- Каждый ученый, если он честен и его заботят людские нужды, придет через свою науку к социальным, политическим проблемам.

Это касается и тех, кто изучит, как мы используем нашу природную среду, сырье, как мы отравляем живое и как отравляют нас.. Я лично сделав вывод, что единственный выход - в социализации средств и способа производства, в плановой экономике...

Мы вышли в крохотный палисадник, где у Бьёрна что-то росло.

"...При настоящих обстоятельствах спокойное буржуазное существование для честно мыслящего человека возможно лишь в том случае, если он намеренно закроет на все глаза и. Отказываясь от всякого общения с людьми, посвятит себя отвлеченным, чисто научным интересам. Но тогда нужно тщательно избегать всякого соприкосновения с действительностью, иначе возмущение несправедливостью, которую можно видеть везде и всюду, будет так релико, что все интересы будут забыты в сравнении с интересами происходящей на наших глазах великой экономической борьбы и искушение самому войти в ряды борцов окажется слишком сильным..."

Эта слова написаны давным-давно одним замечательным русским ученым, прожившим последние годы своей трудной и прекрасной жизни в Швеции и похороненный здесь же, на Северном кладбище Стокгольма. Прошу прощения за невольную грамматическую неувязку - речь в действительности идет не об ученом, а об ученой.

Софья Ковалевская, математик... Снова я вынужден считаться с условностью нашего мышления, закрепленной в языке, - мы можем сказать "трактористка" или "крановщица", но научные звания и должности представительниц так неверно называемого слабого пола обозначаем словами мужского рода: женщина - философ, доцент, механик, .петрограф, профессор, кибернетик, академик. Всю свою ослепительную жизнь Софья Васильевна Ковалевская отдала героической борьбе за право служить науке, за равное положение с мужчинами в обществе.

Она стала первой русской женщиной-ученым, добившейся своим блестящим талантом и фанатичным трудом мирового признания. К этому человеку редкой духовной и физической красоты, многогранному, яркому, с широкими общественными интересами, тянулись знаменитые ее современники, и она сама стремилась узнать как можно больше крупных талантов и сильных характеров. На своем жизненном пути она повстречала известную английскую писательницу Джордж Элиот, философа Герберта Спенсера, норвежского полярного путешественника Фритьофа Нансена, была знакома с гениальным русским писателем Федором Достоевским и революционером Петром Лавровым, с вдовой Чернышевского Ольгой Сократовной, участниками Парижской коммуны, знала виднейших русских ученых Менделеева, Сеченова, Боткина, Бутлерова, Чебышева, Столетова.

Одаренная девушка, чтобы иметь возможность заниматься наукой, заключила фиктивный брак, ставший позже фактическим, с Владимиром Онуфриевичем Ковалевским и выехала с ним за границу. Ее супруг был основателем эволюционной палеонтологии, последователем Дарвина, считавшего работы русского ученого исключительно важными для науки. Человек он был разносторонний - переводил книги Дарвина и Гексли, издал запретный роман Герцена "Кто виноват?", ездил в армию Гарибальди и корреспондировал из нее, тащил на себе газету "Новое Ъремя", директорствовал, хотя и неудачно, в промышленной компании, однако самое важное, что он сделал в жизни. - это несколько блестящих монографий по палеонтологии, а также, мне кажется, то, что замечательный этот человек помог раскрыться таланту своей жены, проторившей особую стезю в мировой математической науке.

Интересно, что любовь к цифири обнаружилась у Софьи Ковалевской очень рано и случайно - стены ее детской комнаты были оклеены лекциями по дифференциальному исчислению. К сожалению, я с детства ничего в математике не смыслю, и о конкретных заслугах Софьи Ковалевской пусть судят специалисты; знаю только, что она дополнила вычисления Лапласа о кольцах Сатурна^- за это и два других математических сочинения со сложными латинскими названиями Геттингенский университет заочно и с высшей похвалой присудил ей степень доктора философии, что Ковалевская нашла свое решение задачи о преломлении света в кристаллах, что после Эйлера и Лагранжа она открыла и математически обосновала новый случай вращения несимметричного гироскопа, и Парижская академия наук удостоила эту ее работу повышенной премии.

Кафедры научных заведений тогдашней России, да и многих других стран, были закрыты для женщины-ученой, и шведский профессор Г. Миттаг-Леффлер пригласил Софью Ковалевскую, по общеевропейской молве "нигилистку", в Стокгольмский университет, где она проработала семь лет, до самой своей кончины в 1891 году. На погребение пришли русские и шведы. Общие чувства выразил шведский поэт фриц Леффлер, написавший стихи "На смерть С. Ковалевской":

Душа из пламени и дум!

Пристал ли твой корабль воздушный К стране, куда парил твой ум, Призыву истины послушный?

Попытался я тут выяснить, не осталось ли в университете или в Государственном шведском архиве каких-либо документов или писем Софьи Ковалевской, не известных у нас.

Узнал, однако, что переписка Софьи Ковалевской с математиками разных стран - примерно шестьсот документов, - хранящаяся в Институте имени профессора Г. Миттаг-Леффлера, давно скопирована, расшифрована, переведена.

Основную работу проделала дочь С. В. Ковалевской, умершая в 1952 году. А в следующем году журнал "Огонек" опубликовал неизвестный отрывок из повести Софьи Ковалевской, найденной в архивах Академии наук СССР.

Был я тогда студентом-филологом, заинтересовался публикацией и прочел беллетристические произведения ученой. Она мечтала завершить свою повесть - о Николае Гавриловиче Чернышевском, да не успела. И еще вспоминаю, что мне понравились стихи Софьи Ковалевской, написанные вскоре после самоубийства мужа, и разыскал их снова: .

Если ты в жизни хотя на мгновенье Истину в сердце своем ощутил, Если луч правды сквозь мрак и сомненье Ярким сияньем твой путь озарил:

Что бы, в решенье своем неизменном Рок ни назначил тебе впереди, Память об этом мгновенье священном Вечно храни, как святыню, в груди...

Лживые призраки, злые виденья Сбить тебя будут пытаться с пути;

Против всех вражеских козней спасенье В собственном сердце ты сможешь найти;

Если хранится в нем искра святая, Ты всемогущ и всесилен, но знай, Горе тебе, коль. врагам уступая, Дашь ты похитить ее невзначай!

Профессор Стокгольмского университета Софья Ковалевская прожила на свете всего сорок один год... На кладбищенском холме Линдхаген, под высокой старой сосной,- массивный православный крест черного полированного мрамора, стоящий в грубых серых камнях.

В расщелинах постамента живут упругие зеленые камнеломки, их кто-то поливает. И что-то возвышенно-романтичное и необыкновенно трогательное было в том, что сюда пришли сегодня наши военные моряки, прибывшие в Швецию с дружеским визитом. Офицеры и матросы возложили на могилу соотечественницы венок из живых цветов...

Однако продолжим коренную нашу тему.

Среда, производство, экономика соединены между собой тончайшими взаимопроникающими связями. К сожалению, мы не всегда умеем улавливать их. Какое отношение на первый взгляд к проблеме охраны природы имеет, скажем, снижение веса автомашины, удлинение срока ее службы, "ходимости" узлов? Самое непосредственное. Мы затратим меньше энергии и труда на добычу руды, выплавку и обработку чугуна и стали, сбережем уголь и кокс, использовав силы и материалы в другом месте, сохраним в атмосфере много кислорода, уменьшим выброс в воздушный бассейн вредных газов, а в водоемы - жидких отравляющих отходов и тепла.

В Стокгольме эту тему - среда и экономика - мы долго обсуждали с . господином Хённингером. Ему как заместителю генерального директора Управления по охране среды часто приходится сталкиваться с технологическими и финансовыми аспектами проблемы.

- Мы не собираемся забить насмерть нашу промышленность чрезмерно жесткими санитарными нормами,- говорит он. - Иначе она не сможет конкурировать с соседями. И единых запретительных норм в Швеции нет. В каждом отдельном случае мы устанавливаем свою норму - она зависит от вредности .отходов, характеристики водоема, его географического положения. Недавно одна компания затеяла построить под Стокгольмом дрожжевую фабрику. Мы запретили это строительство, потому что маломощный водоем, куда они собирались сливать отходы, мог не выдержать нагрузки, погибнуть.