ах вот оно что».

Хеллоуин, искренняя молитва, смерть Гарри. Да вы шутите? Уже двух пунктов хватило бы Госпоже, а тут такой подарок. Да она и сил не потратила, ведь ей надо было забрать душу, а раз я ее эмиссар, то все, что поглощу я, формально принадлежит ей.

«Госпожа, ты знаешь, что тебя опасно любить? Но я уже давно люблю тебя, только не надейся на то, что после моих слов я позволю тебе мной играть».

Люблю. И ее тоже. Но не так как Гермиону. Госпожу я люблю своей сущностью, платонически, хотя кто знает, а Герми, как своего, надеюсь, будущего птенца и первую жену. Вновь пропустив за своими мыслями слова девушки, я услышал лишь последние:

— … и что теперь?

Еще несколько секунд посмотрев в ее глаза и так, не решившись поцеловать ее в губки (еще успеется, я умею ждать, но недолго), я произнес:

— Приводим Рона в порядок и уходим, хотя…

Услышав звук шагов, я ухмыльнулся, и подняв девушку, держа за плечи договорил:

— А лучше бежим, Рона приведут в порядок.

И подавая пример, схватив ее за руку, как трактор потащил вперед. Только бы успеть. А шаги приближались и, сообразив, чем это грозит, Гермиона припустила следом. Благо я не боялся заблудиться и, рванув противоположную сторону от звука шагов, вместе с Герми выскочил в новый коридор, ничем не отличающийся от предыдущего. Все те же белые стены, ширина в метр и подсвечники. Так что, не рассматривая его, я снова побежал теперь уже по нему. Не отставая и не задавая вопросов, девушка, как ни странно, так, не отпустив руку, следовала за мной. И вот снова повернув, я остановился.

— Кажется, оторвались!

Мысленно добавляя: «Только как теперь искать дорогу назад?» Жалко, что нет карты мародеров, когда она там появится? Не помню. Все-таки, то было в моей первой жизни, еще до того, как я стал тем, кем являюсь сейчас. Вот только пока я так размышлял, девочка, отошедшая и от одного и другого шока, подозрительно спросила:

— Гарри, с тобой все в порядке?

«Нет не все! Гарри ваш умер, я на его месте, что непонятно. Но я лучше, и ты скоро в этом убедишься» А пока…

— А что со мной не так?

Состроил дурачка, смотря на девушку, которую, кажется, недооценил:

— Не знаю, ты странно себя ведешь, и скажи от кого и главное, зачем мы бежали?

Вот ведь вопросики. А еще эти ее предположения, но так даже лучше. Пока есть такая возможность, следует показать ей все, что она не видела ранее, а заодно, посеять сомнения в ее идеалах.