— Приедем! — кивает Чижов. — Нам только втроем собраться…

— Приезжайте, приезжайте, милости просим! — говорит ядовитый старичок. — Только уж на тот раз — в штанах.

Взрывы смеха то и дело раздаются в ясном воздухе, эхом возвращаются от берегов.

Баржа плывет по тихой воде.

Впереди трудолюбиво пыхтит маленький катер, и моторист, высунувшись из люка, с завистью смотрит на веселую баржу.

Вечер.

За крутым поворотом реки показались огни Тугурбая.

— Ну, вот и приехали!

Нестратов, поглядев на друзей, растерянно и смущенно говорит:

Это все, конечно, хорошо. Но вот только… — и он с таким комическим недоумением разводит руками, что всем сразу становится понятно, что он имеет в виду.

— Н-да, — бормочет Лапин, — вещички-то наши уплыли. Любопытно, как мы в этаком виде сойдем на берег?

Снова все смеются.

Пожилой монтер, порывшись в вещевом мешке, вытаскивает холщовые штаны, растягивает их в руках, произносит со вздохом:

— Ну, одному кому-нибудь могу временно поспособствовать.

Послышались голоса:

— У меня рубашка имеется.

— Могу тапочки предложить.

— Тапочки — это для профессора, — говорит Лапин, — это его любимая обувь!

Друзей общими усилиями кое-как приводят в человеческий вид. Сложнее всего обстоит дело с Нестратовым.

На него натягивают промасленный комбинезон, брюки которого кончаются чуть ниже колен, а рукава едва прикрывают локти.

— Ничего, сойдет, — критически оглядев Нестратова, говорит Лапин. Подсучи рукава, будто тебе жарко. Прекраснейший вид. Такой, знаешь, деловой, озабоченный…

Гудок.

Баржа медленно разворачивается и останавливается у пристани Тугурбая.

19

Тугурбай.

По шатким сходням, провожаемые поощрительными возгласами вроде: «ничего», «пойдет» и «конечно, костюмчики не выходные, но бывают и хуже», друзья спускаются на берег.

Нестратов растерянно оглядывается, норовя стянуть пониже короткие рукава. Лапин пытается пригладить волосы. И только Чижов независимо посматривает вокруг.

Прямо за их спинами, неподалеку от сходен баржи, снаряжается катер. Второй катер уже отошел. Оттуда кричат:

— А Наталью Сергеевну где встретим?‥

С первого катера отвечают:

— Она уже близко, наверно!

Лапин поворачивается, застывает. Потом бросается к катеру.

Чижов и Нестратов переглядываются.

— Ну, я пошел в стройуправление! — говорит Нестратов. — Пора делами заняться!

— Да и мне в больницу нужно.

Оба не смотрят в ту сторону, куда убежал Лапин.

Лапин стоит у готового к отправке катера.

В катере суетятся два паренька в тельняшках.

— Братцы, — спрашивает Лапин хрипло, — какая это Наталья Сергеевна?

— Как — какая? Калинина!

— Братцы, — вскрикивает Лапин. — Возьмите меня, братцы!

— Мы спасать едем!

— И я буду спасать! — захлебывается Лапин. — Кого угодно буду спасать! Я плавать могу, нырять могу, что хотите! Возьмите меня!

Пареньки переглядываются:

— Возьмем, чего там!‥ Садитесь, гражданин, сейчас трогаем! Катер уходит.

* * *

Спасательные катера, прочесывая реку, медленно движутся против течения, от пристани Актау к Тугурбаю.

На длинных тросах волочатся багры, ощупывая дно у берегов.

Наталья Сергеевна, с искусанными почти до крови губами, сидит на носу райкомовского катера и неотрывно смотрит в воду.

Моторист, высунувшись из люка, утирает тыльной стороной ладони вспотевшее лицо, сочувственно говорит:

— А может, и нет ничего, Наталья Сергеевна, на этом участке? Вон от Тугурбая заготзерновский катер идет — может, они что обнаружили?

Катера сближаются.

Расходятся и бьются о берега невысокие волны.

На катере Заготзерна — только моторист и рулевой.

Вся команда, в том числе и Лапин, ныряет, разыскивая утопленников.

— Что?! — кричит Наталья Сергеевна. — Нашли?

— Ищем! — отвечает рулевой. — Нам бы знать, Наталья Сергеевна, кого ищем, мы бы, может, скорее нашли!

— Вам не сказали? — удивляется Наталья Сергеевна. — Мы ищем…

Наталья Сергеевна не успевает договорить.

Из воды, у самого райкомовского катера, с выпученными глазами и открытым ртом, выныривает Лапин, хватается, чтобы передохнуть, рукою за борт катера.

— Вот он! — вскрикивает не своим голосом Наталья Сергеевна.

Лапин, растерянно и изумленно помаргивая, смотрит на Наталью Сергеевну.

— Вот же он! — снова кричит Наталья Сергеевна. Моторист и рулевой подпрыгивают, хватаются за багры.

— Наташа! — тихо говорит Лапин. — Не может быть! — Он протягивает к ней руки и, захлебнувшись, уходит под воду.

Несутся над рекой возбужденные голоса:

— Сюда, сюда!

— Здесь он!

— Багры давайте, багры!

* * *

Управление строительства.

Кабинет Неходы.

Посредине комнаты в промасленном комбинезоне стоит Нестратов, с обычным для него в Москве снисходительно-барственным видом.

— Я понимаю, — усмехаясь, говорит он, — что все это звучит не слишком убедительно — плот, уплывший с чемоданами и вещами… Но я действительно Нестратов.

— Академик Нестратов? — с глубокой иронией спрашивает Нехода.

— Академик Нестратов, — кивает головой Нестратов и безуспешно пытается застегнуть ворот комбинезона.

Нехода смеется.

— Академик Нестратов! Да вы, гражданин, знаете, какой это человек? Это… Кто? Государственный деятель! Я вот тоже, можно сказать, лицо не маленькое, три раза по делам строительства был в Москве — так меня Нестратов ни разу не принял. И правильно — не лезь! А теперь вы хотите меня… Что? Убедить, что будто вы… То есть не вы, а он — сам к нам приехал…

— Ни разу, говорите, не принял? — задумчиво смотрит Нестратов на Неходу, и что-то в его вопросе заставляет Неходу насторожиться. Помолчав, он снова поднимает глаза на Нестратова:

— А документы, извините, товарищ, у вас есть?

Нестратов привычным движением лезет в карман и, нащупав какое-то удостоверение, протягивает его, тут же спохватывается и хочет забрать обратно, но поздно — документ уже в руках у Неходы.

— Так, — ухмыляется Нехода и с нескрываемым презрением смотрит на Нестратова, — вот, значит, какая история, гражданин Сичкин…

— Я сейчас объясню, — подавленно бормочет Нестратов.

— Здесь сказано, что вы — Сичкин Семен Окович, работали монтажником на Гидропроекте и в мае месяце уволились по собственному желанию.

— Это не мои документы! Я просто машинально… Не мой комбинезон и не мои документы!

— Ах, и комбинезон тоже не ваш?‥

— Послушайте, товарищ, — говорит, оправившись от смущения, Нестратов, я приехал не один. Со мной два друга. Лапин — животновод и профессор Чижов хирург. Чижов сейчас в больнице. Вам врач может подтвердить, что он действительно профессор Чижов. А Чижов вам скажет, что я — это я. Тогда вы поверите?

— Нет! — категорически заявляет Нехода и хлопает кулаком по лежащему на столе удостоверению. — Я, гражданин, на слово никому не верю. Я документам верю… Печати я верю… А вас тут, может быть, целая… Что? Шайка! Вы и будете друг про дружку сказки рассказывать! Не пойдет!

— Значит, круглой резиновой печати вы верите, а человеческому слову нет? — улыбается Нестратов.

Нехода, не отвечая, проходит в приемную, оставив дверь в свой кабинет открытой.

В приемной среди посетителей находятся Алеша Мазаев и худенькая девушка с косичками.

— Постерегите-ка этого типа! — кивает им Нехода на дверь своего кабинета.

В комнате наступает зловещая тишина. Нехода снимает телефонную трубку, негромко произносит: «Милицию!»

— Товарищ начальник, — говорит в телефон Нехода, — это Нехода на проводе. Тут, знаешь, надо нам одного гражданина того… Самозванец, как полагаю… Здесь, в управлении… Жду!

Нехода вешает телефонную трубку.

Девушка с косичками шумно и взволнованно глотает воздух — и снова в приемной воцаряется тревожная тишина.