Последний включал укрепления, которые перекрывали расселины, и один пологий участок склона на окраине плато, выходящий своей обрывистой кромкой на Ай-Тодорскую долину, а также в балку Алмалык-дере. В этой последовательности расположения фронтов мы и будем рассматривать конкретные примеры оборонительных звеньев.

Показательным для характеристики ГЛО является Западный фронт, представленный укреплениями западного склона мыса Чамну-бурун, обращенного в ущелье Ураус-дере. Территория мыса никогда не была застроена, об этом говорят редкие и маловыразительные находки фрагментов керамики. Данный район плато скорее всего предназначался для содержания скота. Труднодоступность склонов, удаленность крепостных сооружений мыса от наиболее посещаемой части плато защитили их от разрушения в период угасания городища и после того, как люди окончательно покинули Мангуп в начале 90-х гг. XVIII в. (156, с. 39). С этого времени руины построек разбирались жителями окрестных сел для строительных целей (36, с. 28).

Неплохая сохранность ряда звеньев обороны на Чамну-буруне объясняется и тем, что поддержание стен на периферии обширной крепостной территории требовало, при возведении их, придавать кладкам особую прочность: ремонты обходились бы слишком дорого из-за трудностей доставки материалов, поскольку большей частью эти сооружения располагались не у кромки плато, а были опущены в расселины иногда до середины склона. Отсюда понятно стремление использовать блоки больших размеров. Кладка велась с большой тщательностью, сооружениям обеспечивался значительный запас прочности. Эти обстоятельства позволяют рассматривать Западный фронт как наилучшим образом сохранивший оборонительные сооружения, относящиеся к начальному периоду функционирования ГЛО и не подвергнувшиеся, как показали исследования, существенным переделкам на протяжении всей жизни поселения.

Выразительным примером строительной техники и тактических решений, применявшихся в ГЛО, является защитный рубеж А.I в крайней южной расселине на западном склоне мыса. В месте нахождения укрепленной линии расселина имеет ширину, равную 11 м. Выше и ниже она расширяется до 15–20 м. Крутизна склона составляет от 30° до 40°. Края расселины от оборонительной стены до устья представляют собой крутые обрывы высотой до 30–50 м. Местами, в нижней части, их поверхность имеет следы рубки, что свидетельствует об искусственном удалении выступов, по которым можно было бы подняться на плато мыса, минуя оборону. Такого рода подтеска скалы для усиления ее неприступности делалась при строительстве крепости Уплисцихе (Грузия) (175, с. 27). Тщательная подготовка местности перед укреплениями в предвиденье осады была правилом при обороне византийских крепостей (13, с. 94–96).

В устье расселины, при переходе ее южного края в западный обрыв мыса, на отдельно стоящей глыбе известняка был устроен наблюдательный пост. К небольшой площадке на ее вершине вели вырубные ступени. Отсюда хорошо просматривалось подножие обрыва и все ущелье Ураус-дере. Прямая зрительная связь с расположенным выше рубежом позволяла одновременно предупреждать о приближении неприятеля в недоступной для наблюдения оттуда зоне. Такого рода сигнальный пост известен и на противоположной стороне ущелья (12, с. 233).

На северном склоне расселины и выше, и впереди края оборонительной стены на 7-10 м находятся горизонтальные уступы, имевшие, вероятно, боевое значение. С их высоты (15–20 м) ручным метанием камней можно было поражать все предполье укрепления А.I. Таким образом, неприступность дефиле обеспечивала не только стена, но и ряд других сооружений, предназначавшихся для наблюдения за подступами и для флангового обстрела. Последнее было учтено и в планировке укрепленной линии, возведенной по тенальному принципу, наиболее приемлемому в условиях сильно пересеченной местности (148, с. 10, 28; 155, с. 72–73; 303, с. 41). Короткий левый фас укрепления, образующий с главным фасом угол в 140°, служил последнему и фланком, компенсируя значительный мертвый угол перед стеной, стоящей на крутом склоне.

Стена сохранилась до уровня боевой площадки. Кроме того, на длинной куртине остался нижний пояс кладки бруствера с более поздней надстройкой в южной части, о которой [107] будет сказано ниже. Археологические исследования 1978–1979 гг. позволили выяснить конструкцию и строительную историю сооружения. Для его возведения было выбрано самое узкое место расселины. Поверхность скалы здесь трещиноватая, сильно коррозированная, по трассе стены она тщательно выровнена. Из хорошо отесанных блоков, размеры которых составляют 0,4 х 0,5 х 1,1 м, была выведена однородная постелистая тычковая однослойная кладка[21] высотой до 3,9 м (рис. 3).

Рис. 3. Укрепление А. I. Фас оборонительной стены.

Судя по верхнему, доступному для наблюдения ряду, блоки скреплялись друг с другом пиронами (рис. 4). Признаков применения известкового раствора обнаружено не было.

Рис. 4. Укрепление А. I. План [244]

Через щели, в месте примыкания длинной куртины к скале, удалось прозондировать всю толщу стены и установить, что обычной забутовки в ней нет. Там находится спрессованный щебень и мелкий бутовый камень, не скрепленный вяжущим раствором. Этот слой доходит до уровня верхнего ряда кладки (рис. 5). Учитывая крутизну склона выше стены, можно предполагать, что тыльный панцирь там отсутствует. Вероятнее всего, после возведения стены была сделана щебнево-бутовая подсыпка, снивелировавшая застенное пространство под уровень боевой площадки, но это не означало создания настоящего валганга, поскольку боевой площадкой служила лишь поверхность верхнего ряда блоков; ее ширина без учета толщины бруствера составляет 0,8 м.

Рис. 5. Укрепление А. I. Разрез. [245]

О характере бруствера можно судить по сохранившейся его нижней части на длинной куртине. Он сложен из блоков размером 0,35 х 0,65 х 1,0 м, поставленных на ложки. Для связи применялись деревянные скрепы, на что указывают хорошо сохранившиеся гнезда. Вероятно, второй пояс кладки бруствера состоял из таких же блоков, а общая высота прикрытия достигала 1,3 м при высоте обороны не менее 5,2 м.[22] Учитывая крутизну предполья, этого было вполне достаточно. Бруствер при этом имел относительно небольшое по сравнению с требуемым в равнинных условиях превышение (до 2,4 м) (112, с. 17) над боевой площадкой, но достаточно защищал обороняющихся от прицельных выстрелов неприятеля. Более высокий бруствер затруднял бы действия по противнику в ближней зоне. Данных о зубчатом венчании парапета нет, что можно сказать и обо всех остальных сооружениях ГЛО раннесредневекового времени. В подобных случаях исследователи все же обычно предполагают существование в прошлом зубцов, ссылаясь на аналогии византийских крепостей в Северной Африке (200, с. 36). В качестве примера можно также привести византийскую крепость Кудна на средиземноморском побережье Малой Азии, где реставраторами восстановлены кремальеры, в среднем имеющие высоту 1,0–1,25 м, стоящие на бруствере высотой 0,95 м. (319, с. 58). О том, что византийцы большое внимание уделяли возведению надежного бруствера, свидетельствует Прокопий Кесарийский, сообщающий об особой заботе, проявленной Велизарием при подготовке крепостных сооружений Рима к обороне; воины восхваляли предусмотрительность главнокомандующего и «особенно его опытность, высказанную им при постройке брустверов» (219, с. 124).

За боевой площадкой на поверхности подсыпки лежит слой известняковых глыб, некоторые из них имеют в поперечнике более 1 м. Они образуют террасу, возвышающуюся над уровнем площадки от 1,4 до 1,8 м. Камни лежали настолько плотно, что натечная земля между ними почти не проникала. Терраса за стеной — несомненно искусственное сооружение. Невозможно представить, что глыбы, многие из которых имеют массу до тонны, скатывались сверху и задерживались у стены. На крутом склоне они сбили бы бруствер, не защищавшийся щебнево-бутовой подсыпкой. Верховья расселины сложены трещиноватыми известняками, подвергающимися постоянному воздействию выветривания и размыва. Это создавало опасность срыва больших скальных блоков, что и было учтено при строительстве стены.[23] Для защиты ее верха на слой присыпанного балласта уложили глыбы известняка, образовавшие террасу. Она служила своего рода улавливателем, а в некоторых случаях и трамплином, перебрасывающим катящиеся камни через парапет. [108]