Кулак Стрэттона врезался в мою бедную голову так, что я едва не потерял сознание. Я согнулся, прикрывая ее руками и пытаясь утихомирить боль.

Фогель приказал:

– Верни его в чувство, болван. Я еще не закончил.

Послышался звук льющейся жидкости. Стрэттон схватил меня за волосы, запрокинул голову и влил мне в рот полстакана бренди. Желудок отреагировал мгновенным спазмом и изверг все обратно, залив его дорогой серый костюм. Он издал вопль отвращения и оттолкнул меня с такой силой, что я свалился со стула. Уперевшись в стену, я встал. Стрэттон расстегивал свой пиджак. Как только он начал его снимать, я глубоко вдохнул, рванул ручку двери и выскочил наружу.

Он почти догнал меня в кубрике, но я на бегу развернулся и засадил кулаком ему прямо в лицо. В следующее мгновение я оказался на палубе. В трех-четырех футах от меня стоял Да Гама в окружении нескольких членов его команды. Пока он разворачивался, я успел добежать до борта и прыгнуть вниз. Шок от ледяной воды был настолько силен, что мне показалось, будто останавливается сердце. Но я все-таки вынырнул и изо всех сил поплыл в туман.

Они, разумеется, полагали, что я постараюсь как можно быстрее вылезти на берег. А потому должны были рассредоточиться вдоль пирса и ждать меня там. Все это я прекрасно понимал, поэтому единственным моим шансом было переплыть на противоположную сторону. Это заняло не больше десяти минут, но к концу я почти не верил, что мне удастся доплыть. В критический момент колено мое ударилось о подводный камень. Спустя несколько секунд я уже выкарабкался из воды и упал ничком на галечный пляж.

Я почти окоченел от холода, но заставил себя встать и бегом направиться в сторону хаотичного нагромождения бетонных блоков, защищающих от зимних штормов северную оконечность взлетной полосы.

На бегу я взглянул на часы. Они показывали девять. Прошло меньше трех часов с того момента, как я оставил Арни в его вельботе на той стороне фьорда. Сейчас он наверняка уже вернулся, возможно, что и вскорости после меня, учитывая ухудшение погоды.

Я бежал по полосе, изо всех сил размахивая руками, чтобы привести их в чувство. Вокруг, насколько я мог видеть, никого не было. У ангаров тоже было пусто, если не считать старого джипа, которым здесь пользовались для разных нужд. Что бы ни произошло, я должен предупредить Арни, втолковать ему, с кем он имеет дело. На максимальной скорости, которую позволял развить густой туман, я погнал машину в город.

В конце переулка я остановился и дальнейший путь до дома Арни проделал пешком. Когда я поднимался по ступенькам веранды, боковая дверь хлопнула, и в туман метнулась чья-то фигурка. Однако я успел разглядеть Гудрид Расмуссен. Ее лицо с широко распахнутыми глазами промелькнуло и скрылось.

Я заколотил в центральную дверь. Ответа не последовало. Сквозь неплотно задернутую занавеску я увидел свет в комнате и постучал снова, окликая его по имени. Успех был тот же. Обойдя дом с другой стороны, я попытался проникнуть внутрь через дверь кухни.

Я почувствовал, что меня ждет, в тот самый момент, когда оказался в комнате. Даже тишина была совершенно особой. Словно весь мир на мгновение затаил дыхание. В воздухе витал явственный запах пороха.

Вид спальни напоминал бойню. Телефон, грубо сорванный со стены, вывернутые ящики письменного стола, книги, раскиданные по полу, – и на всем этом кровь, свежая кровь, брызги которой попали даже на стены.

Арни лежал навзничь на диване. Большей части лица просто не существовало. Охотничье ружье, брошенное убийцей, валялось поперек тела. Странно, но порой облик смерти бывает таким ужасным, что душа цепенеет, и человек оказывается эмоционально не способен к проявлению нормальных реакций. Я стоял, тупо уставившись на труп; и чувствовал, что меня охватывает чувство нереальности всего происходящего, словно все это – лишь кошмарный сон.

Где-то хлопнул ставень под ветром. Звук оказался подобен удару, который вернул меня к реальности. Я развернулся и кинулся прочь, словно все черти преисподней гнались за мной по пятам.

Я оставил джип на заднем дворе отеля и по черному ходу поднялся к себе в комнату. У подоконника с книгой в руках сидела Илана. Увидев меня, она вспыхнула, но в следующее мгновение радостная улыбка сменилась выражением удивления и тревоги.

Следующий эпизод помнится мне смутно. Помню только, что стоял на коленях, а она крепко обнимала меня. И никого в жизни я не был так рад видеть. Это я знаю точно.

Приняв горячий душ и переодевшись, я поведал ей обо всем. Когда я закончил, мы предприняли самый напрашивающийся шаг – пошли к Гудрид. Дверь была заперта. Я настойчиво стучал, звал ее по имени, и спустя некоторое время замок щелкнул. Гудрид со страхом смотрела на нас. Глаза ее распухли от слез, и всю ее трясло как в лихорадке.

Она перевела взгляд с меня на Илану и откинула в сторону прядь волос, упавшую на лоб.

– Простите, мистер Мартин, но я плохо себя чувствую. Уже поздно. Мне хотелось бы отдохнуть.

Я втолкнул ее в комнату. Илана вошла вслед за мной.

– Я видел, как ты убегала, Гудрид, – без предисловий сообщил я.

– Убегала? – в искреннем замешательстве повторила она. – Я ничего не понимаю.

– Убегала из дома Арни Фассберга. Ты пробежала совсем рядом со мной. Я как раз собирался войти.

Лицо ее сморщилось; она круто развернулась и кинулась ничком на кровать. Тело затряслось в рыданиях. Я присел рядом и положил руку ей на плечо.

– На это нет времени, Гудрид. Ты уже сообщила в полицию?

Она оторвала от подушки заплаканное лицо и сквозь слезы посмотрела на меня.

– Я не убивала его, вы должны мне поверить! Когда я пришла, он был уже мертв!

– Верю. Тебе не о чем беспокоиться.

– Вы не понимаете. Мы с Арни часто ссорились. Многие об этом знают. И сержант Симонсен тоже знает.

– Он также знает, кто на что способен. Сама мысль о том, что ты могла из двух стволов в упор выстрелить в Арни, покажется ему настолько абсурдной, что он даже не станет тратить времени на обсуждение этого. – Я крепко взял ее за руки. – Теперь расскажи мне, что произошло.

– Арни позвонил мне примерно сорок минут назад. Он попросил принести пакет, который оставил у меня. Он сказал, что знает, что я на дежурстве, но я должна это сделать. Что это вопрос жизни и смерти.

– Ты знала, что в этом пакете?

Она кивнула.

– Да, он сказал, что ему в руки попали образцы золота, подтверждающие наличие какого-то месторождения в горах, и что это может сделать его богатым человеком. Он попросил, чтобы я спрятала это в самом надежном месте. Что от этого зависит все наше будущее.

– Какое будущее?

– Мы собирались пожениться, мистер Мартин!

И она снова залилась слезами, зажимая рот платком. Илана присела рядом и обняла ее. Я поднялся и отошел к окну. Бедная маленькая сучка... Влюбившаяся настолько, что готова поверить во что угодно, даже в басню, в которой не меньше дыр, чем в старой рыбацкой сети.

Спустя некоторое время она немного взяла себя в руки, и я продолжил:

– Значит, ты спрятала этот пакет где-то здесь?

– Я не должна была его брать. Глупо, конечно, но я перепугалась до смерти. Я боялась, что могу его потерять или его украдут – в служебных помещениях недавно была целая серия мелких краж. С другой стороны, вы знаете, каким азартным игроком был Арни. Он ведь всегда отдавал мне свои деньги и просил сохранить, а на следующий же день требовал их обратно. Впервые я взяла с него твердое обещание. Я думала, что мне таким образом удастся сохранить это. Я пошла на почту и отправила пакет себе, на адрес моего дедушки в Сандвиг. Как раз сегодня утром туда ушел пароход, который раз в месяц развозит продукты по побережью.

– И что произошло, когда Арни узнал об этом?

– Его реакция была очень странной. Он начал громко хохотать, а потом телефон отключился.

– Тот, кто был с ним, мог просто оборвать провод, – кивнул я Илане.