— И на самом деле, что еще?

— Формулу. Всего лишь формулу — простую или сложную, неважно. Предпочитаю словам математические соотношения. Слова можно трактовать и так и этак, формулы — однозначно.

— И что даст вам формула? — поинтересовался Леверрье не без сарказма.

— Отвечу вопросом на вопрос. Что появилось раньше: яйцо или курица?

— Издеваетесь?

— Ничуть. Да, на этот вопрос не ответили пока лучшие умы человечества. Может быть, они тогда знают, что первично: разум или рассудок? Разум стремится за пределы существующей системы знаний, но эту систему создает рассудок, который раскладывает знания по полочкам. Однако добывает их разум!

— Квадратура круга! — понимающе кивнул Леверрье.

— Ну, в отличие от нее эта задача разрешима. И будь перед глазами формула, можно было бы сказать: рассудок — аргумент, разум — функция или же наоборот.

— Не все подвластно формулам, — покачал головой Леверрье.

— Все! — убежденно возразил Милютин.

— Так за чем же стало дело?

— Пытаюсь. Не выходит. Никак не могу подобрать математический аппарат. Детерминированное многообразие? Гиперкомплексное множество? Башня полей? Вся загвоздка в граничных условиях…

— Значит, на сей раз вас постигла неудача? — сочувственно спросил Леверрье.

— Не совсем. Я построил модель. Пока еще не разума — рассудка. Вот она, — Милютин протянул яблоко.

— Ну, знаете, — возмутился Леверрье, — я еще не окончательно спятил!

— Ешьте! — повелительно сказал Милютин. — А потом продолжим разговор.

Леверрье нерешительно откусил яблоко и явственно услышал: «Вам когда-нибудь приходилось быть съеденным? Б-р-р!!! Какой-нибудь…»

— Что вы знаете о времени?

— А что знаете вы? То, что написано в энциклопедиях? Мол, время — основная, наряду с пространством, форма существования материи, состоящая в закономерной координации сменяющих друг друга явлений… Но мне это ни о чем не говорит.

— Я знаю о времени многое, если не все, — произнес Милютин, стряхивая пепел.

— Например?

— Что это четвертое измерение…

Леверрье разочарованно хмыкнул:

— Сейчас вы начнете излагать азы теории относительности…

— Не торопитесь, — прервал Милютин. — С тремя измерениями все ясно. А вот четвертое… Почему единица первых трех измерений — метр, а четвертого — секунда, непосредственно с метром не связанная? Совсем как в старом анекдоте: шли четыре приятеля, трое в пальто, четвертый — в университет.

— Так, может, вы придумали новый анекдот? — съязвил Леверрье.

— Судите сами, анекдот это или… Я рассматриваю время не как паритетную с пространством форму существования материи. Нет двух разных форм, нет пресловутого пространства-времени, есть просто пространство, лишь оно одно!

— Вы предлагаете измерять время… в метрах?

— Не столь примитивно, Луи! Надеюсь, будучи инженером, вы не успели забыть алгебру? Помните, что такое действительное число?

— Странный вопрос… Это… ну… число вещественное…

— То есть положительное, отрицательное или ноль. А мнимое?

— Послушайте, Милютин! Вы что, устраиваете мне экзамен?

— Нисколько, просто рассуждаю с вашей помощью. Отвечу сам: действительное число становится мнимым, если его умножить на неизвлекаемый квадратный корень из минус единицы.

— Но при чем здесь время?

— При том, что первые три измерения имеют действительную единицу, а четвертое — мнимую! Положение любого тела в прошлом, настоящем и будущем можно задать комплексным вектором. Его действительная составляющая — равнодействующая трех геометрических измерений…

— А мнимая — время?

— Да, измеренное в метрах, умноженных на корень из минус единицы.

Леверрье наморщил лоб:

— Допустим. Но какая разница, в чем измерять время?

— Сейчас поймете. Мы привыкли к тому, что время течет. На самом же деле никуда оно не течет, как не может бежать куда-либо дорога, хотя мы тоже говорим: дорога бежит. Вселенная движется по пространственным траекториям, в том числе по траектории четвертого измерения.

— И что это за траектория?

— Окружность мнимого радиуса, модуль которого стремится в бесконечность.

— Не этим ли объясняется красное смещение? — несмело спросил Леверрье.

— Вы правы, Луи. В начале двадцатого века астроном Слайфер обнаружил смещение в радужной полоске, образованной пропущенным через призму светом звезд. Преобладали оттенки красного цвета. И тогда вспомнили эффект Доплера. А не оттого ли смещен спектр звездного света, что звезды удаляются от нас и друг от друга?

— Вот именно, — кивнул Леверрье. — Философы всполошились: десять миллиардов лет назад Вселенная представляла собой крошечный сгусток сверхплотного вещества. Затем произошел вселенский взрыв, разметавший эту праматерию. Последствия взрыва мы и наблюдаем…

— Не сомневаюсь, Луи, что вы знакомы с проблемами мироздания!

— Как и любой умудренный знаниями человек!

— И что вы ответите философам? Выходит, Вселенная вовсе не бесконечна в пространстве и во времени! Раз есть начало, то обязательно будет и конец… Но что было до возникновения Вселенной? Какая божественная сила произвела изначальный акт ее творения? Наконец, скоро ли наступит конец света?

— Остановитесь, Милютин! — воскликнул Леверрье с досадой. — Пусть философы сами разбираются в космологических парадоксах…

— А ваша умудренность знаниями? Нет уж, Луи, при всем уважении к философам…

— Вы хотите сказать…

— Лишь то, что Вселенная не рождалась и никогда не погибнет. Единственное бессмертное существо во Вселенной — сама Вселенная!

— Существо? — удивился Леверрье.

— Об этом потом. А пока… Отчего траектория четвертого измерения — окружность? Вы даже не поинтересовались… Окружность замкнута. У нее нет ни начала, ни конца. Это дорога без старта и финиша…

— А почему ее радиус увеличивается?

— Модуль мнимого радиуса, — поправил Милютин. — Чтобы не прибегать к громоздким расчетам, воспользуюсь аналогией с центробежной силой. Встаньте на быстро вращающийся круг, и вас тотчас выбросит наружу. Так и галактики разбегаются, вращаясь в круге времени…

Глаза Леверрье хитро блеснули:

— Но ведь неизбежен расход энергии…

— Ай-яй-яй! — пожурил Милютин. — Вспомните электротехнику, Луи. Положим, ток течет по нити лампочки накаливания. Нить оказывает ему активное сопротивление, которое математически выражается действительным числом. Что происходит с нитью?

— Она нагревается, — сказал Леверрье бел энтузиазма. — До белого каления… Еще немного, и я…

— То есть на нити рассеивается электрическая энергия, превращаясь в тепло. А теперь пропустим ток через конденсатор. Сопротивление конденсатора реактивно и выражается мнимым числом. На реактивном сопротивлении энергия не расходуется, она лишь запасается в нем. Стало быть…

— Движение по траектории четвертого измерения, во времени, не требует затрат энергии!

Милютин взглянул на переполненную пепельницу:

— Ну и накурил я, вы уж простите… Подведем итог. Пусть десять миллиардов лет назад Вселенная была спрессована в сверхплотный сгусток. Что это значит? Только то, что модуль мнимого радиуса был бесконечно мал!

— Или даже равен нулю?

— Браво, Луи! Вы нашли недостающее звено. Если радиус и впрямь равнялся нулю, то запасаемая в результате движения по кругу времени энергия должна была постепенно достичь гигантской величины и, рассеявшись, ведь нуль — число действительное, вызвать взрыв вселенского сгустка…

— Но когда активное сопротивление равно нулю, — с сомнением сказал Леверрье, — рассеиваемая на нем энергия тоже…

— Нуль, умноженный на бесконечность, дает неопределенность. А неопределенная величина может быть колоссальной!

— Но почему нужно умножать на бесконечность?

— Да потому, что Вселенная бесконечна в каждом из четырех измерений! Взрыв сгустка не опровергает, а, наоборот, доказывает бесконечность Вселенной! Десять миллиардов лет назад Вселенная вовсе не родилась из ничего, а перешла в новую, кто знает, какую по счету, стадию развития!