— Устанавливать, извините за выражение, не надо. Нам всем известно, что случилось с тем молодым журналистом.

Терпение Фаллады находилось явно на грани срыва, но усилием воли он сдерживал раздражение.

— Мне кажется, вы толком так и не представляете, что именно я имею в виду. Я разработал методику тестирования, удостоверяющую гибель от вампиров. Совершенно простым способом я разработал метод вживления в тело недавно умершего человека искусственного жизненного поля. Так вот, тело убитого вампирами, жизненного поля не держит. Оно, как изрезанная покрышка: ты в нее воздух, а он сразу наружу. Понимаете… — он на секунду замялся, подыскивая нужные слова, и этим воспользовался Джемисон.

— И когда вы сделали такое открытие? — поинтересовался он.

— Э-э… два года назад.

— Два года! Два года вы работали над вампиризмом?

Фаллада кивнул.

— Я, по сути, написал еще и книгу.

Тут вмешался Мак Кэй.

— Но как вы могли писать о вампирах, когда этими событиями еще и не пахло? Где вы добывали материал?

— Вампиризм — явление более обыденное, чем кажется, — сказал Фаллада. — Ему принадлежит первостатейная роль в природе и в отношениях между людьми. Многие хищники, помимо того, что поедают добычу, еще и вытягивают из нее жизненное поле. И даже люди инстинктивно к этому тяготеют. Почему мы едим живьем устриц? Или омаров? Даже, когда речь идет об овощах, мы и то предпочитаем свежую капусту капусте недельной давности…

— Да будет вам, — одернул Мак Кэй, — вообще полный нонсенс. Свежую капусту мы едим потому, что у нее приятнее вкус, а не из-за того, что живая…

— А я так предпочитаю куропаток, когда они уже повисели с недельку, — вставил Ролинсон.

Карлсен понял, что раздраженность Фалладе идет только во вред.

— Можно мне пару слов? — спросил он.

— Прощу вас, капитан, — радушно предложил Джемисон.

— Сегодня я был у доктора Фаллады в лаборатории и видел тело той самой девушки, что нашли на переезде в Путни. Насчет того, что она убита вампирами, не было вообще никакого сомнения.

Джемисон покачал головой, явно под впечатлением от этих слов.

— Откуда у вас такая уверенность?

— После теста доктора Фаллады. Ее тело не держало жизненного поля.

— Я ничего не знаю об этой девушке. Как она погибла?

— Ее удавили, а потом тело сбросили с моста на рельсы, — пояснил Хезлтайн.

Джемисон повернулся к Фалладе.

— А не могло это насилие сказаться и на жизненном поле?

— Могло, но незначительно. В несравненно меньшей степени.

— А когда это произошло?

— Вчера, ранним утром, — сказал Хэзлтайн.

— Я… не могу взять в толк. Ведь к тому-то времени все трое пришельцев, надо полагать, были уже мертвы?

— Мне не верится, что они были мертвы, — высказал сомнение Фаллада. — Думаю, они по-прежнему где-нибудь рыщут.

— Но как…

Фаллада перебил:

— Мне кажется, они способны завладевать человеческими телами. Та из них, что в женском обличьи, на самом деле не погибла в Гайд-парке. Она заманила в парк мужчину, завладела его телом и придала всему такой вид, будто там орудовал сексуальный маньяк. Думаю, и двое других тоже гуляют где-то поблизости. Они просто побросали свои оболочки в ИКИ и обзавелись другими телами.

Наступила тишина. И Ролинсон, и Мак Кэй сидели, уставившись в стол — дескать, эта болтовня их утомила. Джемисон резонно заметил:

— Вы меня тоже поймите. Аргументы ваши звучат необоснованно. Где факты, доказывающие ваши… заявления?

— Дело здесь не в фактах, — устало вздохнул Фал-лада, а в простой логике. Существа эти, казалось бы, умерли. Тем не менее, отыскиваются тела, из которых словно выкачали жизненную энергию. Из чего напрашивается вывод, что существа, стало быть, отнюдь не мертвы…

— Сколько этих тел? — спросил Джемисон.

— Пока два. Девушка на рельсах и мужчина, ее убивший.

— Мужчина, ее убивший? — Джемисон покосился на Хезлтайна, словно взывая о помощи.

— Ее задушил некто Клэппертон, — пояснил Хезлтайн, — автогонщик. Доктор Фаллада полагает, что как раз в него и вселился один из пришельцев.

— Понятно. И его, конечно же, тоже нет в живых?

— Тоже.

— И тело… оно также… в таком состоянии?

— Пока неизвестно. Его направили в мою лабораторию для тестирования.

— И когда будет известен результат?

— Отправили часа два назад, — прикинул Хезлтайн. — Сейчас, может, уже все сделано.

— Вы уж, пожалуйста, выясните, — встрепенулся Джемисон. — Вот телеэкран. — Он развернулся и перенес с письменного стола портативный аппарат. Ролинсон передвинул его Фалладе.

— Великолепно, — сказал тот, в полной тишине набирая номер. Услышав голос секретарши, Фаллада попросил: — Мне, пожалуйста, Нормана.

Прошло с полминуты. Мак Кэй плеснул себе еще вина. Затем послышался голос Грея:

— Да, сэр?

— Норман! Тело из морга прислали?

— Утопленника-то? Как же, прислали. Я сейчас только закончил тестирование.

— И какие результаты?

— Ну, насколько я могу судить, сэр, обычный случай гибели на воде. Наглотался, видно, таблеток.

— А что показатели «лямбда»?

— Все в норме.

— Что, вообще без отклонений? Хорошо, — буркнул Фаллада. — Спасибо, Норман. — Он положил трубку.

— Я, безусловно, понимаю, что это еще ни о чем не говорит, — поспешно начал Джемисов. — В целом правота все еще может быть на вашей стороне, пусть и не в данном случае. Но так уж, видите, складывается, что ваша теория пока основывается на единственном примере: теле убитой девушки на рельсах.

Фаллада не успел ответить, как Мак Кэй невозмутимым голосом спросил:

— Я никого не хочу обидеть, доктор, но вы, часом, — я насчет вашего увлечения вампирами — не даете излишнюю волю воображению?

— Ни в коей мере, — резко отозвался Фаллада.

Карлсен почувствовал, что настала пора его поддержать.

— Я соглашусь, что это заключение в самом деле неожиданно. Но не думаю, что оно сводит на нет все доводы доктора Фаллады.

Джемисон повернулся к Буковскому.

— А что думаете вы?

Тот, очевидно, чувствовал себя не очень уверенно. Стараясь не встречаться с Фалладой взглядом, он сказал:

— Честно говоря, затрудняюсь. Не хочу делать выводов, не ознакомившись со всеми фактами.

— А вы, сэр Перси? Хезлтайн нахмурился.

— Я испытываю к доктору Фалладе величайшее уважение и уверен, что он зря говорить не станет.

— Да, разумеется, — согласился Джемисон, — сомнений нет. Мы все знаем доктора как одного из крупнейших наших ученых. Но даже ученые не застрахованы от ошибок. Так что позвольте мне быть откровенным и изложить точку зрения, которой я намерен придерживаться — хотя, сразу оговорюсь, безо всякого догматизма. — Он приостановился, как бы ожидая возражений. Парламентский трюк: ясно было, что он все равно сейчас продолжит.

— Все факты свидетельствуют, что мы имеем дело с существами с другой планеты или звездной системы, которые живо интересуются жизнью на Земле. Может быть, они — ученые, занятые исследованием развивающихся цивилизаций. Ясно, что как род они значительно древнее человека, и, разумеется, обладают большим запасом знаний о Вселенной.

Премьер-министр сделал паузу, поочередно оглядев всех из-под кустистых бровей. Карлсен поймал себя на том, что буквально заворожен его голосом, таким глубоким, таким выразительным. Тут Джемисон перешел на сокровенный, конфиденциальный тон.

— Мне лично, например, в самом деле трудно представить, как высокоразвитые особи могут охотиться на своих сородичей. Я сам не претендую зваться чересчур щепетильным, но я, допустим, вегетарианец, потому что мне претит есть мясо убитых животных. По этой же причине у меня как-то не укладывается в голове, чтобы существа вроде этих… и вдруг — как выразился доктор Буковский — были сродни гибельному вирусу.

— Взглянули бы вы на того репортера, когда она с ним разделалась! — нервно выпалил Фаллада.

Ролинсон лишь поцокал языком, укоризненно покачав головой. Мак Кэй красноречиво возвел глаза к потолку: мол, идиот, да и только. Но Джемисона, похоже, эта выходка не уязвила.