- Я хочу, чтобы ты заплатил сейчас, немедленно.

Семнадцатый пытался следить одновременно за Джаредом и Джиллом. Мексль медленно двигался вдоль мостика. Семнадцатый знал, что попал в ловушку, но не мог понять почему.

- Ты еще не сказал, в какой форме я должен заплатить.

Джаред кивнул на женщину.

- Нет! - Он сказал это так же громко и категорично, как минуту назад Джаред.

Джаред подошел ближе, одновременно смещаясь в сторону, чтобы пламя выстрела не повредило приборов за спиной Семнадцатого.

- Она моя, и это твоя плата. Если ты убьешь ее, через три дня мы будем у Буниана IV. То, что ты видел здесь, можно повторить на твоей планете.

Семнадцатый опустил острие.

- Она твоя.

- Спасибо, Семнадцатый, - вежливо поблагодарил Джаред. - А теперь можешь забирать свою собственность.

Клиент торопливо покинул мостик, а несколько минут спустя его корабль так же торопливо удалился от "Темпеста".

- Подтверди передачу планеты. Пусть забирает ее, - сказал Джаред Джиллу.

Джилл поднялся и подошел к передатчику, чтобы передать Кэйн флоту с Буниана IV, висящему за пределами действия детекторов завоеванной планеты.

Ирина смотрела, как чужие корабли входят в атмосферу ее планеты, потом отвернулась.

Вновь взглянув на экраны, она встретилась взглядом с Джаредом.

- Нужно было позволить убить меня, - сказала она низким бесстрастным голосом. - Пока я жива, ты не будешь в безопасности ни секунды.

Джаред отложил оружие.

- Ты поговоришь с моим другом, - сказал он и повернулся к ней Спиной.

Когда они вернулись на базу, она попыталась убить его сразу, как только сняли ремни. Разумеется, неудачно. Джилл успел ввести ей снотворное в момент, когда она начинала бить экраны.

Проснулась она в кресле, глубоко внутри спутника, перед огромным металлическим мозгом.

Машина доказала ей, что Джаред платит за свои завоевания гораздо большую цену, нежели любой из его клиентов. Она открыла в ее мозгу каналы, до сих пор блокированные воспитанием, возрастом и преданностью.

Теперь Ирина знала, кто такой Джаред и чем он на самом деле занимается...

- Это была благородная, самоубийственная идея, - сказала машина. - С самого начала она была обречена на поражение, и лишь после создания меня появилась тень шанса. Двадцать два года прошло с тех пор, и теперь эта тень превратилась в вероятность. Мир во Вселенной, миры, объединенные взаимным уважением и этикой, - сейчас это уже возможно. Мы завоевывали каждую планету так, чтобы гарантировать клиентам Джареда власть над нею, но не полную и окончательную, а выбор планет определялся генеральным планом. Благодаря этому, когда придет время, все элементы головоломки образуют одно целое. Большую гуманистическую структуру.

Не такую, как все эти Братства и Общества, а такую, что действительно будет служить каждому существу лично и всем мирам в целом.

Ирина, уже не Первая на Кэйне, слушала. Разум ее был открыт для правды, и сейчас она впитывала эту правду.

- Джаред одинок. Он должен быть одинок, поскольку знает, что план можно реализовать только в одиночестве. Если ему не удастся или он умрет, не закончив работу, его имя останется в памяти миллионов людей как имя самого страшного убийцы, когда-либо появившегося во Вселенной. Дополнительная задача для меня - это поддержание его в здравом уме, защита его порядочности и прежде всего жизни. Любая плата, которую от принимает, служит плану. Даже ты. Особенно ты.

Ирина встала.

- Не только как его женщина, - добавила машина, - если решишься ей стать, но как возможный продолжатель его дела. И конечно, как мать его детей, которые пойдут дальше.

Она вернулась в город, где ее ждал мексль.

- Останешься? - спросил он.

- Останусь, - ответила Ирина, заколебавшись, словно хотела еще что-то сказать, но так и не решилась.

Джилл проводил ее к нему в комнату, где он спал, и оставил там, смотреть, как Джаред мечется во сне, и мрачно размышлять о смерти и безнадежности. Она смотрела, понимая, что никогда не полюбит этого человека. Невозможно любить того, кто показал тебе те двести экранов. Однако она хотела с ним остаться и шептала слова, которых не смогла сказать Джиллу:

"Почему должно получиться у этого бога, если все остальные потерпели поражение?"

Но в пустом пространстве космоса не было ответа, а только немое ожидание миллионов планет, мечтающих стать частями единого целого или проклинать во веки веков имена тех, кто убивал миры ради наживы.