Он молчит и так смотрит, словно я самый вкусный в мире десерт, а он и минуты не может прожить без сладкого. Его взгляд будоражит кровь, лишает воли. Я утону сейчас в сером мареве его глаз. Они сейчас такие темные, как небо в грозу, которая притягивает меня своей страстью, мощью и неотвратимостью. Он дышит часто и тяжело. А я не знаю что делать – то ли убежать к себе в комнату и скрыться, то ли броситься ему на шею. И если он будет ТАК на меня смотреть, то точно второе. Надо уйти, пока не поздно. Сейчас только узнаю, зачем он здесь и быстро скроюсь за надежным замком входной двери, а затем и дверью своей комнаты.

- Зачем пришел? – этот хриплый голос мой?

- Узнать, как ты. – Боже, Сатановский, зачем ты так смотришь на меня? Зачем мучаешь? Я чувствую, что держусь из последних сил. За такой взгляд хочется отдать свое сердце. Страшно. Не знаю только, кого боюсь сильнее - его или себя?

- Нормально…я в порядке – слова даются с трудом.

- Что он сделал? Он обидел тебя?

- Кто? – Смысл сказанного не доходит и я никак не пойму о ком он.

- Артем. - Причем здесь он? - Я видел вас вчера. Так что он сделал? Клянусь, я его убью! – Не успеваю ответить, как Дима бросает все и срывается с места. Он хочет разобраться с Артемом? Стало страшно за него, за Артема, за них обоих. И я кричу ему.

- Дима, стой! – он застывает, едва я хватаю его за руку. Говорю, что просто болею. Он поворачивается.

- Вы с ним…вместе? – Что? Нет, конечно. Но я молчу, не зная, смогу ли ответить. Меня сковывает смущение. Он смотрит, словно хочет узнать все тайны в моих глазах. Проходит доля секунды, а может целая вечность, и вот его губы уже накрывают мои. Так сладко. Так трепетно, нежно и …правильно. Мы словно остались одни в мире. Только он. Только я. И этот головокружительный поцелуй. С каждым движение его губ по моему телу пробегают маленькие разряды тока, разжигая в крови пожар. Мало. Мне этого мало. Хочу еще ближе. Он, словно читает мои мысли, и подхватывает меня, делая шаг в квартиру. Его руки исследуют мое тело, рисуя на коже узоры, оставляя горящие отметины. Желание скручивает узлом внутренности.

Он медленно опускает меня на пол, смотрит в глаза и затем, уткнувшись в шею губами, тихо шепчет:

- Котенок, не сейчас… Я хочу тебя безумно, но не так. Хочу тебя всю. Целиком. Пусть все будет красиво.

Смысл слов не сразу, но проникает в мой мозг, заставляя меня замереть. Котенок??? Одна из многих. Не такая красивая, как другие его подружки, которых видела с ним раньше. Еще и вся растрепанная, с красными глазами. Он меня не хочет и придумал глупую отговорку. Наваждение спало. Острое желание ощутить его максимально близко и более полно обернулось жарким стыдом. Никто раньше не касался меня так смело, никто не заставлял мое тело трепетать и плавится, подчиняясь чужим рукам. Никто. А ему я позволила. Да что уж там, я практически сама на нем повисла, стонала. Вела себя хуже распутной девки. Ему, наверное, стало противно, и он решил быстрее от меня отделаться. Конечно, так и есть.

- Уходи… - пока еще есть гордость.

- Катя, что случилось? Маленькая моя, скажи, чем я тебя обидел? - он берет своими большими теплыми ладонями мое лицо, пытаясь заглянуть в глаза. Закрываю своей ладонью его рот. Молчи! Не хочу извинений, ложных слов утешения. Старательно прячу взгляд, потому что если посмотрю ему в глаза, то прозрачная пелена, размывающая все вокруг, точно сорвется и покатится по щекам солеными каплями. Ненавижу плакать. Особенно, при ком-то. Не хочу, чтобы он видел.

– Уходи, Сатановский! Сейчас!!! – отталкиваю его изо всех сил. – Уходи!!! Уходи!!!

Он отступает. Открывает дверь и делает шаг за порог. Поднимает пакет и цветы и протягивает мне. Беру. Да быстрее ты уже уходи! Молю его про себя.

Он вышел. А я, закрыв дверь, сползаю по ней на пол и начинаю реветь. Сильно, как в детстве, до икоты и хрипоты в горле.

В хороводе чувств главными становятся жалость к себе и жгучий стыд. Какая же я дура! Радоваться надо, что ничего не произошло, а не реветь в три ручья. Подумаешь, набросилась на него с поцелуями? Он первый начал. Подумаешь, он меня не хочет? Ну и черт с ним!

Немного успокоившись, подняла руку, чтобы вытереть лицо, но оказалось, что все это время я судорожно сжимала букет. Розы. Красивые. Темно-бордовые слегка распустившиеся бутоны в капельках росы, как в бриллиантах. Это он их принес. Мне. Переживал, что я болею. От этой мысли тепло разлилось по телу. А может, я ему не так безразлична? Может быть, я не стала противна своей распутностью, а просто он поступил правильно, не воспользовавшись ситуацией? Как настоящий мужчина. Я запуталась. В его присутствии мозг отключаются и остаются одни голые эмоции, сменяющие друг друга со скоростью света.

POV Дима

Вышел за дверь и прислонился к ней спиной. Слышал, как долго плакала моя малышка, разрывая мне сердце. Это я виноват. Это из-за меня она плачет. Чувствую себя паршивее некуда. Черт! Кулак сам сжимается и врезается в стену возле двери. Что мне делать? Никак к ней не подступиться. Я делаю шаг – она два назад. И так все время. Я устал. Мне нужен совет. И только один человек сможет помочь.

POV Катя

Я забежала поставить экзамен в зачетку, так как уже завтра у нас первое выступление в одном из детских домов, а послезавтра еще одно, а через час генеральная репетиция в актовом зале с костюмами.

Вся наша группа была перед кабинетом. Одногруппники учили, повторяли вопросы, прятали шпаргалки. Кто-то сказал мне, что я счастливая, кто-то только с завистью посмотрел. У дальнего окна встретила Ксюшу. Мы обнялись и поцеловали друг друга в щеку, после чего она сказала:

- Ме­ня Лель­ка к вам в ком­па­нию приг­ла­сила на Новый год. Ты не против?

Я удив­ле­на. Ког­да они ус­пе­ли?

- Что за глупости? Нет, конечно! Вы все-та­ки спе­лись.

- Да. Ле­ля клас­сная дев­чонка. Ве­селая. Мне та­кие очень нра­вят­ся. Так что я с вами.

- Ну кру­то! Тог­да Но­вый год бу­дет не та­ким ужас­ным, раз со мной две мои мучитель­ни­цы.

- Да, и мы те­бя за­муча­ем до смер­ти! – Ксю­ша креп­ко об­ня­ла ме­ня, а по­том на­чала ще­котать. Я сме­ясь, от­бивалась от нее.

- Ну… хватит! – сквозь смех еле смогла сказать своей мучительнице. – Я… сейчас… умру! Ксюша, пожалуйста…

Она перестала, а я наконец, перевела дыхание. Вытерла слезы. Хорошая разрядка перед последней репетицией.

В актовом зале за кулисами творится настоящее безумие – все бегают, что-то кричат, нервничают. Я сама трясусь. Еще бы, сам ректор придет посмотреть, как мы подготовились. Инга, мне кажется, нервничает сильнее всех нас, хотя старается не подавать вида, ведь ей надо быть предельно собранной. Она подходит к каждому и находит слова напутствия, успокаивая.

Началось. Все прошло, как во сне. Ректор нас хвалил после выступления, а я чувствовала только тепло, исходящее от Сатановского, стоящего рядом. Мы снова вели себя, как чужие. Хотя у меня в душе была настоящая буря. Хотелось его целовать и сбежать от него подальше одновременно. А он не облегчал мне задачу – смотрел, как в тот памятный вечер. Но после репетиции сразу ушел, ни с кем не попрощавшись. То же самое повторилось и в первом детском доме – он уезжал сразу после того, как нас отпускали. И на следующий день. Он избегает меня. Однозначно. Ну что ж, я своего добилась - он отстал от меня. Только мне этого уже не нужно. Я поняла, что хочу быть с ним вместе.

Глава 16

Се­год­ня Но­вый год. Ро­дите­ли со­бира­ют­ся к друзь­ям за го­род, по­это­му с ут­ра по­еха­ли по ма­гази­нам. Я же ос­та­валась до­ма, так как до ве­черин­ки бы­ла еще уй­ма вре­мени. Ре­шила за­нять­ся со­бой – по­валять­ся в ван­не с пен­кой, сде­лать освежающую мас­ку. Словом, сделать все женские процедуры для поднятия настроения, которое в последние дни хуже некуда. Старюсь это скрывать, улыбаюсь, а в душе тоска. Ладно, Соболева, взяла себя в руки! Ведь, сегодня Новый год! Может случится чудо и я буду счастлива?