Подойдя к Каликуту, Васко да Гама потребовал, чтобы саморин изгнал из города всех мусульман. Когда Саморин отказался подчиниться, Васко да Гама начал Многодневную бомбардировку города. У саморина было всего несколько пушек, которые стреляли на расстояние втрое меньшее. Маленькие ядра их не долетали до португальцев.

В то время, когда португальская эскадра стояла у берегов Каликута, в бухту спокойно вошли двадцать четыре груженных рисом каликутских корабля. Португальцы немедленно захватили их. На борту кораблей было восемьсот человек. Васко да Гама приказал всем восьмистам отрезать руки, носы и уши. Та же участь постигла и приехавшего с берега брахмана — посла каликутского саморина. Затем адмирал приказал всех связать. А чтобы они зубами не разгрызли веревок, он велел выбить морякам зубы. После этого португальцы подожгли корабли. Посла же каликутского с отрезанными ушами и носом вернули саморину с письмом адмирала: «Попробуй жаркое, которое мы тебе приготовили…».

Но саморин не сдался. Васко да Гама зря старался его запугать. И когда Васко да Гама, так и не захватив Каликута, направился в Кочин, саморин собрал флот и одновременно послал уважаемых брахманов к кочинскому радже, чтобы те рассказали ему о преступлениях португальцев.

Однако португальцы перехватили послов, привязали к мачтам и прижигали раскаленными шомполами, пока те не признали себя шпионами. Тогда по приказу адмирала послам отрезали губы и уши, пришили собачьи и в таком виде отправили обратно в Каликут. Подоспевший флот саморина был разгромлен. Опять дело решили пушки. Португальцы подпускали близко каликутские суда и спокойно расстреливали их. В ближнем бою они пользовались мушкетами, а стрелы индийцев были бессильны против португальских лат.

Тогда саморин собрал армию и бросил ее на штурм Кочмна. В одном из боев на сторону саморина перешли два миланца. Они служили на португальских кораблях артиллеристами. Мы не знаем, что заставило их перейти на сторону индийцев. Может быть, они не одобряли зверств португальцев, может быть, просто надеялись обогатиться на службе у саморина. Но в любом случае для саморина появление миланцев было даром судьбы. Ибо они знали, как лить пушки.

Миланцы немедленно отправились в Каликут, а война с Кочином продолжалась. И в этот момент у берегов Индии появился новый португальский флот под командованием одного из главных героев нашего повествования — Афонсу д'Албукерки.

Сохранившиеся документы не дают возможности толком разобраться, чем же окончилась война саморина с кочинским раджей и поддерживавшими его португальцами. Известно только, что в 1504 году д'Албукерки прибыл в Каликут, чтобы заключить мирный договор между Кочином и Каликутом. Договор был невыгодным для саморина. Очевидно, появление португальцев все-таки склонило чашу весов в пользу Кочина.

Из всех пунктов договора саморин отказался выполнить один и стоял на своем так твердо, что португальцы вынуждены были пойти на попятный: он отказался выдать миланских пушкарей. Саморин готовил артиллерию. Он знал, что рано или поздно придется снова воевать с португальцами. И в этой войне ему не обойтись без артиллерии, которая могла бы соперничать с португальской.

И война возобновилась. Виной этому опять были португальцы. Они нарушили мирный договор через несколько дней после его заключения: напали на каликут-ский корабль, перебили команду и потопили его.

В тот день, когда эскадра д'Албукерки взяла курс домой, флот саморина вышел из Каликута и направился к Кочину. И вот в этой войне португальцы, к своему неудовольствию, обнаружили, что флот саморина уже не тот, что был года два назад. Каликутские моряки многому научились. Борта их кораблей были теперь обложены тюками с хлопком, которые защищали от ядер. Кроме того, в составе флота было более ста быстроходных галер, которые подлетали к португальским кораблям и брали их на абордаж. А главное, на каликутских кораблях стояли, правда немногочисленные, но почти не уступавшие португальским, пушки. Не зря тогда требовал д'Албукерки, чтобы саморин выдал миланских артиллеристов!

Тут мы возвращаемся к истории о миланцах. Ко времени войны с Кочином миланцы наладили производство пушек, пороха и ядер и научили каликутских оружейников пушечному делу.

Португальцы понимали, что им необходимо разделаться с итальянцами. Но саморин хорошо охранял своих оружейников. Несколько попыток похитить или отравить их провалились, португальские шпионы один за другим кончали жизнь на базарной площади Каликута.

Наконец португальцы обещали, что помилуют миланцев, если те вернутся к ним. Но миланцы отлично знали цену обещаниям своих бывших спутников. Они наотрез отказались вернуться.

Тогда португальцы обратились к Лодовико ди Вартеме. Это был один из самых удивительных людей, рожденных великой эпохой открытий и соединивших в себе многочисленные пороки и достоинства своего времени.

Болонец по происхождению, он был одержим страстью к путешествиям, и вряд ли нашелся бы человек на земле, который видел и пережил столько же. Мы знаем, что Вартема в 1502 году покинул Европу, прошел Египет, Сирию, Аравию, Иран, Индию, добрался до Бирмы, возможно и до Молуккских островов, и, пробыв в путешествии пять лет, вернулся в Европу.

Вартема первым:

— побывал в святых местах мусульман в Аравии, для чего перешел в ислам и примкнул к группе паломников-мамелюков;

— описал тенассеримское побережье[11] Бирмы, и это описание долгие годы оставалось единственным добросовестным и правдивым отчетом о тех местах;

— ознакомил европейцев с Малаккой и рассказал о малаккском рынке пряностей;

— описал Суматру;

— посетил острова Банда — родину мускатного ореха;

— побывал на Борнео…

Книга Вартемы была опубликована в Риме в 1510 году и: разу же переведена на множество языков.

Но мы не собираемся рассказывать о его путешествиях. Мы намереваемся обратиться к менее известной и менее красивой странице его биографии — к рассказу об авантюристе и провокаторе Вартеме.

Португальцы обещали ему все, что он пожелает, если он проберется в Каликут и убьет или выкрадет осторожных миланцев. Вартема был единственным европейцем, который мог туда проникнуть, ибо в путешествиях своих столько раз перевоплощался, что забывал иногда — кто же он на самом деле: католик или мусульманин, турок или итальянец…

В Каликут Вартема прибыл под видом арабского врача, мусульманина, родом из Египта. Как врач, он мало прославился в Каликуте. Один из египетских купцов узнал, что в город прибыл врач из его страны, и призвал его к себе. Вартема поставил неправильный диагноз и чуть не отправил на тот свеч своего пациента. Но что касается миланцев…

Предоставим слово самому Вартеме:

«Они, миланцы, сказали мне, что находятся в большой дружбе с царем Каликута, но что очень хотят вернуться домой, хотя и не знают, как это сделать. Раз уж они убежали от португальцев, то не смеют снова попасть к ним в руки, потому что сделали много пушек для царя каликутского… Они сделали 400 пушек больших и малых и не надеются на прощение… Один Господь знает, как горячо я убеждал их не делать больше пушек для этих врагом Господа, ибо тем они подрывают нашу великую Веру…».

Тем временем до Каликута донеслись вести, что приближается новый португальский флот, и Каликут готовился отразить морское нападение.

Египетский лекарь все еще находился в городе. По вечерам он тайком проходил в дом миланцев и, помолившись перед распятием, чтобы очиститься от накопившихся за день грехов, начинал уговаривать пушкарей покинуть саморина. Шпион обещал миланцам подготовить их возвращение на родину.

Теперь надо было как-то незаметно выбраться из города. Вартема присоединился к персидским купцам и решил уже, что благополучно покинет Каликут, когда на борт корабля поднялись таможенники. Они заявили, что египетскому врачу запрещено покидать город, ибо саморину известно, что он знает европейские языки, а потому не исключено, что он лазутчик и может выдать военные секреты португальцам. Оказывается, визиты Вартемы к миланцам не прошли незамеченными.