Преследование врага неизвестного происхождения в ночной темноте фактически равнялось самоубийству: кто угодно или что угодно могло заманить их в западню, используя детей в качестве наживки. Риск был просто безумный, и принимать решение предстояло ему, Джерри, – ведь у него в руке жезл.

– Чего стоишь? Пошли! – бросил он. Он увидел, как на лице Киллера мелькают, сменяя друг друга, эмоции: удивление, сомнение и, наконец, дикий восторг – и Киллер, забыв про лодыжку, перепрыгнул через диван и вывалился в дверь.

Джерри схватил с полки у печки второй «узи».

– Оставайтесь здесь! – крикнул он. – Они могут стрелять. Сядьте на пол или ложитесь, но не выходите!

Потом он рванул вниз с крыльца и, мгновенно промокнув до нитки, оказался под лиловым светом высокого шипящего фонаря – идеальная мишень для мало-мальски приличного стрелка. Он бросился по размокшей дороге, сунув жезл за пояс наподобие меча, чтобы освободить обе руки для автомата.

Повсюду блестели лужи – какие уж тут следы, – но дорога была наиболее вероятным путем отступления похитителей. Потом он увидел впереди два огромных красных глаза и слабый белый отсвет на далеких деревьях – машина, заводящая мотор. До нее оставалось не меньше четверти мили, шансов догнать ее у него не было никаких, да и стрелять с такого расстояния не имело смысла. Учитывая то, что там дети, он не осмелился…

Куда делся Киллер?

Он продолжал бежать.

Догнать автомобиль? Безнадежно.

И тут Киллер обогнал его, разбрызгивая грязь и воду. В слабом свете блеснули белым глаз и зубы охваченной ужасом кобылы, на спине которой сидел без седла полуголый человек. Каких-то четыре века упражнений в сумасбродствах любого рода… Он использовал автомат в качестве хлыста.

Лошадь с всадником исчезли в темноте, изредка появляясь черной тенью на фоне стоп-сигналов.

Джерри бежал. Он давно уже выбежал за границу света от фонаря во дворе и бежал, поскальзываясь и спотыкаясь, по незнакомой дороге, ориентируясь только по своей неясной тени перед ногами и удаляющимся красным огням. Он увидел, как высветилась и снова исчезла увязшая машина Ариадны, когда вторая машина проезжала мимо нее.

Что собирается делать Киллер? Даже по такой грязи автомобиль обгонит лошадь. Если он спешится, кобыла убежит – и как он спешится с поврежденной лодыжкой? Стрелять на скаку он тоже наверняка не посмеет…

БА-БАХ! Посмел.

Хвостовые огни исчезли, зато неожиданно высветились деревья с одной стороны дороги. Высветились и тут же исчезли снова; до Джерри донесся характерный грохот разбивающейся машины. Потом наступила тишина.

Джерри продолжал бежать.

Бежать под холодным дождем оказалось не так тяжело, но когда он добежал до машины, перепрыгнувшей неглубокий кювет и уткнувшейся разбитым радиатором в дерево, он запыхался и сбавил темп почти до трусцы. Машина была даже больше, чем та, на которой приехала Ариадна. В салоне горел свет, освещая пассажиров… глупо выставлять себя так…

Блеснула желтая вспышка, и до него донеслось сухое «крак!». Он вспомнил про фонарь за спиной и скатился в грязный кювет. «Вот дурак», – обругал он себя. Ну что ж, те по крайней мере тоже не ушли, так что он позволил себе перевести дух и подумать, где может находиться Киллер. Свет в салоне погас, и мир снова превратился в дно бочки с дегтем в темном чулане.

И что теперь делать? Как выманить их из машины? Он боялся стрелять, опасаясь попасть в детей. Если он даст очередь у них над головами, они могут стрелять по вспышкам.

Он начал дрожать.

Стук копыт приближался – Киллер возвращается! После выстрела кобыла должна была бы окончательно сойти с ума; тем не менее этот необыкновенный тип ухитрился как-то повернуть ее. Но теперь он скачет прямо в западню.

Надо его предупредить… одного выстрела Джерри хватит… поздно!..

Тормозные огни вспыхнули багровым светом, отразившись в бесчисленных лужах на дороге. Кобыла в ужасе заржала. Какую-то секунду он видел ее – без всадника, – а потом она исчезла. Еще секундой позже она проскакала мимо Джерри. Все хорошо, она скачет к конюшне, если только не переломает себе ноги по такой грязи.

Кто-то в машине не дурак, если использовал стоп-сигналы таким образом.

А где Киллер? Он мог упасть с лошади милей дальше и свернуть себе шею.

Правда, это было бы не совсем в его духе, но следующий ход, очевидно, за Джерри. Он встал и с бешено бьющимся сердцем начал осторожно приближаться к машине. Правда, подумал он, извалявшись в грязи он хорошо замаскировался.

Что-то взвыло в лесу. Чертовски близко: волосы встали дыбом.

Если эти взломщики в машине – люди, что является наиболее логичным, но не обязательно точным предположением, – они должны тоже гадать, что означает этот звук. Уж наверняка никто не считает, что это всего-навсего дикая собака. И если они люди, как они обнаружили Ариадну? А если нет…

Если нет, он опоздал спасать детей.

Еще один вой – долгий, опасный и слишком близкий, чтобы чувствовать себя уютно.

И тут ночную тишину разорвал оглушительный рев. Веер трассирующих пуль прошел прямо над крышей автомобиля и над головой Джерри, и он снова растянулся в грязи. Полный магазин расстрелял, подумал он, тридцать два патрона. Киллер стрелял со стороны прикрывавших его деревьев. Возможно, Джерри тоже додумался бы до этого – недели этак через две.

Темнота и тишина.

Это дало ему целый ворох тем для размышления.

Потом загорелся свет в салоне, и одинокая фара уперла луч в бурые стволы.

Капитуляция!

– Кто такие? – послышался голос Киллера из-за машины.

– Я Грэм Гиллис, – ответил голос ближе. – Это мои дети.

Ага!

– Бросай оружие!

Джерри перешел дорогу, выйдя из зоны обстрела Киллера.

– Я здесь! – крикнул он.

Судя по всему, оружие – пистолет – выбросили, поскольку Киллер скомандовал:

– Всем выйти из машины на ту сторону! – подальше от пистолета, разумеется.

Не считая детей, их было трое, все закутанные в бесформенные плащи, один очень высокий, один, наоборот, низкий – возможно, женщина. Джерри вынырнул из темноты; вся сцена освещалась отраженным от деревьев светом фары. Тот, что повыше, держал на руках… да, скорее всего Алана, а эта бесформенная фигурка рядом с коротышкой, должно быть, Лейси. Затем из темноты за машиной появился Киллер – очень медленно, согнувшись чуть не вдвое, опираясь на автомат как на палку.

На этот раз он не стал дожидаться, пока Джерри примет решение.

– Имя? – рявкнул он.

– Я – Гиллис, – ответил высокий. – Это моя жена, а это Карло, мой шофер.

– Отлично, – кивнул Киллер. – Он понесет девочку. Миссис Гиллис, вы понесете младшего.

– А я? – удивился здоровяк, не понимая, почему его оставили без дела.

– А вы понесете меня, – спокойно ответил Киллер.

– Идите к черту! – огрызнулся Гиллис, и Киллер сбил его с ног ударом приклада, потом ударил еще и еще, пока тот не встал.

– Вы понесете меня, – повторил Киллер, и здоровяк попытался броситься на него. На этот раз он получил стволом в рот. Этот аргумент его, похоже, убедил. Киллера нельзя было назвать легкой ношей, но Гиллис возглавил шествие, шатаясь, словно Синдбад под весом вредного старика-магрибинца – только у этого в руке был подобранный автоматический пистолет.

Джерри шел последним, держа оба «узи» и размышляя, что бы он наделал, не будь с ним Киллера. Они не стали выключать фары, и он проделал большую часть пути, пятясь спиной вперед в ожидании нападения с тыла. Перестрелка выдала их местонахождение – если кто-то и не знал его раньше, – но вой прекратился, что не предвещало ничего хорошего.

В относительной безопасности под фонарем Джерри вернул Киллеру его автомат. Киллер стоял на крыльце, пропуская всю компанию в дом, и казался чрезвычайно довольным собой. Дождь почти полностью смыл грязь с его лица и груди, но он явно спешился не самым удачным образом, украсив себя дюжиной царапин и синяков. Джерри пошел на конюшню.