- Присядем, - сказал Посланник и указал на диванчик, обитый чем-то, напоминающим красный плюш. - Времени у нас в обрез. А я о вас знаю только то, что передано по спецканалу.

Володя уж было собрался говорить, но Посланник остановил его жестом и, откинув фалды сюртука, вытащил из кармана плоскую коробочку с экраном. По экрану, попискивая, бегал красный зайчик. Посланник, вытянув губы трубочкой, наблюдал за его перемещением.

- Ага, - наконец пробормотал он с удовлетворением, - вот где подарочек на сей раз!

Посланник пошарил за спинкой диванчика и извлек длинную толстую иглу с утолщенным концом. Он бросил находку на пол и наступил на нее каблуком. Раздался хруст, и огонек на экране погас.

- Достижения местной микроэлектроники, - не без иронии пояснил он Владимиру. - Подслушивающая аппаратура. У них существует еще и подсматривающая аппаратура. И прочая подлейшая аппаратура. Не забывают о нас. Так сказать, бдят и зрят.

Володя никак не мог воспринять происходящее всерьез. Уж очень все это напоминало средневековые придворные интриги. Впрочем, тогда, кажется, еще не было подслушивающей аппаратуры. Или была?

Тускло-красный цвет плюща, душноватый аромат, пропитавший маленькую гостиную, сумрачный свет, густым потоком ниспадающий с лампад тяжелой люстры, украшенной золотистыми завитками. Все это усиливало ощущение нереальности, театральной условности происходящего.

- Теперь можно говорить по душам, - пробился к нему сквозь розовый сумрак голос Посланника.

- Пожалуйста. Я готов, - услыхал Владимир свой голос. Голос звучал бодро.

Посланник одобрительно покивал, и мелкие букли у него на висках вздрогнули.

- Слушаем вас.

Володя открыл рот, чтобы изложить несколько расширенную биографию, и вдруг понял, что не может выдавить из себя ни слова. "Все смешалось в доме Облонских: и лицо, и одежда, и мысли", - у него еще хватило сил на самоиронию. И в самом деле, в голове Владимира царила полнейшая неразбериха.

Михаил Семенович перекинулся с Северином понимающим взглядом и мягко предложил:

- Если не возражаете, я буду задавать конкретные вопросы, а вы отвечать. Это упростит беседу. Прежде всего, мы бы хотели узнать, как состояние нашего сотрудника, вашего предшественника.

- У него злокачественная опухоль легких. Сказали, что месяца два, а то и три придется лечиться стационарно. Очень запущенный случай, поэтому так долго. После клинического выздоровления его заставят отдыхать где-нибудь в умеренных широтах. Гавайи при этом заболевании, к сожалению, противопоказаны. Это все мне его лечащий врач рассказал.

- Да... - задумчиво протянул Посланник. - Леонид всегда уклонялся от медосмотров. Вот теперь и имеем. Выбыл из строя, как минимум, на полгода. Северин, не правда ли, уклоняться от медосмотров нельзя? - и Посланник посмотрел на сотрудника со значением.

Северин, возвышающийся над всеми, словно статуя командора, непринужденно кивнул.

Михаил Семенович снова обратился к Владимиру.

- Скажите еще вот что: вы фирболог или по второй специальности изучали фирбологию?

- Я? - смутился тот. - Вообще-то, нет. Я только язык хорошо знаю. У нас в инязе мало кто занимался фирболгским. А я любой язык могу достаточно хорошо выучить за две-три недели. Вот мне и предложили.

- Но вы... э... - Посланник осторожно подбирал слова. - Вы, разумеется, кое-что знаете о Фирболгии? Интересовались этой планетой?

Володя почувствовал себя очень неуютно.

- Я смотрел как-то по видону праздник, посвященный воскрешению Недостижимого.

- Непостижимого, - быстро поправил Посланник, глядя в сторону и барабаня пальцами по спинке диванчика.

- Ну да, - поправился переводчик, - Непостижимого. И по визору тоже еще один праздник смотрел... посвященный уборке урожая праздник.

- Это не из Фирболгии передавали, - скучным голосом сказал Посланник. Это из Генты Б.

Фигурка Командора подвигалась и огорчительно покашляла.

Владимир подавленно молчал. В тугой тишине слышен был звук барабанящих пальцев Посланника.

- С физподготовкой, надеюсь, все в порядке? - задал вопрос Михаил Семенович.

- Баскетболом занимался. И теннисом настольным. У меня даже разряд есть. Второй, - Владимир помолчал и уточнил: - Второй взрослый.

- Настольный теннис - это хорошо, так сказать.

- Я и самбо занимался. Тоже второй разряд, - почувствовав в словах Посланника подвох, заторопился переводчик.

- И тоже взрослый, - с очень серьезным видом добавил Северин.

Посланник встал.

- Будем считать нашу беседу завершенной. Из ваших многочисленных дарований здесь потенциально необходимо только одно: знание самбо. Но будем надеяться, что оно вам не пригодится. Итак, через час совещательная встреча на уровне Непостижимого. Северин покажет вам ваши апартаменты и посоветует, как одеться. Потом, если захотите, посмотрите телевизор. Здесь телевидение уже существует и даже, так сказать, цветное. Северин объяснит, как пользоваться этим чудом техники. Да вы не отмахивайтесь! Чем техника примитивнее, тем сложнее ею пользоваться. Без инструктора не обойтись. Северин, займите гостя.

- Северин - то, Северин - се, - деланно возмутился Северин. - Если я ихним шофером работаю, так на меня все нагружать можно? Использование служебного положения в личных целях - вот что это такое!

Посланник невнимательно выслушал тираду помощника и, милостиво кивнув, направился к двери.

- Михаил Семенович! - взмолился Северин. - Я же хотел в третий сектор. Там ребята интересное дело задумали!

- Мы уже говорили с вами о так называемом "личном участии". Вы слишком свободно трактуете подпункт о чрезвычайных обстоятельствах, когда возможны исключения.

Посланник ушел, а смирившийся Северин со вздохом предложил:

- Приступим к ознакомлению. Вот, например, комната, в которой мы только что получили аудиенцию Посланника, а я в частности получил по мордам за избыток энтузиазма, далее будет именоваться малой гостиной...

3

Телевизор был огромен. В его ящик можно было спрятаться. Диогену здесь было бы просторнее, чем в бочкотаре.

Цветное изображение, изобиловавшее лиловыми тонами, двоилось и троилось. Порой со звуком застегиваемой молнии на экран выплескивалась рябь мелких синусоид.

Владимир смотрел телевизор очень внимательно. Надо было совершенствоваться в знании языка. Взялся за гуж... На него обрушился водопад фразеологизмов, неологизмов, эвфемизмов и прочих "измов", которых в учебнике и в помине не было и о значении которых он только догадывался.

Вот экран оккупировал толстяк с кротким и мудрым лицом. Приятное лицо хорошего человека. Вот только глаза... Глаза Владимиру не понравились. Их взгляд был ни жестоким, ни холодным. Он был попросту полностью лишен эмоций. Володе стало как-то неуютно и зябко в этой уютной теплой комнате. Он понял, что обладатель этого взгляда с тем же кротким выражением благостного лика может совершить самое страшное преступление. Не волнуясь, не повышая голоса, очень по-деловому...

Толстяк читал религиозно-государственную проповедь.

- Все знают, - говорил он мягким баритоном, - что сущее вначале заключалось во Всеедином, и имя ему было Логос. И не было ни времени, ни пространства. И был Логос средоточием всех энергий, полей и измерений. Но как-то взволновалась мысль Его и дух бесплотный. И творческий экстаз охватил Его. И в созидательном порыве вскричал Он: "Да будет Мир из тела Моего и да будет душа человеческая из духа Моего!" И стало так, - тут толстяк умолк и воздел очи горе, чтобы зрители прониклись значимостью описываемого момента. - И мчались горящие золотые искры духа Его, и оплодотворяли косную материю. И возгорелись звезды: планеты стали вращаться круг них. И человек возник. И сотворилась душа его - суть малейшая искра духа Всеединого, Логосом именуемого. Дух зла, Энтроп, захватил на краю Мира часть тела Его, там, где огонь души Его был не так горяч, и воплотился сам в бытие. И сказал дух зла и гордыни: "Не буду служить добру, но всему, что его губит. Не дам душе человеческой взлелеять искру Логосову, чтобы не взлетела она в блаженные сферы эоновы". Большая же часть духа - Его сущность и структура - воплотились в отце и наставнике нашем - Непостижимом. Непостижимый - это земное воплощение Логоса.