— Странно я себя чувствую. Я думал, что Натоотвааль — это хорошие парни. А сверчки — плохие. Теперь выясняется, что у Натоотвааля процветает оголтелое неравенство, расизм между ягдами и не ягдами, натоотами и валами, женщинами и мужчинами, полукровками и чистопородными. Жадность, зависть, подлость как на Земле. Это что, удел всех живых? Всех высших форм жизни? Я думал, что земная цивилизация единственная в своём роде яма дерьма, а на звёздах живут удивительные, добрые, справедливые и счастливые существа, — Дыбаль пригладил взъерошенные волосы.

— Это всё жадность и зависть, — печально ответила Шиела.

Она замахала Уайтгаузу. Тот, переодевшись в лётный комбинезон, поднялся на противоположную трибуну с группой из дружных, агрессивнвх инвалидов — бывших коммандос.

— Вы двигатели гравитационные изобрели, электричество по световому лучу передаёте, золотые шестерёнки, золотые зубы и золотые кирпичи. Зачем эта архаика с накопительством, жадностью, завистью? Эквивалент богатства должен быть другим, — сказал Дыбаль, — например стихи.

— Золото используется в гражданской и военной технике, медицине, строительстве. Это нужный материал из-за физических и химических свойств, особенно на атомарном уровне. Золото важно не менее, чем железо или уран. Золотая, серебряная, платиновая, палладиевая плёнка толщиной в один атом покрывает поверхности зданий, машин, одежды. Посуда, мебель, сантехника, игрушки, покрыты этими металлами. А эквивалентом богатства в Натоотваале является власть. Эквивалентом власти является золото, другие материалы, даже древесина, собственные корабли, астероиды и планеты, — Шиела замолчала.

— Гол! — закричал Дыбаль, повинуясь всеобщему ликованию.

Шиела взяла застёжку его воротника и подняла её так, чтобы он мог застёжку увидеть:

— Даже эта вещь покрыта слоем зелёного золота и если ты её поцарапаешь, то атомы перестроятся, и закроют царапину. Золото и другие инертные металлы, являются консервантами от разрушения атмосферой и других видов воздействия. Зачем ремонтировать бетонный фасад, если его можно покрасить раз и навсегда? Зачем менять съеденную коррозией балку, если её можно сделать вечной? Зачем выбрасывать двигатель, из-за того, что у него окислились контакты? Если космический корабль построен по такой технологии, то он вечен. Золото и серебро являются ещё средством глобальной защиты от размножения на планетах, базах и кораблях микроорганизмов. Их новые виды без конца подцепляют на других планетах и небесных телах корабли и спутники. Из золотых молекулярных плёнок делают искусственные нейроны мозга, сосуды, микро-роботов для дежурства внутри наших тел, сетчатку глаз. Золото работает лучше любого материала в технологиях отрицательной гравитации, антиматерии, плазменного, лучевого и ракетного оружия. Золото цениться за технологичность, а не за редкость. Во Вселенной бесконечно много золота. Но и у нас есть существа, страдающие болезнью жадности, величия, и другими заразными психосоциальными болезнями. Они накапливают золото, пытаются за счёт него приобрести друзей, власть, уважение. В основном это ягды из семейств, возникших до Натоотвааля. Им не нужны машины с золотым покрытием, им нужны машины сплошь из золота. Им не нужен бетон с золотыми добавками, им нужны золотые плиты перекрытия. К сожалению, сейчас эти ягды составляют большинство Верховного Совета. Это они ведут четыре тысячи лет войну и все нормальные натоотваальцы понимают, что война ведётся из-за золота. Однажды, подкупив командование армией и флотом, один из них — ягд Тоот Фладерк — стал императором. Его потом взорвали патриоты вместе с планетой из золота. Этот враг народа Натоотвааля сделал золотую планету как, памятник на все времена, содрав покрытие с планет Метрополии. Вот что такое Натоотвааль!

Девушка вскинула голову к небу и глаза её заблестели от близких слёз. Дыбаль вынул из её пальцев застёжку воротника и изобразил улыбку:

— Шиелочка, за нами следят, — он вальяжно помахал девушкам рукой, словно кинозвезда.

На поле и трибунах зашумели. Видимо кто-то заработал очки.

— Мы победили! — сказал Шиела, быстро взяв себя в руки, — конец игры.

Стадион зашумел ещё сильнее и зрители стали спускаться к полю. Игроки выключили камуфляж, превратившись из лёгких, как дыхание ангелов, силуэтов, в грязные громадины боевых экзоскелетов. Команда курсантов отправилась под трибуну и только курсант, знакомый Уайтгауза и Дыбаля по Стигмарконту, остался, чтобы поздравить победителей. Команда «Кондрерха» двинулась к столику с коньяком и начала угощаться. Не смог удержаться даже ягд Слепех и ягд Гаредда.

— Пойдём, Александр, — Шиела начала спускаться к полю, — включи переговорник.

Дыбаль пошёл следом, разглядывая её спину, ягодицы и бёдра в облегающем, блестящем комбинезоне.

Пересекая словно изрытое кабанами поле, они увидели, что принятие напитков сделанным из растений далёких планет сыграло с победителями шутку. Всем сделалось плохо. Физическая нагрузка, микротравмы вызванные ноль-скачками, перегрузками боя, свежие подвывихи, надрывы связок, потёртости, ушибы, в сочетании со спиртным, уложили всех на траву и дорожки. Лёжа на газоне, покрытом крохотными роботами, приводившими его в порядок, Маклифф стонал. Он обещал завещать права на свою книгу тому, кто спасёт его. Уайтгауз ругал производителей коньяка и экзоскелетов, Берсерка рвало, Айдем то хорохорился, то вис на Кроззеке. Только ягд Цкуголь сам себе оказал помощь, используя штатный диагностический прибор, и микро-роботов доставки лекарств к нужному органу. С остальными пришлось заниматься персоналу стадиона в малиновых накидках. Действия медиков оригинальностью не отличались. Они провели диагностику с помощью компактных томографов, рентгена, ультразвука и химических анализаторов. Кому через рот, кому через инъекции, внесли лекарственные препараты и нано-роботов. Эти манипуляции тоже транслировалось в прямом эфире до тех пор, пока счётчик подключений не показал падения интереса.

— Жаль, что мы не продали права на трансляцию, — сказал Маклифф, не прекращая стонать.

— Я люблю спортивные битвы, они напоминают бессмысленные явления природы, роение насекомых, — захмелев, сказал ягд Слепех.

Он отхлёбывал коньяк и наблюдал, как медицинские технологии превращают полумёртвых наёмников в полноценные строевые единицы.

— Зачем Верховный Совет потакает дикой традиции варварских планет — спортивные соревнования, — он скосил злые глаза на ягда Гаредду.

— Да, — кивнул тот, — а вот Шиела со своим очередным женихом пожаловала для получения удовольствия от избыточной биологической энергии.

— В жизни самцов разных планет существуют периоды, когда они сражаются за самку. Не до смерти, не до крови. Но чтобы самцы сражались за самку в любое время года и до смерти? Такое встретишь редко. Обезьяны-люди с Зиема так делают, — ягд Слепех уставился на Шиелу.

— Обезьяны так делают, — кивнул ягд Гаредда, — странно, что им сражаться за мяч приятнее, чем сражаться за наших женщин, как это делает штурман Дыбаль.

— Штурман Пыпаль, — поправил его ягд Слепех и добавил, — Пыпаль, в переводе на кумит, означает птичий помёт. Как дела, Пыпаль? — ягд Слепех с оскорбительной ухмылкой похлопал проходящего мимо него Дыбаля по плечу, причём последний удар он нанёс со всей силы.

Дыбаль пошатнулся.

— Что это было? — он остановился, лицо его покраснело, а руки сжались в кулаки.

Он выставил ногу вперёд и начал отводить руку для удара.

— Эй, ты что?! — стоящий неподалёку Кроззек, схватил Дыбаля за рукав, — за нападение на ягда смерть — приговор трибунала.

— Как не стыдно? Эти люди сражаются против нашего врага, и если бы не они, мы проиграли бы войну и были рабами, — с укоризной в голосе сказал Кроззек.

— Я не просил их воевать, — ответил ягд Слепех.

Кроззек оттащил красного от ярости Дыбаля и закрыл его от двух узких чёрных щелей глаз ягда Слепеха.