Она продолжала ещё долго высказывать накопившиеся в душе обиды, трепая за грудки старейшину. У старика даже слёзы на глазах выступили, неужели девушке удалось достучатся до него?

— …Я старалась! Я старалась как могла, чтобы во мне признали достойного тифлинга! Я старалась приносить пользу! Но никто не замечал этого!

Она отпустила его, и отступив на несколько шагов стала утирать ладонями заплаканное лицо.

Мужчины не вмешивались, тут они сейчас явно были лишними. И прерывать не стоило, и оставить её наедине не могли, мало ли что может учудить старик. Так что, им оставалось с пониманием молча наблюдать.

Старик заговорил когда Ильлаан подошёл к Сире, чтобы осторожно обнять, и постараться успокоить её слёзы.

— Я прибыл в твою деревню вместе с отрядом зачистки. До того момента я не покидал Акселя. Тогда-то я и увидел своими глазами что натворил. Я содрогнулся от собственной трагической ошибки. Увидев мёртвые тела, некогда живых белых, я пожалел о своей принципиальности. Это была слишком жестокая кара, но исправить что-либо было уже невозможно… Всех убили… И тогда нашли тебя, последнюю белую. Тогда я приказал сохранить твою жизнь.

Признаться, никто не ожидал что старик заговорит, а тут он решился удивить своих визитёров. Ильлаану даже потребовалось некоторое время чтобы переварить полученную информацию. А когда ему наконец это удалось, сам собой в голове возник вопрос, который парень не затянул озвучить.

— Это как нужно было провинится перед вами, что за это вы истребили целый народ?

Старик перевёл на него взгляд. К этому моменту девушка всё ещё была в его объятиях, и даже более того, сама прижималась к парню. Эта картина вызвала ироническую улыбку на устах старика.

— Они не брезговали сотрудничеством с людьми… Но на это мы ещё могли смотреть сквозь пальцы. А вот когда начали мешать кровь тифлингов с людской… Этого мы стерпеть не смогли.

— Подожди! — выпалил Ильлаан. — Что это значит? Ты хочешь сказать белые стали создавать пары с людьми?

Старейшина кивнул.

— И за это вы их?.. Ну вы и уроды…

— Что ты о нас знаешь? — вдруг возмутился старик. — Белые нам всегда были как бельмо на глазу. Взялись из неоткуда, и позорящие нас своими поступками. Когда наши народы ещё жили в родном мире, даже тогда мы кое как уживались…

Он махнул рукой.

— Так что ты слишком мало о нас знаешь, чтобы осуждать наши решения.

Ильлаан отстранил от себя Сиру, подступил к старику и присев на корточки, посмотрел прямо в чёрные глаза.

— Да. Я ничего о вас не знаю. Но и желания узнавать о вас что-то большее как-то не хочется. Мне достаточно и того, что вы перебили своих за более лояльное отношение к жизни. А сами, в тоже время пляшете под дудку тех, кто вас выселил из родного дома, на эту помойку. Я знаю что вам обещано возвращение на родину… но… Естественно вам ничего не светит.

— Что? Откуда ты зна…

— Просто знаю, и всё. В отличае от тебя, я тут по собственной воле. По делам заскочил, так сказать. — щёлкнул пальцем. — И кстати о нём. Где вы её держите?

Глаза старика расширились.

— Ты о ком?

Похоже он решил поиграть в «не знаю о чём вы говорите».

— Ой, да брось ты. Ты прекрасно понимаешь о ком я говорю.

Но старик просто глупо заморгал. Тут Ильлаан начал закипать, и чуть было не сорвался на крик, но вовремя опомнился.

— Где вы держите пленницу, которую вам передали сайфиалы?

Казалось что теперь-то вопрос поставлен прямее некуда, но допрашиваемый продолжал смотреть на него непонимающим взором.

— Какую? — вместо конкретного ответа, выдал он.

Парню становилось всё сложнее сдерживать свои эмоции. Вот например сейчас пришлось вдохнуть поглубже, и с шумом выдохнуть. Заметив внутреннюю борьбу Ильлаана со злостью, старейшина поспешил оправдаться.

— Прости, я не отказываюсь от того что та, что тебе нужна где-то у нас. Просто… я так понимаю что она неприкаянная?

Ильлаан кивнул.

— А неприкаянных, эм… у нас много.

Суть сказанного не сразу дошла до парня, лишь некоторое время спустя его глаза глупо распахнулись.

— Как?.. — рассеяно произнёс он, а потом спохватившись. — сколько, и где они?!

Он тряхнул старика за грудки, да с такой силой, что голова мотнулась так, будто сейчас отвалится. Тут уже вмешалась Сира. Положила руку на плечо парня, успокаивая его гнев, и обратилась к старейшине.

— Дядя Кирсу. — дождалась пока он посмотрит ей в глаза. — Те о ком вы говорите, они все в одном месте?

— Д… да.

— Где они?

— Вы хотите их освободить? — голос старика осип пуще прежнего.

— А разве это имеет какое-то значение?

— Конечно! Они сотрут нас в порошок, стоит только снять с них печати. Столько лет заточения они нам не простят! Пусть он заберёт свою неприкаянную, но молю вас, остальных оставьте как есть!

— Ха! — подал голос молчавший всё это время Монк. — Мне кажется, или он и в самом деле не осознаёт всей ситуации? Может нужно рассказать что происходит на самом деле?

И словно как по заказу, раздался громкий и жуткий гул, и весь Аксель содрогнулся. С потолка посыпалась пыль.

— Он уже рядом. — прокомментировал Монк произошедшее.

— Кто? — взвизгнул старик.

— Пожиратель миров. — ответил ему Ильлаан. — Говори, где они? У нас нет времени на игры!

Панический взгляд старейшины, метался то на Монка, то на Ильлаана, и на Сиру. Но с ответом он не спешил пока Сира не заговорила.

— Дядя. Какая вам разница, что неприкаянные сделают, если гораздо раньше все погибнут от когтей сахи. А выживших сожрёт ОН. Лучше помогите нам спасти тех, кто способен сбежать из гибнущего мира!

— Хорошо. — согласился наконец-то он. — Ты же знаешь где хранилище резерва? Вот там по соседству с ним заброшенная часовня. За алтарём спрятан вход в катакомбы. Дальше вы не заблудитесь.

— Ну наконец-то! — выпалил Монк перехватывая топор поудобнее. — Пошли скорее, а то у меня нет никакого желания снова встречаться с ним.

На этой ноте, троица оставила старика наедине с мёртвыми гвардейцами.

* * *

Небольшой отряд из десяти воинов, сформированный из числа добровольцев, держал оборону занятого здания. Оно было не большим, всего в два этажа, и не несло никакого стратегического значения, и вообще в нём не было ничего полезного и интересного, за малым исключением. Именно в нём укрылись от нападок хищников гражданские, и именно этот факт вынуждал бойцов удерживать не выгодную позицию. Конечно можно было перебросить их в более защищённое место, но, рисковать жизнями детей и нескольких женщин, командир побаивался.

Он решил поступить иначе, отправил связного с прошением о подкреплении и с оставшимися на тот момент в подчинении у него двадцатью бойцами, занял оборону. Да в начале их было гораздо больше, но на теперешний момент их осталось всего десять. Совпадение или нет, но все оставшиеся были охотниками, и по долгу своей роли так или иначе уже сталкивались с этими тварями.

Хотя и они сами были ещё целы только потому, что сахи нападали спонтанными стаями, в их действиях не было какого смысла, и действовали они разрознено. Совместно они действовали только когда прорывали первичную оборону города, и только. После просто расползались кто куда, потеряв мощь своей смертоносной волны.

Но даже так, Крумос прекрасно осознавал всю плачевность ситуации, ведь его отряд сложил к своим ногам сотню, а то и две, голов тварей, а их всё не убывало. А вот тифлингов становилось всё меньше. Исход этой битвы был очевиден каждому, но признавать этого никто не желал. И вот теперь напрашивался вопрос, кому больше повезло? Им, у кого сил почти не оставалось, или тем кто уже отправился в мир иной отмучившись?

Где это чёртово подкрепление? Неужели связной так и не добрался к основным силам? А может и сил этих уже и нет? Вероятнее всего все войска сейчас заняты, в подобном ихнему положении, и бросаться им на помощь вряд тле станут. Размышлял командир в минуты передышки, и разрывался в сомнениях, стоит ли посылать ещё одного посыльного за подмогой или нет. И каждый раз ему становилось не до этого.