Пел он под перебор гитарных струн свои экспромты, а она показывада визуализацию дома, родителей и школьных лет, в перерывах между умопомрачительными занятиями любовью.

Ягд Цкуголь всё время посвятил полётам на челноке. Он летал над садами, реками, горами и скалами, развалинами древних поселений ваальцев, по границе дня и ночи, навстречу рассвету, параллельно закату. Наслаждаясь отзывчивым управлением челнока, так не похожим на рейдер, он взмывая в стратосферу, падал как метеор, играл и наслаждался. Больше всего в жизни он хотел отвечать только за себя, только за свою жизнь, не иметь над собой командиров, а под собой подчинённых. Это была недостижимая, а потому желанная свобода. Ягд Цкуголь несколько раз думал о том, что большая часть экипажа, набранная из землян, по данным мозговых сканеров, ждёт случая, чтобы «бросить к чертям собачьим Натоотвааль», как выразился бы Дыбаль, и сбежать. Обладающие неизживаемой жестокостью, земляне могли, убить натоотваальцев на «Кондрерхе», или, высадив их в спускаемом аппарате на крохотный астероид, направиться к Земле. Перед мысленным взором представали лица Уайтгауза, Айдема, Дыбаля, фон Конрада, Маклиффа, их характеристики по шкале «внутренняя лояльность», с самым высоким показателем у фон Конрада и самым низким у Уайтгауза. Эти показатели располагались в красной зоне неблагонадёжности по данным сканирования. Ягд Гаредда уже два раза предупреждал об этом, а ягд Слепех направил рапорт на имя ягда Ракедды, где говорил, что командир разведывательной группы специально взял для ответственного задания ненадёжных наёмников, имея целью саботировать операцию против «Кровура». Ягд Слепех явно желал занять место командира. Что хотел таким образом получить первый помощник, сказать было сложно. Никаких особых привилегий и славы операция «Кровура» не давала. Может быть медаль, а вот возможность погибнуть в бою у всех была.

— Перед вами развалины ваальского города Майкопар! — радостно сообщил гид, рисуя на лобовом стекле стрелочку к каменной россыпи и достраивая груду камней до трёхмерного изображения с колоннами, статуями и фиолетовыми крышами.

Ягд Цкуголь долго описывал круги и восьмёрки над одним и тем же районом.

— Если я не справлюсь из-за них с «Кровуром», то меня пошлют преподавать историю в пехотную академию, — сказал он, — ягд Ракедда и маршал-командор не простят неудачи. Чтобы хорошо выглядеть перед Верховным Советом, они готовы бросить на штурм базы тысячи солдат и сотни кораблей, лишь бы их не обвинили в бездействии. Жертвы не волнуют никого. Этими силами можно было бы организовать засады, минирование районов выхода «Кровура» из телепортации, нападение на него во время ремонта и ещё много чего. Штурм Терхомы — самое худшее из решений и самые большие потери.

— Вы видите великое произведение архитектуры — Аллею Федерации, — с приподнятой интонацией воскликнул авиагид.

— Спасибо, — улыбнулся капитан-командор, подражая имитатору.

Он ещё долго летал над цветущей мирной планетой. Из-за особенностей галактической войны и свойств рейдера Империи Свертц, она могла в любую секунду стать полем жесточайшего, испепеляющего сражения. Наконец, женский голос автоматической навигации сообщил:

— Время явиться на рейдер, — мигающая надпись пред глазами прервала размышления.

Когда команда «Кондрерха» занималась подготовкой к выполнению задачи по установке активных мин в одной из зон возможного появления «Кровура», Берсерк, вытолкав из навигаторской курящих Дыбаля и Маклиффа, с обсуждавших нарушение фон Конрадом формы одежды, передал Уайтгаузу планшет и ключ к дешифровке:

— Наши письма дошли и вернулись ответы. Это тебе.

Уайтгауз пропустил текст через дешифратор и стал читать, то багровея, то бледнея. Наконец он закрыл текст и сел на край навигаторского пульта, не обращая внимания на возглас Берсерка.

— У меня несчастье, — сказал он.

— Что произошло? — по спине навигатора пробежали мурашки, от пронзительного, горящего лютым огнём взгляда Уайтгауза.

— Я этот Натоотвааль уничтожу! Передушу всех!

— Тише, не ори, а то отправишься на промывание мозгов — Берсерк прикрыл рукой коммуникатор.

— Прочитай, — Уайтгауз протянул планшет.

— Подожди, у меня тут самодельная глушилка появилась, — Берсерк вынул из шкафа устройство, похожее не генератор с расплетённой обмоткой ротора, и подключил его к сети.

Экраны визуализаторов тут же покрылись сеткой помех, а голоса компьютерных программ, комментирующие операции с данными курса, превратились в шипение.

— Сейчас можно, — Берсерк начал читать письмо Уайтгауза — сообщение от Дороти Уайтгауз, записанное с её слов лингвистическим редактором Appl;

— Дорогой Рони, после того как нам позвонил из NASA полковник Патерсон, и сообщили, что шаттл «Independence» погиб при невыясненных обстоятельствах, а судьба твоя и экипажа неизвестна, я месяц ходила как лунатик.

Я ничего не видела и не слышала. Я ничего не сказала мальчикам Арни, Джорджи и сестре Маргарет. Для них ты на орбите. Я ждала, звонила твоим сослуживцам, матери Маклиффа, его бывшей жене. Не может ведь у такой организации, как NASA, исчезнуть экипаж. В соцсетях ходили невероятные слухи и предположения. Считалось, что вас захватили арабы. Была версия, что шаттл вообще не летал, а трансляции были постановочным фильмом, чтобы прикрыть растрату бюджетных денег. Вас как бы убили до старта, чтобы вы не могли разоблачить руководство и конгрессменов, ответственных за выделение денег на программы по восстановлению атмосферы. То, что шаттл столкнулся с немецкой станцией, никто даже не упомянул. На сайте Европейского космического агентства, немецкая станция всё ещё была на орбите, хотя и перенесла аварию. То, что о твоём исчезновении сообщил полковник Паттерсон, отвечающий за секретные процедуры, наводила на тяжёлые мысли, но рождало надежду.

Я счастлива, что ты жив, хотя и находишься далеко, о чём не хочешь, или не можешь рассказать. К сожалению, после твоего исчезновения, дела пошли кувырком. Правительство объявило о замораживании на десять лет вкладов населения для борьбы с кризисом, а на самом деле все уверены, что деньги нужны для строительства в Восточной России инфраструктуры для войны русских с Китаем. Все говорят, что Китай можно остановить, только бросив на них в самоубийственную атаку русских. Повод для войны старый — территории южнее Байкала. Из-за этого наши сбережения оказались недоступны. Кредит за дом, машину, обучение сыновей стало нечем оплачивать. NASA не перечисляет страховую сумму за твою смерть, поскольку она не подтверждена, а твоя скопившаяся заработанная плата не передаётся мне по причине отсутствия от тебя нотариального распоряжения. Все банки тут же стали тянуть с предоставлением кредитов. Вдобавок ко всему, мерзавец Розенгольц и его подхалим Литбарски, воспользовались сокращением штата редакции и уверили шефа, что без специального редактора кулинарных книг они обойдутся, хотя не знают, чем отличается соус Бешамель от соуса Морней. В женский еженедельник, куда звали несколько лет, меня не взяли, отговорились, хотя я подозреваю, что это проделки Розенгольца. Я теперь безработный журналист. Маргарет тоже потеряла работу. Их фирма по производству ресторанного оборудования обанкротилась из-за разорения клиентов. Я заняла немного денег у мисс Дворжак, жены твоего товарища по прошлому полёту, но этого крохи. Продала пикап и кое-чего из материнских украшений. Маргарет временно работает посудомойкой в китайский «Mr.Lee». Был день, когда нечем было накормить собаку.

Через месяц после звонка из NASA, пришёл твой бывший сослуживец, капитан Стронджер, пьяный и мерзкий. Ты про него говорил, что он работает на ФБР. Он будто бы хотел получить твоё согласие на участие в благотворительной программе помощи тюленям. Принёс мягкие игрушки в виде белых тюленей и календарь «Independence». За чаем он начал приставать с расспросами о тебе и делать грязные намёки. Он оценил мою ночь в триста долларов, а ночь с Маргарет в двести, за что получил полотенцем по морде. После этого он успокоился и начал рассказывать, что ты предатель и перешёл на сторону исламистов. Командование имеет доказательства, что вы с Маклиффом взорвали шаттл, что жалование за последние месяцы не переведут и пенсию за гибель мы получать не будем. Но, если мы скажем, где ты находишься, то командование смягчит позицию. Я еще раз съездила ему по физиономии и крикнула ему в пьяные глаза, что ты пропал без вести, что ты герой Америки, а командование пусть пенсию засунет себе в одно место.