«Всё-таки я оказался прав!» – в этот миг промелькнуло у него в голове…

– Что вы здесь делаете? – удивленно спросил у Грошека пан Ольшанский, спустившийся после обеда в подвал.

– Дожидаюсь вас, – произнес Анджей бесхитростно. – Хорошо бы позвать вашу дочь и Рушальского. Я тут кое-что обнаружил…

Профессор, чувствуя, что за сообщением детектива скрывается нечто более серьезное, чем просто слова, послушно достал из кармана кругляш ультракоротковолнового передатчика. Уже через пять минут и его дочь и Роман стояли у дубового стола. Все трое смотрели на Грошека, словно детвора на заезжего факира, пообещавшего с помощью волшебной палочки вытащить из пустого черного ящика живого кролика.

– Для начала несколько слов, – сказал Анджей, волнуясь. – О моей находке скоро станет известно полиции, и тогда, боюсь, ни меня, ни вас сюда близко не подпустят. А мне бы хотелось во всем разобраться самому… Правда, кое-что я уже знаю и готов с вами поделиться.

– Это как-то связано с Моникой? – спросила Бася.

– Это связано со всеми нами… – сказал Грошек и остановил взгляд на седовласом ученом. – Когда вы, профессор, пригласили меня сюда, чтобы выяснить, угрожает ли вам опасность, я почти не сомневался, что за таинственным привидением, с которым вы чуть не столкнулись в полутемном подвале, стоит человек. Я ошибочно подозревал в этой мистификации Лешека, потом вас, Роман, и, наконец, пани Фелицию. В отсутствии мотивов было трудно найти факты, изобличавшие любителя или любительницу странных розыгрышей. Но спонтанное развитие событий мне помогло выйти на след злоумышленника.

– Кого именно? – перебил детектива Роман. – Неужели, Хайнштайна?

Грошек кивнул.

– Да, Мартина Хайнштайна! Проведенное мною расследование позволяет ответить на вопрос, зачем австрийскому туристу понадобилось пугать вас, профессор, привидением. Еще при осмотре номера Хайнштайна следователь вытащил из чемодана несколько вещей, среди которых была местная газета. За какое она число я не заметил, да и сначала не обратил на неё должного внимания. Но потом пришел к выводу, что газета имеет какое-то значение для супружеской пары, коль скоро её не выбросили, а поместили в пакет, где находились и другие бумаги – какая-то карта и письма. По фотографии на передовице мне удалось точно определить, что это была газета месячной давности, на последней странице которой я нашел любопытное сообщение. Это была заметка о том, как Пеперик и Лучинский наткнулись в подвале бывшего особняка пана Жуевского на потайную комнату со старинными документами. Значит, решил я, Мартин Хайнштайн с женой приехал в пансионат не просто для отдыха, а с какой-то определенной целью. Так что я ухватился за эту ниточку и стал развивать идею. Хайнштайнам, вероятно, надо было в тайне от всех попасть в подвал! Может быть, они рассчитывали найти здесь старинный клад? Ведь комиссия из воеводского музея ничего ценного тут не обнаружила! Но в подвале обосновался пан Ольшанский, а это обстоятельство мешало им днем заниматься поисками. Значит, проникнуть в подвал они могли только ночью, и для этого им был нужен ключ.

– Мой ключ всегда при мне! – тут же заявил профессор, хлопая по карману.

– Верно, – согласился Грошек. – Но ведь еще один ключ находился у Пеперика в конюшне! Хайнштайн не раз там бывал, поэтому на время завладел им и сделал с него дубликат. В Станички, Филиппов или Олецко Мартин решил не соваться, видимо, из опасения, что в небольшом селении или городке его заказ вызовет подозрения, так что он отправился в Сувалки и там недалеко от автовокзала нашел слесаря, даже не позаботившись о должной конспирации. И вот, став обладателем ключа, он получил доступ в подвал, чтобы заняться поисками клада. Но тут возникли трудности, ведь ночью любой стук из этого помещения несомненно привлек бы повышенное внимание всех обитателей пансионата. Его могли разоблачить. А днем вы, профессор, как я уже сказал, мешали ему, работая со своими документами из ларца. Поэтому Мартин предпринял попытку избавиться от вас. Конечно, он не решился на членовредительство или убийство – все-таки он не уголовник. Он просто задумал напугать вас, и, то ли сам, то ли с помощью своей жены Моники, устроил вам встречу с привидением. Инсценировка принесла свои плоды – вы сначала решили отослать Басю домой, а после по моей просьбе уехали на целый день в Сувалки. Так что у Хайнштайна было какое-то время, чтобы спокойно обследовать весь подвал в надежде найти здесь нечто более ценное, чем кипа старинных рукописей… Короче, вместо того, чтобы идти обедать, я сейчас тоже пошарил здесь по углам и кое-что обнаружил.

– Неужели тайник с кладом?.. – растерянно пробормотал пан Ольшанский. – Как же я раньше не догадался!

– Вам просто не пришло в голову, что в потайной комнате может находиться еще нечто сокрытое от посторонних глаз…

– Так вы нашли тайник?

– И да и нет. Убедитесь сами…

– В каком смысле?

– Встаньте к нише и левой рукой надавите на железный штырь с обручем, который находится сбоку от вас… Теперь просуньте правую руку к боковине полки и попытайтесь вытянуть её наружу!

Профессор сделал все так, как ему велел Грошек.

– Ага!.. – возбужденно проговорил он, обнаружив пустое пространство за деревянной дощечкой. – Там кольцо!..

– Тяните его на себя! – приказал ему детектив.

Через пару секунд в подземном каземате вдруг раздался негромкий скрежет – это ниша с полками пришла в движение. Словно дверь, поворачивающаяся на невидимых петлях, она вдруг стала наползать на пожилого ученого. Проем между стеллажом и кирпичной кладкой увеличился, в глубине его показалась довольно широкая галерея.

– Что это? – охнула Бася Ольшанская.

– Надо полагать, сокровищами пана Жуевского нашему австрийскому другу завладеть не удалось, – улыбнувшись, сказал Анджей. – Зато он обнаружил здесь подземный ход!

Рушальский хмыкнул.

– Вы уже там побывали, Грошек? – осведомился он.

– Нет, – признался детектив. – Из соображений безопасности… Мало ли что!

– Тогда его надо обследовать, – заявил Роман, решительно направляясь к чернеющей пустоте за нишей. – Возможно, мы найдем там Хайнштайна. Вдруг он попал в какую-нибудь средневековую мышеловку!..

Протестовать никто не решился – от соприкосновения с тайной даже у седовласого историка захватило дух. Лишь Грошек проявил элементарную осторожность.

– Кто-то из нас должен обязательно остаться здесь, в подвале, – твердо сказал он. – Если с остальными что-нибудь случится, то он сможет сам придти на помощь или позвать людей.

– Разумно, – кивнул профессор и повернулся к дочери. – Бася, ты остаешься!

– Почему я? – обиделась молодая женщина. – Давайте кинем жребий!

Предложение ни у кого не встретило поддержки.

– В самом деле, Бася, – сказал Роман. – Не мужское это дело – лазить по штольням…

Вот только Грошек был иного мнения. И не потому что мужской шовинизм ему был противен до глубины души.

– Вы тоже остаетесь, Рушальский! – безапелляционно заявил он.

– Что? – удивился Роман. – С какой стати?

– Вы самый тренированный и опытный из нас, – без всякой лести поведал детектив спортсмену. (О себе он, конечно, из скромности умолчал.) – Если со мной или профессором случится беда, то нам понадобится ваша сила…

Грошек, более не ввязываясь в дискуссии, взял со стола фонарь и подошел к подземному ходу.

– Я иду впереди! – сказал он. – Пан Ольшанский, вы – сзади…