От этого и сам Льюис остолбенел, когда увидел ее на диване в гостиной со свертком и

бутылочкой.

- Ой, - сказала она растерянно, - это ты…

- Я тебя вообще-то искал…

- Извини, Льюис. Понимаешь, природа не спрашивает. Видишь - Одиль родила

мальчика.

- Вижу, - совсем окаменел он, - Одиль родила мальчика. И почему-то он у нас.

И еще он видел, что этот мальчик интересует Скирни гораздо больше, чем муж, которого

она не видела целый месяц.

- Она сбежала, Льюис.

- Поздравляю. Всё к тому и шло.

- Ну как ты можешь так говорить?

Скирни отвернулась от него к бутылочке. Она была очень женственна с этим свертком и

с этой нежностью на лице, предназначенной совершенно другому существу. Льюис уныло,

тяжело, не раздеваясь и не разуваясь, опустился в кресло напротив, только шапку снял и

уронил на пол. Он почувствовал себя несоразмерно большим, грубым и неуклюжим, не

говоря о том, что совершенно лишним здесь.

- А ты хочешь сказать, что этот пацан будет жить у нас?

- Нет, - снова взглянула она, как ему показалось, разочарованно, - не будет, успокойся.

Леций ищет ему других родителей. А пока, конечно, я о нем позабочусь.

- И как долго будет это «пока»?

- Не знаю.

Она снова отвернулась. Он понял, что теперь у него не будет не только секса - черт с ним

с сексом - у него не будет и ее любви, ее тепла, ее непередаваемой нежности, которая

заменяла ему всё. Не будет даже ее внимания. Ей будет вообще не до него. И уж, конечно,

она не пойдет ни к какой Геве…

- Знаешь, - немного виновато сказала Скирни, - мне, наверно, придется пожить с ним в

больнице. Иначе я не смогу совмещать это с работой.

- Живи, - ответил он мрачно, - всё равно я завтра возвращаюсь на Шеор.

*************************

Звуки бала еще не утихли, отдаленно доносясь до личных покоев.

- Я хочу спать, - сухо заявила Ингерда, - утром поговорим.

– 24 –

КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 1 – Пирамида

И закрыла дверь у него перед носом. Леций остался стоять в коридоре с привычным

смешанным чувством вины и раздражения. Он так и не смог ей объяснить, почему его так

долго не было. А она не захотела этого услышать. Надо было ждать завтрашнего дня, чтобы

оправдаться.

К тому, что она спала в отдельной спальне, он давно уже привык и даже не удивился.

Только пнул сапогом дверь и пошел обратно. Обычно Ингерда страдала бессонницей и не

хотела, чтобы ее беспокоили. Так она это объясняла. Он соглашался, потому что часто сам

ложился только под утро. Они жили совсем в разных ритмах. Любила она его страстно, как в

молодости, но импульсивно, только тогда, когда сама этого хотела, то есть в те редкие

моменты, когда ни на что не обижалась. И к этому он тоже привык.

- Ну что? - встретил его брат издевательской усмешкой, - получил? Кто же бросает свою

королеву посреди бала? Она тебя дубиной не огрела? А зря.

- Я был занят, - хмуро ответил Леций.

- Кем? - усмехнулся Конс, - Эснуэллой?

Слуга подбежал к ним с подносом, и они оба взяли по бокалу. Хотелось напиться и

немедленно. И сказать какую-нибудь гадость этому пошляку.

- Дурак, - сказал Леций, откровенно грубея от усталости, - я принимал роды.

- Что?

- То! Пока вы тут веселились, Сия родила. А я помогал Скирни. Ты когда-нибудь видел,

как женщина рожает?

- Бог миловал.

- А меня не помиловал. Я, честно говоря, думал это проще.

- Значит, Сия родила… - Конс никак не мог осмыслить услышанное и растерянно

почесывал черную бороду, - надо же… как это ее угораздило в Новогоднюю ночь?

Леций пил. На душе было муторно.

- Нам назло, - сказал он, - не упускает ни одной возможности. С женой я теперь не скоро

помирюсь.

- Да зачем тебе вообще с ней мириться? Всё равно скоро поссоришься. Ты совершенно

не умеешь выбирать жен, братец. Впрочем, после Энии это уже шаг вперед.

- Если бы не Эния - не было бы Риции, - напомнил ему Леций.

Конс кивнул.

- Ну да. А если бы не Ингерда - не было бы двух таких замечательных отпрысков - Герца

и Ассоль! Один лучше другого! Тебе нельзя жениться, Лей. А детей плодить и подавно.

Послушай хоть раз старшего брата.

- Послушал бы. Но у меня есть только младший брат. Он пьян и несет всякую чушь.

- Твоей третьей женой будет Мравия. Ты всегда выбирал самых красивых и самых

стервозных. И она сделает с тобой то, что Ингерде так и не удалось - она вышколит тебя так

же, как всех своих львов мужеского пола. А я с удовольствием на это посмотрю.

Леций взглянул на брата, ему совершенно не хотелось злиться. Он рассмеялся.

- Уж лучше я тогда женюсь на Матери-Медузе!

Они вместе хохотали, громко до неприличия. Впрочем, уже все вокруг были достаточно

пьяны. Потом Леций вспомнил, что Сия вообще-то сбежала, а ребенку нужны родители, но

подумал, что говорить об этом лучше на трезвую голову: сначала с женой, потом с братом,

потом с Гевой… по степени вероятности.

Всё утро и до обеда он проспал. Один, в своей спальне, даже не разбирая кровати. Кто-

то из слуг снял с него сапоги и накрыл его сверху пледом. Потом он долго и заторможенно

брился, смутно припоминая, что должен сегодня сделать – помириться с женой и найти

мальчику родителей. Он полагал, что первое будет проще, но он ошибся.

Ингерда его впустила. Он вошел и не узнал ее, подумал, что померещилось с похмелья.

- Я это, я, - усмехнулась она, - никогда меня такой не видел? Вот, посмотри. Краска

смыта, тонизаторы выветрились, инъекции рассосались. А в тренажерный зал я больше не

пойду. Хватит с меня. Ты женат на старухе, Леций Лакон.

Он даже не знал, что ответить, чтобы не огорчить ее, он был просто в шоке.

- Я столько сил положила, чтобы выглядеть вчера! А ты просто меня бросил. Взял и

исчез куда-то! Всё зря. Столько усилий – и всё коту под хвост. Так мне и надо, дуре!

– 25 –

КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 1 – Пирамида

Он всё еще не находил слов. Он знал, что женщины стареют, но почему-то думал, что

его жены это не коснется. И вот ему неожиданно предъявили счет. Счет за прожитое время.

Он стоял, осознавая новую реальность, а за окнами мела метель, хмурый ледяной залив как

будто насупился после вчерашнего веселья и посерел. Тусклый был день и ничего хорошего

не сулил.

- Я еще могу быть красивой, - продолжила Ингерда, даже голос у нее как-то охрип и

постарел, как будто она всю ночь курила, - но только на короткие промежутки времени. И я

хотела, чтобы в эти промежутки ты бывал со мной. Но если так… то мне просто нет смысла

бороться.

- Не борись, - сказал он наконец.

Шок прошел. Через несколько минут он уже привык к ее отекшим глазам, сухой коже и

морщинам на лице, за этим всё равно была прежняя Ингерда с ее зелеными глазами,

упругим, упрямым ртом и кольцами густых волос. И ничто не могло ее скрыть. Он знал ее

такой, он ее такой и видел. Остальное было просто налетом.

- И сама устала и меня замучила. Зачем только?

- Еще скажи, что тебе всё равно, - усмехнулась она.

- Мне не всё равно, но не в том смысле. Если тебя это так огорчает, то с какой стати

радоваться мне? Но не думай, что это что-то меняет. Миллионы мужчин имеют стареющих

жен, и ничего в этом страшного нет. Мы и сами не вечны. Женщина может быть прекрасной

в любом возрасте. Просто ты почему-то хочешь выглядеть на двадцать пять.

- А на сколько, по-твоему, выглядят эти львицы?

- Да при чем тут эти львицы?

Ингерда посмотрела на него как на тупого и развела руками.

- Только притом, что они есть. И они тебя окружают!

Он устало вздохнул.

- Герда, я был не с ними. Я принимал роды у Сии.

- Знаю, - сказала она, - слуги уже доложили.