Роб нырнул за живую изгородь. Вскоре на дороге показались шестеро всадников в красных мундирах с золотыми пуговицами. Держались они с небрежным высокомерием, Роб слышал, как они переговариваются друг с другом, смеются. Рядом бежали две собаки: рыжая и белая крапчатая. К ремням у всадников были прицеплены шпаги – ножны бряцали о коричневые ботфорты.

Даже не взглянув в его сторону, беззаботная кавалькада пронеслась мимо и вскоре скрылась за высоким кустарником. Вот уже и стук копыт растаял в воздухе. «Наверное, королевские мушкетеры также скакали через какое-нибудь поле близ Парижа, предвкушая славную схватку с людьми кардинала», – подумал Роб. Ожившая картинка словно сошла со страниц книги.

Вскоре Роб увидел первые за все путешествие по Графству строения. Это была ферма: усадьба, окруженная надворными постройками, небольшой пруд, сад. Деловито клевали землю куры. Над трубой усадьбы вился уютный дымок. Кто-то прошел по двору и поднялся в дом. Должно быть, хозяева собирались завтракать. Роб тоже решил позавтракать. Он достал из кармана картофелинку, вытер грязь и надкусил. На вкус она отказалась противной, точнее, вкуса совсем не было, но Роб мужественно сжевал три или четыре картофелины. Это немного заглушило голод и утолило жажду.

Во время очередного привала он заснул, положив под голову свернутый пиджак, и проснулся оттого, что жаркие лучи нещадно жгли лицо. Солнце стояло почти в зените. Роб съел несколько картофелин, с трудом поднялся и, прихрамывая, заковылял дальше. Пройдя с милю, он остановился на краю поля и разулся. Так и есть – мозоли. Два волдыря лопнули и кровоточили.

Он понял, что не сможет идти. Одно поле сменяло другое, не слишком разнясь. На некоторых паслись коровы. Роб знал, что «из них получают молоко», но не знал, как. К тому же, он их боялся. На других полях работали машины, хлопотали люди. Издалека трудно было разглядеть, что они делали, да Роб и не стремился. Напротив, обходил стороной, как и редкие фермы, которые встречались на пути. Поразившие вначале безлюдные просторы этой земли со временем становились утомительными и раздражали все больше и больше.

Роб взглянул на стертые ноги. Вновь ожили прежние сомнения: зачем он здесь, куда идет? Он мечтал найти здесь, в Графстве, на родине матери, покой, убежище от ненавистной школы, раздобыть на фермах немного еды. И что же? Кровавые мозоли, несколько сырых картофелин величиной с горошину и никакой надежды впереди! Остается только сдаться властям или умереть голодной смертью…

Печальные раздумья мальчика прервал чей-то крик. Роб вскинул голову – от края поля скакал всадник. Кричал, несомненно, он. Роб в панике огляделся. Неподалеку, сразу за соседним полем, темнел лес. «Только бы успеть добежать!». Всадник приближался. Не теряя времени, Роб схватил носки и ботинки, и бросился бежать.

До живой изгороди было ярдов двадцать. Не заметив поблизости проема, Роб нырнул в узкую щелочку и выскользнул, немного поцарапанный, но успокоенный – спасен! Всаднику придется скакать кругом, а он тем временем будет уже в лесу. Ноги болели ужасно, но он терпел. До леса оставалось меньше тридцати ярдов. Вдруг за спиной послышался крик, Роб обернулся через плечо. Всадник перелетел через изгородь и был уже совсем близко.

Роб побежал быстрее. Двадцать ярдов, десять… Нет, не спастись! Сейчас жеребец затопчет его копытами или всадник заколет шпагой… Неожиданно Роб споткнулся, упал и больно ударился. Не в силах подняться, он лежал на земле лицом вниз. Стук копыт приблизился, затих, совсем рядом фыркнула лошадь.

Роб поднял голову и поразился удивительно красивому зрелищу. Всадник четко вырисовывался в ослепительных лучах солнца, притаившегося за его спиной. Лицо его скрывала тень. Роб поискал глазами шпагу, но не заметил ее.

Лошадь нетерпеливо переступила, всадник сдержал ее, чуть повернувшись в седле, и Роб с удивлением увидел, что перед ним вовсе не взрослый мужчина, а светловолосый мальчик, едва старше его самого.

Проворно и легко всадник спрыгнул с коня. Держа поводья одной рукой, он протянул другую Робу:

– Ты цел? Давай помогу.

Говорил он уверенно, даже с некоторым высокомерием, слегка растягивая слова. Роб встал, морщась от боли. Мальчик отпустил поводья и успокаивающе положил руки Робу на плечи.

– Да ты босиком! – удивился он. – Ноги до крови стерты! Садись, посмотрим как следует.

Роб все еще сжимал в руке ботинок, второй и носки он выронил при падении. Он послушно сел на землю, и светловолосый парнишка присел перед ним на корточках.

– Ничего хорошего, – объявил он, закончив обследование. – Потерпи, я принесу воды. – Он подошел к лошади и отцепил от седла плоскую фляжку в кожаном футляре. Налив в ладошку немного воды, он осторожно промыл ранки.

– Надо обязательно перевязать.

– Там не осталось воды? – спросил Роб. – Я бы чуть-чуть попил, если можно.

– Конечно, о чем разговор!

Роб отпил из фляжки и вернул ее мальчику.

– Ты ведь не крестьянин? – спросил тот.

Как Роб узнал позже, «крестьянами» называли работников на фермах и прислугу джентри.

– Я из Урбанса.

Мальчик изумленно уставился на него:

– А как ты сюда попал?

– Через заграждение. Точнее, прополз под ним.

Роб и не пытался обманывать, зачем? Убежать все равно не удастся – боль в ногах, притупившаяся во время бега, напомнила о себе с новой силой. Этот парень наверняка потащит его в полицейский участок. А потом? Снова интернат? Ну и пусть! Он только проклинал себя за то, что так скоро попался.

– Меня зовут Майк Гиффорд, – сказал его новый знакомый. – А тебя?

Роб назвался.

– Я никогда не встречал никого из Урбанса. Какой он?

Роб беспомощно развел руками:

– Не знаю… Трудно объяснить… просто, такой и все.

– Ясно. А зачем ты сюда пришел?

Он сбивчиво рассказал о гибели отца; о том, что случилось потом; о тайне своей матери; о мытарствах в интернате.

– Да, жестоко, – покачал головой Майк. – У нас в школе новичкам тоже несладко вначале, но чтоб так… – Он внимательно посмотрел на Роба. – И что теперь?

– Ты мог бы просто забыть, что видел меня, – осторожно сказал Роб.

– А дальше?

– Как-нибудь проживу.

– Да ты даже идти не сможешь. Посмотри на свои ноги!

– Отлежусь.

– Где? Тебя сразу схватят.

Он говорил снисходительным, но решительным тоном. Роб молчал, уже ни на что не надеясь.

– Как ты собираешься жить? – снова заговорил Майк. – Ты хотя бы знаешь, как поймать кролика, как освежевать его, приготовить?

– Нет.

– А я знаю. Будь я на твоем месте, я бы не пропал. – Он не хвастался, просто был уверен в себе. – Но я бы не хотел так жить долго.

– Найду работу, любую, мне все равно.

– Маловат ты для работы. Да и расспросы начнутся: кто, откуда. У нас крестьяне обычно не уезжают из своих деревень.

Он явно считал затею Роба безрассудной.

– Ты выдашь меня? – спросил Роб.

– Надо все обдумать, – важно произнес Майк. – Для начала тебя необходимо спрятать… Хорошо, что я сейчас дома. Заболел еще в прошлом семестре – ангина, потом осложнение… Так что, пока я не в школе, мы все устроим.

Он не выглядел больным, наверное, уже поправлялся.

– Я бы мог соорудить в лесу шалаш, – предложил Роб.

– Отпадает, – нахмурился Майк. – Лесники сразу найдут. Можно ко мне домой, но это опасно. От родителей и Сесили я бы тебя спрятал – хотя бы в конюшне – но слуги… – Он вдруг щелкнул пальцами. – Придумал! Пещера. Я ее случайно откопал, за долиной. То есть, это не настоящая пещера с подземными лабиринтами… Мы там все отлично устроим, а я буду приносить еду.

Роб сомневался. Конечно, там он смог бы отлежаться, набраться сил. Но почему этот мальчишка помогает ему? Ловушка? Пусть так – сейчас он думал только об отдыхе, даже коротком.

– Согласен: пещера так пещера, – сказал он.

– Поедем в обход, вдоль реки. На верхних полях нас могут заметить. Ты сядешь на Капитана.