Элизабет покачала головой. – Нет... – она поняла, что одно из этих блюд предназначалось ей.

– Спасибо, Дэш, – Кэсси положила голову на его руку, не переставая устало жевать гамбургер, – мамочка очень проголодалась. И совсем ничего не ела вчера. Но я знала, что не должна волноваться. Знала, что ты придешь. Знала, что ты не бросишь нас, Дэш.

Дэш едва успел сдержать рычание, зарождающееся в груди, когда Кэсси ринулась в его объятья. Он обхватил рукой ее хрупкие плечики и, поблагодарив Бога за то, что малышка его приняла, с решимостью посмотрел на ее мать.

За те месяцы, пока он искал Элизабет и Кэсси, его собственнический инстинкт стал только сильнее и глубже. С каждый разом, когда он упускал их, осознавая опасность, с которой они сталкивались, его решимость укреплялась все больше. Словно дополнительная ДНК, вживленная в его тело, выла и продолжала требовать утверждения прав, и это выбивало его из колеи. А Дэшу очень не нравилось, когда нечто выводило его из равновесия. Но необходимость заботиться об Кэсси и ее мамочке стало настолько естественной, что ему и в голову не пришло подвергнуть ее сомнению.

Дэш чувствовал силу Элизабет, которая отражалась в ее гордо расправленных плечах и в блеске усталых голубых глаз, кричащих о готовности к борьбе. Она не доверяла ему и уж точно, черт возьми, не поверила, когда он представился. Но именно такой реакции Дэш и ожидал. Знал, что Элизабет не сдастся без борьбы.

Но с другой стороны, Дэш и не хотел, чтобы его победа оказалась легкой. Если бы Элизабет не была такой сильной, то его доминирующие инстинкты стали бы помыкать ей, как и другими женщинами. Ей еще только предстоит выяснить, как противостоять ему, понять, когда стоит давать отпор, а когда полностью на него положиться. Придется научиться разделять бремя, а не нести все на своих хрупких плечиках, как она привыкла.

Осторожно, чтобы не побеспокоить Кэсси, которая прижалась головкой к его груди, свободной рукой Дэш вытащил из заднего кармана брюк бумажник. Открыв его, он положил портмоне на столик между ними. Внутри одного прозрачного кармашка лежали водительские права, а в другом удостоверение личности.

Дэш наблюдал за Элизабет, пока та изучала предоставленные им доказательства, но затем она подняла глаза, и с насмешкой выгнула одну бровь. Она проявила дерзость и не приняла все, что показал ей Дэш, за чистую монету. Ни письмо, ни удостоверение личности.

Элизабет снова перевела взгляд на свою дочь. Кэсси ссутулилась у него под боком, а ее хрупкое тельце стало медленно расслабляться. Дэш почувствовал, как через тонкий свитерок просачивается тепло от тела малышки.

– Доешь, Кэсси, и тогда ты сможешь поспать.

– Да, мамочка, – Кэсси выглядела слишком истощенной, и это приводило его в бешенство.

Видимо, мать и дочь уже много дней не спали и не доедали. Их лица были такими бледными, а в глазах светилось постоянное беспокойство и страх.

– Я пришел, чтобы помочь, Элизабет, – пообещал Дэш и убрал со стола бумажник, когда заметил здоровенного официанта, идущего от бара с несколькими тарелками, наполненными едой. – Поешь, а потом мы все обсудим.

Дэш пытался произнести слова так, чтобы те звучали успокаивающе. Старался выглядеть не представляющим угрозу, хотя прекрасно понимал, что это равносильно попытке спрятать слона под одеялом. Он становился смертельно опасным, когда дела принимали плохой оборот. Крайние ситуации требовали крайних мер, и сейчас был как раз такой случай.

Maк, это имя было указано на бэйдже мужчины, начал выставлять тарелки с большими порциями еды на выцветшую столешницу. Пока он занимался этим, рукав его белой футболки задрался, открывая татуировку спецназа. И Дэш сразу заприметил это. Когда они уедут отсюда, ему понадобится кто-то, обеспечивающий им прикрытие. Если повезет, то Дэш сможет получить помощь от официанта.

– Что-то ты раскомандовался, – пробормотала Элизабет, когда посмотрела на выставленную еду.

Дэш хотел выругаться, когда заметил, что у нее практически потекли слюнки. А в глазах отразилась борьба гордости и желания.

– Просто называю вещи своими именами, – Дэш пожал плечами. – Если не поешь, то у тебя не останется сил для дальнейшей борьбы, дорогая. Так что важнее? Гордость или здоровье? – «или твоя дочь», – но эти слова он решил оставить при себе.

Дэш и так знал, насколько она дорожила своей малышкой. Элизабет только ради спасения своей маленькой девочки преодолевала такие испытание, от которых большинство мужчин бы уже давно отступили. И поэтому он не стал упрекать Элизабет за гордость, которая, как заметил Дэш, сверкала в ее глазах.

И она все-таки решилась. Пока Дэш ел, внимательно наблюдая, как Элизабет уплела чуть больше половины огромного сандвича и немного картофеля фри. Молоко она выпила с огромным удовольствием, а то, как затрепетали ее ресницы, поведало Дэшу, насколько ей нравился этот напиток. Словно прошло уже очень много времени с последнего раза, как Элизабет пробовала его.

Дэш задумался, найдет ли она такое же наслаждения в его прикосновениях и ласках, о которых он фантазировал все последние месяцы. Чем ближе он приближался к моменту встречи с Элизабет, тем откровеннее становились мечты, а желание росло, став более диким. Такой голод, с которым Дэш хотел ее, он еще никогда не испытывал. Но сначала ему нужно добиться их расположения и доставить в безопасное место. Он не мог ослабить свою подозрительность, пока не осуществит задуманное. А для того, чтобы это все-таки произошло, Дэшу придется выехать и преодолеть одну из страшнейших снежных бурь столетия.

Он продолжал внимательно следить за стоянкой через зеркало, висящее за спиной Элизабет, Дэшу нужно было точно знать, что на парковке не появилась ни одна неизвестная машина. Перед ними образовалась пробка из евро-фур, простирающаяся на мили вперед, так как снежная буря замела всю дорогу между штатами пушистым и белым снегом. Казалось, этот дорожный казус долго не рассосется. В новостях пообещали полноценную бурю, а значит, ему понадобится гораздо больше времени, чтобы доставить их в безопасное место.

К счастью, один из солдат, служивший с Дэшем на Ближнем Востоке, владел домом всего в нескольких часах езды от их нынешнего местоположения. Он позвонил ему с сотового, прежде чем покинуть город, и поэтому знал, что мужчина со своей семьей будет ожидать их в оговоренном месте.

В течение многих лет Дэш сражался бок о бок с этими парнями, сохраняя некую дистанцию между ними, не видя нужды сближаться хоть с кем-то. Поэтому он опасался, что мужчина откажется, как только узнает, что Дэш собирается просить о реальной помощи. Но как ни странно, встретил только одобрение. Теперь им предстояла долгая дорога, а он все еще не был уверен, что их конечный пункт назначения, станет тем самым безопасным убежищем, которое он так надеялся подарить Элизабет и Кэсси. Но, по крайней мере, он знал, что так будет легче.

Сначала, Дэшу нужно как-то убедить ее покинуть закусочную. Ведь по взгляду Элизабет было заметно, что она до сих пор ему не доверяла.

Пока Дэш наблюдал за мамой Кэсси, ему пришлось есть одной рукой, чтобы не беспокоить малышку, прижимающуюся к его боку. Нежное лицо Элизабет было изящным; заостренный, решительный маленький нос, с округлым кончиком, намекал на игривость, которую она была вынуждена похоронить глубоко в себе. Большие голубые глаза, высокие скулы и чувственные розовые губы, которые так и манили Дэша их поцеловать.

– Спасибо за ужин, – она, наконец, отодвинула тарелку и перевела взгляд на расслабленную Кэсси.

Девочка уснула, прильнув к его боку, и ее маленькое тело полностью расслабилось. Дэш посмотрел на тарелку малышки. Как и ее мама, она не доела, но даже то немногое, что она все-таки съела, его удовлетворило. Этого хватит, чтобы продержать ее спящей во время долгой поездки.

– Она так устала, – Элизабет вздохнула, и устало провела пальцами сквозь свои длинные, спутанные, темно-каштановые волосы. Они были окрашены. Дэш понял это, так как шелковистые локоны насыщенного блестящего темно-каштанового цвета смешивались с прядками, мягко мерцающими темно-рыжими бликами. Волосы выглядели тусклыми, но не грязными, а как будто истощенными, как и физическое состояние самой Элизабет, и Дэш это понимал.