Ноосфера — этот великолепный феномен человеческой деятельности — удивительна, но вовсе не случайна, — корни ее уходят далеко в глубь биосферы, хотя ничто живое, кроме человека, не смогло ее создать. Она — «третий пласт».
«Третий», — значит, ниже есть еще два, значит, есть определенный эволюционный ряд.
Дело прежде всего в том, что идеальное участвует в глубочайших и до сих пор во многом загадочных процессах воспроизводства форм жизни, и едва ли кардинальные вопросы генетики могут быть разрешены без предварительной разработки идеальнологических проблем.
Специалисты не случайно говорят о «материальном носителе наследственной информации», о том, что в молекулярной структуре столь популярной теперь ДНК «записана» или «зафиксирована» наследственная информация. Это не издержки стиля, а точное выражение существа явления. Наследственная информация — сродни мыслям, она записывается нуклеотидами так же, как мысли записываются тканями мозга или буквами. Наследственная информация и образует первый идеальный пласт биосферы.
Мысль определяет прижизненное поведение человека, и мысль конструирует человеческое окружение.
Наследственная информация конструирует живое тело и, до определенного уровня эволюционного развития, определяет прижизненное поведение живых существ. Поэтому наследственная информация подразделяется на два основных класса: класс «формовщиков» тела и класс «формовщиков» поведения (первые можно назвать «форы» — по первым трем буквам, вторые — «инсы», от инстинкта; общее название наследственных признаков — «форинсы»).
Со вторым классом связан и второй идеально-эволюционный пласт в биосфере — пласт инстинктов, определяющий родовое поведение, жизнь всей основной массы животных, и лишь человек не подчиняется ему целиком (он более узок, чем первый пласт — пласт наследственной информации), но совсем не исключено, что зачатки инстинктов есть и у растений.[12]
Третий пласт, как уже говорилось, это человеческая мысль, развернувшаяся в ноосферу. В объективно-историческом аспекте ноосфера — благо, необходимость. Но ноосфера чрезвычайно сложна. Ее научный компонент уже сегодня играет роль локатора (локационная функция науки), прощупывая и налаживая дорогу в будущее. Ноосфера пока насыщена мифологией, боговедческими исканиями, которые на уровне сегодняшнего дня нельзя «зачислять» в нечто сугубо отрицательное; боговедческие попытки разобраться в идее бога, в обожествленных личностях, в личностях-символах, во всех сложнейших переплетениях этих мифов с современной действительностью, — эти попытки в самом деле необходимы.
Очень важен компонент искусства в ноосфере, очень важно понимание его места и роли в космическом процессе. Сможем ли мы, например, при помощи искусства (в том числе при помощи искусства!) наладить некоторые контакты с иными цивилизациями?.. Все как будто бы ясно, когда речь идет о таблице Менделеева — она должна быть понятна всем разумным в космосе. А человековедение?.. Но как иначе понять не состав горных пород, не время сумерек и рассвета, не количество искусственных спутников у планеты, — как иначе — без помощи искусства! — понять духовный мир иных разумных существ и как они иначе поймут наш мир?!
Нет, искусство не менее космично, чем наука, просто пути его в космос пока прослеживаются на геоцентрическом уровне, в близком космосе, но совсем не исключено, что именно искусству суждено навести мосты духовного доверия между представителями разных галактических цивилизаций… Потому, в частности, что любому цивилизованному народу, несомненно, свойственны развитое учение об идеальном, об образах, и мощная, активно действующая ноосфера (не говоря уже о техносфере).
Итак, ноосфера не случайна, она венчает идеально-эволюционный ряд в биосфере. Но она и существенно отлична от предшествующих пластов, она-одно из чудесных украшений венца земного феномена.
У ноосферы три главные особенности: активность, раскрепощенность и внетерриториальность.
Активная, ноосфера уже сегодня создает не существующие на Земле трансурановые элементы, не созданную иной природой технику, новые виды животных и растений, стремится к управлению наследственностью, то есть первым пластом.
Раскрепощенная, она разбивает для человека наследственно-предопределенные, инстинктивные формы поведения, свойственные животным (взрывает второй пласт).
Внетерриториальная, она в унии с техносферой прокладывает человечеству дороги на иные небесные тела.
Третий пласт — самый трепетный, самый живой пласт земного шара, — и если неизвестные нам разумные существа наблюдают за Землею, то судят они о нашей планете по волнам и всплескам ноосферы.
«ИСПОЛНЕНИЕ ВОЛИ»
У К. Маркса есть великолепное, но до сих пор не очень известное определение техники. Техника, по Марксу, это «природный материал, превращенный в органы власти человеческой воли над природой или в органы исполнения этой воли в природе. Все это — созданные человеческой рукой органы человеческого мозга; овеществленная сила знаний».[13]
Определение было дано Марксом в лучшем случае в канун возникновения техносферы и ноосферы и заведомо задолго до того, как о них сложились научные представления. Однако оно и сегодня вполне соотносится с актуальными проблемами и способствует их конкретизации и уточнению.
В приведенной цитате курсив принадлежит Марксу, а разрядка — мне. Обратим сначала внимание на «овеществленную силу знаний». В этих трех словах, по сути, заключается ответ на вопрос, всю жизнь мучивший В. И. Вернадского. «Мысль не есть форма энергии, — писал он. — Как же может она изменять материальные процессы?» Энергия или не энергия, но идеальное обладает своими формами движения, обладает силой воздействия и на материальные, и на психические процессы, и, видимо, со временем придется пересмотреть традиционное понимание энергии. Для нас же сейчас важно, что, пользуясь выражением Маркса, мысль, знание способны к овеществлению и в такой форме становятся силой, преобразующей природу.
В данном аспекте человечество — это естественно-историческая система, обладающая способностью использовать мысль, знание для изменения природной среды, для утверждения своей воли в природе, а также в себе самой.
Но воля может быть разной и на разное может быть направлена.
Земной опыт достаточно определенно показывает, на что именно нацелены наша мысль, наша воля; человечество противостоит стихийным силам и стремится управлять ими.
Нет никаких оснований полагать, что в космосе человечество откажется от своей управленческой функции; от такого исполнения своей воли в природе.
Именно поэтому, обобщая исторический опыт и прозорливые высказывания мыслителей прошлого, я и определил в первой статье человечество как орган природы, ею же созданный для управления стихийными силами.
Мы активные участники того сложного космического процесса, о котором почти полвека назад писал В. И. Вернадский и который действительно идет в нашей части мироздания. Между прочим, участвует в нем и символическая «береза», но не знает об этом. А люди должны знать и должны определенным образом направлять и регулировать свое участие в нем, должны понимать, для чего они в этом процессе, какую роль играют и какую им предстоит сыграть.
От осознания своей необходимости в космическом процессе человечество придет к свободному воле — утверждению себя в природе.
12
На современном уровне знаний последнее звучит парадоксально, но я хочу напомнить следующие экспериментальные подробности. Опытами индийского профессора Д. Бозе показано, что при приближении животного некоторые мимозы выставляют ему навстречу колючки, находящиеся на листьях, растения реагируют на музыку, на спирт — пьянеют и т. п. Наличие «нервной» (пока приходится пользоваться кавычками) ткани у растений как будто доказано экспериментально советским исследователем В. Горчаковым.
13
См: «Большевик», 1939, № 11–12. «Из неопубликованных рукописей К. Маркса», стр. 63.