– Папочка!

Маленький мальчик, около четырех, бежал прямо на Эйса, который дернулся, разворачиваясь на звук. Даже через все расстояние помещения я видел слезы в его глазах и улыбку, что осветила все его лицо, когда он похромал к мальчику, – все это заставило меня сильнее прикусить свою нижнюю губу. Когда он подхватил малыша в свои большие руки и обнял теснее, его взгляд уловил женщину со светлыми волосами, которая нерешительно шла в его сторону. Слезы струились по ее лицу, и когда она, наконец–то, остановилась напротив Эйса, он притянул ее к своей груди и поцеловал в макушку. Картинка их троих, созданная напротив зеленого экрана, который был установлен для заката на заднем плане, вызвала парочку слышных шмыганий носом, а затем камеры медленно удалялись, полностью открывая воссоединение и счастливый конец.

– Стоп. Снято! И на этом заканчиваем с «Мятежом 2»! – закричал Рон, и оставшаяся часть команды и актерского состава взорвалась аплодисментами и свистом.

Я встал и захлопал вместе с ними, когда Эйс опустил мальчика вниз, а затем потер тыльную сторону своей шеи. Когда он поднял взгляд, его глаза встретились с моими, а улыбка, которую он подарил мне, сильнее растопила мое сердце, чем сцена, которой мы все стали свидетелями.

Когда Эйс направился в мою сторону, Рон продолжал говорить, но я не мог бы сказать, о чем. Я сосредоточился исключительно на роскошном – пусть и немного потасканном – мужчине перед собой.

– Поздравляю, мистер. Потрясающая сцена, – сказал я.

Улыбка Эйса стала шире.

– Слышать это от своего самого большого поклонника – многое значит.

– Я определенно твой самый большой поклонник в постели, и не забывай об этом. И твои фильмы мне нравятся тоже.

Он рассмеялся и толкнул меня.

– Задница.

– Ммм, и это мне нравится тоже.

– Ох, да? Возможно, я позволю тебе поцеловать ее позже.

– Возможно, я сделаю больше этого, – потом я подмигнул ему и сказал. – Итак, каковы ощущения? Ты закончил.

– Ну, за исключением всех повторных и дополнительных съемок, да. Это кажется…облегчением, честно говоря.

– Знаешь, я понятия не имею, что за повторные съемки.

Рука Эйса легла на мои плечи, и он повел нас туда, где стояли Рон и камеры.

– Как насчет того, что я объясню тебе это сегодня, после того, как ты сделаешь, что обещал мне.

– Я «за» в этом…

Он напоследок сжал меня, а затем его рука покинула меня, потянувшись вместо этого к Рону.

– Просто хочу поблагодарить тебя. Думаю, фильм выйдет потрясающим, и я горжусь, что стал его частью, – сказал Эйс.

Проклятье. Должен признать, что этот парень был намного великодушнее, учитывая трудности, который Рон создавал ему последние недели. Ни за что, черт возьми, я не сделал бы то же самое, особенно после того, как Рон разглядывал руку Эйса, прежде чем неохотно пожать ее.

– Всегда рад, Эйс, – сказал он, и я не упустил то, что он не смотрел в мою сторону. Когда Рон отпустил его и убрал свои руки в карманы, он откинулся на своих пятках. – И, эм... В смысле, я хотел поговорить с тобой до того, как ты уйдешь.

Он собирался извиниться? Ему же, блять, лучше. Эйс заслуживал хотя бы это.

– Ты упоминал до этого, что собираешься закатить вечеринку по поводу окончания съемок, и я просто хотел убедиться, что все еще в силе. Озвучить это для всех, до того как они уйдут сегодня и все такое.

Ты, блять, серьезно?

К его чести, Эйс даже бровью не повел. Вместо этого, он спокойно ответил:

– Конечно. Я попрошу своего ивент–организатора разослать всем детали на электронку.

Рон хлопнул Эйса по плечу и кивнул.

– Классно, – затем он развернулся и пошел обратно к деконструкции его установки.

Даже не раздумывая об этом, я потянулся к руке Эйса, переплетая наши пальцы. Спустя месяцы такой осторожности в демонстрации наших отношений на глазах у всех, мне было насрать на то, что эти уроды подумают. Как кто–то в здравом уме мог обращаться с мужчиной рядом со мной, кроме как с абсолютным уважением и восхищением? Он бы отдал свою рубашку незнакомцу. Он организовывал глупую прощальную вечеринку и тратил собственные деньги, чтобы убедиться, что люди, которые отвернулись от него, все равно хорошо проведут время. Я прикусил язык, вместо того, чтобы высказать все, что чувствовал.

Когда мы покинули звукозаписывающую студию, оказалось, что мне тяжело держать собственный язык за зубами.

– Почему ты это сделал?

– Иногда приходится мириться с этим и быть командным игроком.

– Или ты можешь просто послать их всех на хер.

– Я сделал это в своей голове.

– Это не то же самое.

– Какой смысл опускаться до его уровня? От этого все станет только хуже.

– Но этот парень собирается сделать херову тучу денег на тебе, когда выйдет этот фильм. Последнее, что он мог сделать, это сказать: «Прости, я был мудаком, и должен быть более понимающим и обращаться с тобой, как с человеком, личную жизнь которого украли и выпустили в мир, чтобы все ее обсудили»

Эйс поднял наши руки и поцеловал мои костяшки.

– Спасибо. Но все в порядке.

– Не в порядке.

– Мы должны отпустить это.

Когда мы вошли в трейлер, я вздохнул, но глубоко в душе понимал, что он прав. Хотя я не считал это справедливым. Эйс постоянно удивлял меня в том, каким человеком он был. Каждый день он показывал мне свои разные стороны. Стороны, которые я никогда не представлял, что кто–то подобный ему мог иметь, и сегодня это было смирение.

Здесь был человек, который по всем меркам, был очень влиятельным игроком в этом бизнесе. И все же он проводил последние несколько недель, делая все, что в его силах, чтобы сохранить мир на съемках. Он делал все возможное, чтобы было менее неловко для меня и всей чертовой команды, когда в действительности он мог вести себя, как эгоист и требовать того, что я наверняка даже не мог представить. Я так же понимал, что он был способен уволить Расса в мгновение ока, и поскольку он не сделал этого, от этого он казался…ну, казался просто охренительно–невероятным.

Я бросил взгляд на то, как он расстегивал воротничок своей рваной военной куртки и как рылся по всей сумке в поисках телефона. Когда он обнаружил его, он уселся за небольшой кухонный стол и прокрутил номера в своем телефоне, несомненно, выискивая номер организатора мероприятий, и когда я захлопнул за собой дверь, он поднял глаза и кривовато улыбнулся в мою сторону.

– Ты выглядишь довольно серьезным, Дилан, – в его голосе присутствовало веселье, но оно не достигало его глаз. – Ты в порядке?

Я медленно кивнул и пошел туда, где он сидел. Я потянулся за телефоном и положил его на стол, и когда обхватил его лицо с одной стороны и опустил свои губы к нему, я сказал:

– Я просто замечательно.

Эйс отстранился немного и приподнял бровь.

– Замечательно, м?

– Мхмм. Я просто подумал…

– Как всегда опасное занятие, – сказал он и поднял ладонь, чтобы положить ее прямо поверх моего сердца, и мне стало интересно – мог ли он почувствовать, как оно колотилось?

– Нет. Не в этот раз, – сказал я.

– Нет?

– Неа. Я просто подумал, насколько ты прекрасен.

– Ладно, льстец…

– Я серьезно, – сказал я, поднося вторую руку, чтобы устроить его лицо между моих ладоней. – Я бы хотел, чтобы ты на один день стал мной, чтобы увидеть, насколько неописуемо смелым, милым и экстраординарным человеком ты являешься. У тебя есть так много всего, Эйс, но…ты намного щедрее и скромнее, чем все, кого я знаю.

– Дилан…

– Шшш, – прошептал в его губы. – Я просто хотел, чтобы ты знал, что я… – я сдержал себя в последнюю минуту, и когда его взгляд впился в меня, меня парализовала масштабность эмоций, затопивших мое тело.

Боже, как так произошло, что за двенадцать недель этот мужчина полностью перевернул мой мир с ног на голову?

Но это так. Эйс заставил меня захотеть того…того, о чем я никогда не думал раньше. Того, что, я всегда полагал, никогда не захочу.