Астра почувствовала укор совести. Невелика заслуга смеяться над тем, кого обделила природа. Но ведь Изабель первой затеяла ссору, а кроме того, Астра знала, что ее собственная неприязнь к этой женщине вызвана более серьезными причинами. Сквозь отталкивающие черты Изабель проступала какая-то внутренняя испорченность. На секунду Астра немного пожалела, что выступила в роли примирительницы. Вовсе не обязательно было наживать врага в лице кузины королевы, ведь ей и без того будет тяжело пробить себе дорогу при дворе.

– Королевская охота возвращается, – произнесла Маргарита, выглядывая из маленького узенького окошка.

Астра задрожала от волнения, когда подошла к окну и посмотрела вниз на бурлящий двор. Плохо или хорошо, но с этого момента действительно началась новая для нее жизнь.

– Правда, прекрасная была охота? – произнес Вилли, когда они с Ричардом спешились и отдали лошадей на попечение слуг.

– О да, – холодно ответил тот. – Я был вне себя от восторга, когда скакал по лесу в обществе короля и свиты из пятидесяти человек в погоне за маленьким испуганным животным.

– Ты сегодня явно не в настроении, Ричард. Из-за чего ты уподобился старой брюзге? Может, тебя беспокоят старые раны?

– Я же сказал, что совершенно здоров. Просто меня раздражает их тупость. – Он махнул рукой в сторону знатных вельмож, толпившихся на дворе. – Все эти люди потворствуют Генриху, раболепствуют и заискивают перед ним, ловят каждый мимолетный кивок или улыбку, которые он походя раздает. Я солдат, Вилли, а не притворный, пресмыкающийся царедворец.

– Боже правый, Ричард. Потише. Ты ведь хочешь получить владение, правда? Говорю тебе, единственный способ заслужить доверие Генриха – это вместе с ним охотиться, разделять с ним трапезу, молиться с ним…

– И мочиться с ним тоже, вне всяких сомнений, – улыбнулся Ричард. – Проклятие, Вилли, у меня больше гордости, чем у всех этих дураков. Я выиграл для Генриха войну – это чего-нибудь да стоит, и не обязан вдобавок к тому целовать королевскую задницу.

– Боюсь, что Генрих из тех людей, которые никогда и никому полностью не доверяют, а, кроме того, у него память двухлетнего ребенка. Он забывает всех, кто оказал ему любезность в прошлом году, в прошлом месяце, возможно, даже на прошлой неделе.

– Меня совершенно не волнует, какие у Генриха проблемы с памятью. Я сыт по горло этими расшаркиваниями и поклонами. Должен же быть какой-то достойный способ получить землю. Я почти решился нанести визит французскому королю…

– О! Да, конечно, Ричард, иди к Людовику, – с издевкой ответил Вилли. – Ему наверняка будет известно, что он имеет дело с бесчестным предателем, но король все равно тебе поверит. Где твоя голова, приятель? Ты пойми, ведь это же откровенная глупость – бросить все, с таким трудом завоеванное, лишь потому, что награда немного запаздывает. Если осточертела жизнь при дворе, предложи Генриху отправить тебя в Уэльс охранять Марч. Ему наверняка нужен верный человек в том неспокойном месте. И если тебе удастся предотвратить там его земельные потери, он, может быть, наконец-то оценит тебя по достоинству.

– Возможно, я смогу иным способом получить то, чего хочу, – задумчиво сказал Ричард. – Скажем, найти богатую наследницу, которая захотела бы выйти за меня замуж. Тогда я смог бы осуществить свою мечту.

– И где же ты собираешься найти богачку, которая пойдет замуж за безземельного рыцаря? Бьюсь об заклад, что ты потрясающий боец и умеешь, как никто, очаровать женщину, но женитьба – совсем другое дело.

– Ну например, я смогу быть полезен состоятельной вдове, – сказал Ричард, защищаясь. – Охранять ее имущество, согревать ее постель.

– И ты думаешь, что будешь по-настоящему счастлив от такой жизни? Неужели ты готов на все, чтобы стать богатым?

– Так поступают многие. Ведь речь-то идет не просто о богатстве, а о настоящей власти. Ты бы понял меня, если бы был в юные годы, так же как я, проклят и оплеван.

– Но с тех пор прошло столько лет. Теперь тебя все уважают за твои боевые заслуги.

– Что мне с того? – ответил Ричард, его лицо вдруг стало жестким и мрачным. – Уважают и даже боятся, потому что я хорошо умею работать мечом, но они знают, что на самом деле я всего лишь бедный нетитулованный воин. В один прекрасный день я все-таки обрету реальную власть, буду по-настоящему сильным человеком, с которым нужно считаться. Я хочу, чтобы даже старый Генрих когда-нибудь склонился перед моей славой.

– Ну, Ричард, в таком случае ты хочешь действительно самую малость! – с иронией сказал Вилли, смотря себе под ноги, пока они шли к кварталу рыцарей.

– Ты выглядишь превосходно!

– Не шутишь? – Астра скосила глаза, пытаясь рассмотреть себя в полированном серебряном зеркале, которое Маргарита держала перед ней. – Тебе не кажется, что платье чересчур помпезно?

– Сомневаюсь, что можно выглядеть слишком торжественно для первого представления королю и королеве Англии.

– Но я так странно себя чувствую. – Астра одернула лиф платья. – Я никогда не носила ничего прилегающего.

– Перестань дергать! Камиза в вырезе выглядит достаточно скромно. Не бойся, не вывалишься.

«Это как раз то, чего в самом деле нужно опасаться», – с беспокойством подумала Астра. Спереди платье было зашнуровано так туго, что груди переваливались через край; и хотя льняное нижнее одеяние совершенно скрывало их от нескромных глаз, она чувствовала себя полураздетой. Астра посмотрела вниз и пожалела, что зеркало недостаточно велико, чтобы оценить по достоинству длинные, колоколообразные рукава и пышную юбку с длинными полами, затем погладила пальчиками блестящий розовый бархат, мягкий, как лепестки розы.

Девушка еще раз повернулась перед зеркалом и пристально вгляделась в свое лицо под белой накидкой с аккуратным золотым венцом. Белая материя придавала ее голубым глазам еще большую глубину, щеки от волнения пылали румянцем. Даже самой себе она показалась хорошенькой.

– Если нагляделась, надо отправляться. Отец уже ждет.

– А ты не хочешь посмотреться в зеркало?

– Уже нет времени. В любом случае я совершенно довольна своим нарядом. Этот туалет был создан для моей тетки, которая долгое время пребывала при дворе короля Людовика. У самой королевы нет одеяния прекраснее.

Астра улыбнулась, в восхищении глядя на украшенное золотыми и черными ромбами пышное платье подруги. В золотом головном уборе, усыпанном жемчугом, Маргарита выглядела безупречно.

– Лучше, если бы папа не сопровождал нас, – пробормотала Маргарита, когда они выходили из спальни. – Он всегда вгоняет меня в краску своими бесконечными рассказами о боевом прошлом! – Маргарита округлила глаза.

– Я подозреваю, что после Тэдбери он больше никогда не отпустит нас одних. Маргарита кивнула.

– Что за несчастье! Надо было обо всем рассказать самой, как только мы прибыли в Равенсмор. Сэр де Шилхэм преподнес тот эпизод так, будто мы соблазнили молодых людей заехать в лес, чтобы… Я почти уверена, что он таким изощренным способом пытается вывести папу из себя.

Девушки вышли из покоев и присоединились к придворным, собравшимся в Расписном зале, где король и королева приветствовали гостей перед трапезой. Появился лорд Фитц Хаг и своей впечатляющей фигурой вселил в Астру некоторую уверенность. Но когда подошла ее очередь приветствовать поклоном августейшую чету, девушка настолько смутилась, что смогла лишь слегка кивнуть королю Генриху и королеве Элеоноре.

Королева была просто прелестна – с прекрасными темными глазами и отменно чистой, кремовой кожей, однако несколько тяжеловесная нижняя челюсть позволяла догадываться о недюжинной силе воли, которой обладала эта женщина, несмотря на свою нежную хрупкость. Король оказался мужчиной среднего роста и достаточно плотного телосложения, с рыжевато-коричневыми волосами, обрамлявшими удлиненное, с правильными чертами лицо. Самой примечательной деталью его облика было нависающее над правым глазом тяжелое веко, отчего все лицо выглядело несколько сонным.