О чем ты воешь, ветр ночной?
О чем так сетуешь безумно?..
Что значит странный голос твой,
То глухо жалобный, то шумно?
Понятным сердцу языком
Твердишь о непонятной муке
И роешь и взрываешь в нем
Порой неистовые звуки!..
О, страшных песен сих не пой
Про древний хаос, про родимый!
Как жадно мир души ночной
Внимает повести любимой!
Из смертной рвется он груди,
Он с беспредельным жаждет слиться!..
О, бурь заснувших не буди
Под ними хаос шевелится!..
Согласно тютчевским взглядам на мир, в его глубинах кроется первобытный хаос, обнаруживающийся ночью, когда, как говорится в другом стихотворении, "прилив растет и быстро нас уносит / В неизмеримость темных волн". Этот хаос человеку "родимый", ибо он таится в глубинах духа, жаждет вырваться наружу, разрушить зыбкое строение цивилизации, одолеть ее призрачную гармонию. "Ночная душа" склонна раскрыться навстречу извечному, древнему хаосу - это гибельно для разума, но это же и основа поэзии. "Бури" у Тютчева - это хаос, который живет в человеческой душе; если эти бури разбудить, воскреснет и древний хаос. Спящие бури - это обузданная цивилизацией стихия духа, которая "с беспредельным жаждет слиться". Только зная такой смысл слова у Тютчева, можно верно прочесть и стихотворение "Сон на море" (1828-1830), начинающееся строками:
И море и буря качали наш челн;
Я, сонный, был предан всей прихоти волн.
Две беспредельности были во мне,
И мной своевольно играли оне.
Вкруг меня, как кимвалы, звучали скалы,
Окликалися ветры и пели валы.
Я в хаосе звуков лежал оглушен,
Но над хаосом звуков носился мой сон...
Стихотворение это кончается строками, тоже проясняющимися общим контекстом - в сочетании со словами "буря", "хаос":
И в тихую область видений и снов
Врывалася пена ревущих валов.
5. Контекст цикла стихотворений
В поэме А.Блока "Кармен" (1914) 2-е стихотворение гласит:
Есть демон утра. Дымно-светел он,
Золотокудрый и счастливый.
Как небо, синь струящийся хитон,
Весь - перламутра переливы.
Но как ночною тьмой сквозит лазурь,
Так этот лик сквозит порой ужасным,
И золото кудрей - червонно-красным,
И голос - рокотом забытых бурь.
Что же в этом стихотворении значит последнее и очень для него важное слово? Из одного стихотворения смысл слова до конца не понять, можно только смутно о нем догадываться. Речь идет о "демоне утра", который светел, златокудр, лучезарен, но в котором таится иное начало, грозное - "...этот лик сквозит порой ужасным". Характерно отвлеченное, таинственное, в среднем роде данное существительное - "ужасное"; оно далее раскрывается как "червонно-красное", которым сквозит "золото кудрей", и как слышимый в голосе утра "рокот забытых бурь". Значит, "рокот бурь" - это и есть то "ужасное", что противоречит светлому облику утра. Но что же это такое? Слово "буря" встречается и в других стихотворениях цикла, например, в 7-м, которое начинается строфами:
Ты - как отзвук забытого гимна
В моей черной и дикой судьбе.
О Кармен, мне печально и дивно,
Что приснился мне сон о тебе.
Вешний трепет, и лепет, и шелест,
Непробудные дикие сны,
И твоя одичалая прелесть
Как гитара, как бубен весны!
А кончается таким четверостишием:
В том раю тишина бездыханна,
Только в куще сплетенных ветвей
Дивный голос твой, низкий и странный,
Славит бурю цыганских страстей.
А в 8-м ("О, да, любовь вольна, как птица...") говорится о "буре жизни":
За бурей жизни, за тревогой,
За грустью всех измен,
Пусть эта мысль предстанет строгой,
Простой и белой, как дорога,
Как дальний путь, Кармен!
"Буря жизни", "буря страстей"... Вот то, чем сквозит лик золотокудрого демона утра, хитон которого "весь - перламутра переливы". Это тот душевный хаос, те порывы темной страсти, та "черная и дикая судьба", те "непробудные дикие сны", которые таятся под покровом умиротворенности и гармонической красоты. "Буря" оказывается как бы изнанкой обманчивого душевного покоя, симметричной красоты. Вот об этом двоемирии в последнем, 9-м стихотворении цикла говорится:
Здесь - страшная печать отверженности женской
За прелесть дивную - постичь ее нет сил.
Там - дикий сплав миров, где часть души вселенской
Рыдает, исходя гармонией светил.
"Страшная", "дикий" - это противоположно "прелести дивной", "гармонии светил". Мир души человеческой - отблеск рыдающей "души вселенской"...
Так в контексте цикла "Кармен" открываются смысловые глубины блоковской "бури".
6. Контекст одного стихотворения
Есть у современника, многолетнего соратника и в то же время - иногда противника Блока Андрея Белого стихотворение, так и озаглавленное: "Буря" (1908). Вот оно:
Безбурный царь! Как встарь, в лазури бури токи;
В лазури бури свист и ветра свист несет,
Несет, метет и вьет свинцовый прах, далекий,
Прогонит, гонит вновь; и вновь метет и вьет.
Воскрес: сквозь сень древес - я зрю - очес мерцанье:
Твоих, твоих очес сквозь чахлые кусты.
Твой бледный хладный лик, твое возликованье
Мертвы для них, как мертв для них воскресший: ты.
Ответишь ветру - чем? Как в тени туч свинцовых
Вскипят кусты? Ты - там: кругом - ночная ярь.
И ныне, как и встарь, восход лучей багровых.
В пустыне ныне ты: и ныне, как и встарь.
Безбурный царь! Как встарь, в лазури бури токи,
В лазури бури свист и ветра свист несет
Несет, метет и вьет свинцовый прах, далекий:
Прогонит, гонит вновь. И вновь метет и вьет.
Сквозь строки этого стихотворения просвечивает облик Христа, который отождествляется с образом поэта, страдающего за человечество и обреченного на непонимание, на отверженность. Это он - "безбурный царь"; это он "воскрес"; это его "бледный хладный лик" чужд, безразличен людям, мертв для них; это он "в пустыне... как и встарь" обречен на трагическое одиночество. А буря? Буря для Андрея Белого - это безостановочное движение природных стихий, движение, которое и есть для него жизнь человеческого духа, да и вообще жизнь. Как у Блока, она скрыта за видимостью "лазури" - покоя, гармонии, "безбурности".
Но вот что особенно важно для понимания Белого: слово "буря" включается у него в вихреобразное движение слов, в тот "слово-ворот", о котором так умно и точно пишет исследователь его поэзии Т.Ю.Хмельницкая: "Стихи кружащийся слововорот в непрестанном потоке звуковых подобий".* Сходные слова цепляются друг за друга, мчатся одно за другим, образуя вихри, смерчи слов: царь - встарь - лазури - бури - лазури - бури - свист - свист несет - несет - метет - вьет - прогонит - гонит - вновь - вновь - метет вьет.
______________
* Т.Ю.Хмельницкая. Поэзия Андрея Белого. В кн.: "Андрей Белый.
Стихотворения и поэмы". М.- Л., 1966, с. 40-41.
Это в одной только первой строфе - все эти сцепления слов передают порывы буревого ветра, "бури токи", "бури свист", "ветра свист". Приобретает большой смысл и звуковой состав слова, особенно гласный звук у, который подхвачен соседними словами:
Безбурный царь! Как встарь, в лазури бури токи;
В лазури бури свист...
Неожиданно получается, что слова "безбурный" и "лазурь", по смыслу противоположные слову "буря", становятся близкими ему благодаря своему звучанию, и это звучание оказывается важнее смысла. В словах "безбурный" и "лазурь" слышится прежде всего ветер: у-у... Ветер, стихия жизни - это и есть смысл "бури" у Андрея Белого.
И впрямь: сквозь все важнейшие вещи Белого проходит образ ветра, урагана, смерча, бури. Прежде всего так в его стихах представлено время, стремительно несущееся время:
Как токи бури,
Летят годины...
("Время", 1909)
За решеткой тюрьмы