Теперь видно, какое дерево было посажено на развалинах Моисеева законодательства, и нам остаётся взглянуть на плоды, которые оно дало впоследствии.

Ещё при жизни Ездры все пояснения Торы, придуманные членами синедриона, разными знаменитостями и благочестивыми мужами выдавались за «словесные законы, полученные будто бы Моисеем на Синае». Таким образом, Тора разделялась на «Тора-Шебиктав» (Пятикнижие) и «Тора-Шебеал-пе» (устный закон). Хотя в той и другой части кривотолкованиями законы Моисея были искажаемы до неузнаваемости. Но, однако, все искажения истин до времени разрушения второго Иерусалимского храма были под руководством и наблюдением; потом, когда толкования и добавления сделались бесконтрольными, искажения Пятикнижия достигли ужасающих размеров. Рабби ДИЖЬ-РАКЕЛЬ

Итак, за что Иисус боролся, понятно — за справедливые законы Моисея, растоптанные к тому времени евреями и окончательно искаженные «книжниками» после Ездры.

Но уместен и вопрос — не был ли Иисус шизофреником, нормально ли у него было с головой? Вопрос уместен не только потому, что на него и тогда определенные слои смотрели, как на бесноватого (что отмечено в Евангелии). Сегодня, к примеру, прокурор на суде над А. Соколовым заявила, что тот болен манией социальной справедливости. Т.е. в понятиях сегодняшних дегенератов стремление к социальной справедливости — это психологическое отклонение от нормы. Вообще-то, если иметь в виду их дегенеративную норму, то это так и есть, но я буду рассматривать психику нормальных людей. Мне не часто приходится иметь дело с шизофрениками, но я знаю, что особенности их болезни в их искренней уверенности в том, за кого они себя принимают. Скажем, если шизик знает, что он инопланетянин, то он не будет трудиться в поиске доказательств и в доказывании этого кому-либо. Главное, что он сам знает, что он инопланетянин, что думают об этом другие, ему, в принципе, безразлично. Их мнение для него — ничто.

Если мы зададим себе вопрос, считал ли Иисус себя единокровным сыном бога, т.е. Богом, на мой взгляд, нужно давать ответ — нет. И это говорит о том, что психически он был человеком нормальным. А для того, чтобы считать себя богом, у Иисуса были по тем временам веские основания.

Ведь в то время не имели понятия ни о гипнозе, ни о внушениях, ни даже о том, что болезни бывают психическими. Считалось, что психически больные — это люди, в которых поселилась нечистая сила. А Иисус обладал силой знахаря, силой экстрасенса. Он не лечил ни инфекционных больных, ни раненых. Но если в основе болезни лежало психическое заболевание, то он таких людей ставил на ноги. Как он должен был смотреть на себя? Естественно, как на человека, к которому Бог очень близок, которому Бог помогает изгнать нечистую силу из больных. Ведь даже сегодня истинные знахари не берут денег за лечение в страхе, что Бог за это лишит их силы.

Это сегодня Кашпировский может собрать 5 тыс. человек и внушить им, что он досыта накормил их пятью хлебами и двумя рыбками, после чего попросить их сдать «объедки», и его зомби набросают ему пять или двенадцать корзин завалявшихся в карманах и сумочках съестного. Но когда этот же сеанс массового внушения проводил Иисус, то как ему самому себе можно было объяснить, почему эти люди сыты? Как иначе, кроме того, что это Бог наполнил желудки этих людей пищей?

Основания считать себя близким к Богу у Иисуса были очень вески.

Тем не менее, если попытаться отделить в Евангелии его собственные слова от приписываемых ему, то он все же считает себя Сыном Человеческим. На прямые вопросы о том, не Бог ли он, Иисус отвечал и очень трезво, и умно — судите меня по моим делам. Манией величия он не страдал, но из политических соображений он не мешал считать себя очень близким Богу человеком. Тем не менее — только человеком.

Его ученики сделали из него Бога вероятнее всего только после смерти. Авторы Евангелия наверняка старались подогнать все тексты под эту версию, убрать противоречившие ей эпизоды жизни Иисуса, но не всегда в этом преуспевали.

Такой, к примеру, момент. Рядом с Иисусом были распяты два разбойника. У Иисуса состоялся с ними разговор. Матфей, Марк и Иоанн предусмотрительно его опустили, утверждая, что разбойники поносили Иисуса, а Лука этот разговор простодушно приводит. Один из разбойников попросил Иисуса замолвить за него слово на небесах, на что Иисус ответил: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю». Иисус умирал на кресте 3 часа, естественно, он хотел побыстрее умереть и поэтому, возможно, забыл, что он не может быть с разбойником в раю «ныне», поскольку ему еще надо два дня пролежать в гробу, затем воскреснуть в своем человеческом облике (апостол Фома даже пальцы засовывал ему в дыры от гвоздей и от удара копья под ребра), пробыть 40 дней с учениками и лишь потом вознестись на небо. Это если он чудо своего воскресения готовил с учениками заранее и знал о нем. Но вероятнее всего история с его воскресением придумана гораздо позже, и он умирал, как честный человек, знающий, что за свою службу Богу в рай попадет непременно, как и раскаявшийся разбойник.

В любом случае этот эпизод показывает, что на себя Иисус смотрел трезво и никаким Богом себя не считал.

Следует сказать, что такие досадные для апостолов оплошности в Евангелиях случаются. Авторы дают эпизоды, которые для пользы версии о божественном происхождении Иисуса можно было бы и опустить. Скажем, от этого в чем-то Евангелие потеряло бы, но эпизоды о том, что у Иисуса были единокровные братья, можно бы и не приводить. Авторы не называют ни имен братьев, ни то, старшие братья они были Иисусу или младшие. Сказано, что они не верили в Иисуса. (Что немудрено, Иисус с горечью говорил, что нет пророков в своем отечестве, а уж в своей семье их точно нет). В любом случае, наличие этих братьев вызывает ненужные вопросы по поводу матери Иисуса, по легенде — «непорочной девы Марии». Вопросы, конечно, не принципиальные, если братья младшие, но и ненужные.

К подобным несоответствиям следует отнести и родословную Иисуса, которая, по-видимому, отработана им и учениками еще при его жизни, поскольку проявлял себя Иисус все же на гражданском, а не духовном поприще и ему важно было иметь царя в предках. И Матфей, и Лука, давшие в Евангелиях его родословную, ведут ее от Иосифа, мужа Марии, матери Иисуса. Но ведь по легенде отцом Иисуса был не Иосиф, а святой Дух! При чем же тут Иосиф? Это, в общем, еще раз подтверждает, сто Иисус при жизни мыслил трезво и в родство к Богу не набивался.

Характерной чертой здравомыслия является то, что умный человек из всех путей достижения цели выберет самый простой и самый легкий. Дураку важен путь, умному — цель. Иисус хотел построить Царство Божие на земле, под которым он имел в виду царство законов Моисея, для этого надо было его возглавить. Легче всего сделать это мог царь. И Иисус возводит свою родословную к царю Давиду. Далее, в Палестине все римские провинции возглавлялись царями, кроме Иудеи. Ею управлял римский наместник Понтий Пилат и какие-то органы самоуправления. То есть, стать царем было легче там, где нет конкурента, нет царя. И Иисус с учениками ведут агитацию за Иисуса (галилеянина) как за царя Иудеи. Риму, в принципе, все равно, как управляется провинция, лишь бы подати платила. И Иисус это Риму обещает: Богу — богово, Кесарю — кесарево. Т.е. препятствия политического свойства, которые были не принципиальны, Иисус устранил выбором пути и своей программой.

Заканчивая осмысление психического здоровья Иисуса, я бы сделал вывод, что это был человек, безусловно, умный и здравомыслящий. Его одержимость, его фанатизм глубоко верующего человека ни на его ум, ни на его здравомыслие не влияли. То, что у него революция не получилась, еще ничего не значит. Через два тысячелетия примерно такой же путь прошел Фидель Кастро и у него все получилось. Хотя Куба, как и Иудея, фактически была провинцией, правда не Рима, а США.