В доме стояла тишина. Артур тихонько крался вниз, останавливаясь и прислушиваясь через каждые четыре или пять ступенек. Он научился быть осторожным. А еще он гадал, что следует делать. Остаться нельзя — это точно. Надо вернуться в Дом как можно быстрее. Но перед этим может понадобиться снова остановить время. Или хотя бы подчистить то, что получилось…

На площадке перед входом в гостиную Артур остановился и глубоко вздохнул. Он все еще восхищался тем, что может нормально дышать, что воздух полностью проходит в легкие и выходит обратно без хрипов и затруднений. Астма явно исчезла навсегда, вместе с прежним телом и даже прежним лицом.

Вдохнув и выдохнув, Артур вошел в гостиную — и замер, словно врезавшись в сену. Его мать сидела на софе и читала медицинский журнал, как будто никуда не исчезала, как будто мир снаружи оставался прежним, как будто все то, что случилось с Артуром, семьей и городом, никогда не происходило.

Артур шагнул вперед, готовый кинуться ей на шею, обнять ее как можно крепче, чтобы вернуть то чувство защищенности, которое всегда испытывал в ее объятиях.

Но после этого шага Артур снова остановился. Он сильно изменился, и выглядел теперь иначе. Эмили может его не узнать. Или испугается того, кем он стал.

Любой исход казался слишком ужасным, чтобы раздумывать о нем. Сомнения Артура превратились в страх, и он попятился. В этот момент Эмили отложила журнал и повернула голову, глядя прямо на него. Артур встретился с ней глазами, но не увидел на ее лице ни узнавания, ни страха. Она смотрела прямо сквозь него.

— Мама — позвал Артур слабым неуверенным голосом.

Эмили не ответила. Она зевнула, отвернулась от Артура и снова взяла журнал, коснувшись экрана, чтобы прочитать другую статью.

— Мама? — Артур подошел к ней и встал за ее спиной. — Мама!

Эмили не ответила. Артур потянулся к ее плечу, но замер в паре сантиметров от него. Он ощутил в пальцах странное электрическое покалывание, и в костяшках запульсировала боль от магии. Он медленно убрал руку. Артуру совершенно не хотелось случайно запустить заклинание, которое может поранить или даже убить Эмили. Вместо этого он заслонил ладонью экран ее журнала. Но она продолжила читать, словно никакой преграды там просто не было.

Статья, как заметил Артур, была о сонном море. Она была озаглавлена "Результаты первоначального анализа и исследования сомновируса F/201/Z "Сонный Мор" и написана доктором Эмили Пенхалигон. Сонный Мор был первым из вирусов, порожденных присутствием Первого Ключа и другими вторжениями из Дома. Хотя от него и избавился Ночной Чистильщик, которого Артур принес из Нижнего Дома, влияние Дома порождало других вирусов, которых не должно было существовать на Земле.

Эмили была выдающимся медицинским исследователем, но даже ей не смогла бы прийти в голову истинная причина возникновения всей этой заразы.

Артур убрал руку и сел в кресло. Только что он испытывал такое облегчение при виде матери, потому что думал, что она каким-то образом вернулась домой и теперь в безопасности. Теперь это облегчение исчезло. Он даже не был уверен, действительно ли перед ним Эмили и действительно ли это его дом.

— Лучше осмотреться, — сказал Артур. Он говорил громко, но Эмили не реагировала. Еще несколько секунд он смотрел на нее, затем поднялся и пошел вниз, в кухню.

Экран холодильника, на котором Артур надеялся увидеть время, дату или какие-нибудь новости, был мертв.

Артур уже повернулся, чтобы пойти и проверить компьютер в кабинете отца, но заметил в кухонном окне нечто необычное. Туда должен был пробиваться утренний свет, но его заслоняло нечто зеленое, находящееся вплотную к стеклу.

Артур подошел ближе. По ту сторону окна росло ветвистое дерево или живая изгородь с такими густыми листьями, что сквозь него ничего нельзя было разглядеть. Но там не было раньше никакого дерева; там вообще не должно было быть ничего, кроме голой земли, потому что у Боба так и не дошли руки заняться ландшафтом.

Вернувшись к кухонной двери, Артур открыл ее. Дверь открывалась внутрь, и это оказалось очень кстати: прямо за порогом стояла стена шипастой живой изгороди. Она была такой плотной, что Артур не видел ни единого просвета и даже не мог представить, насколько она простирается.

Ясно одно. Вокруг дома все изменилось, и Артур еще больше утвердился в подозрении, что это вовсе не его дом.

Он сел за кухонный стол и достал Полный Атлас Дома. Атлас выглядел настоящим, и Первая Дама предупреждала, что он, скорее всего, возникнет где-то рядом со своим хозяином, и советовала проверять книжные полки. Оставался только один способ все выяснить и понять, где он находится и что происходит.

Положив Атлас на стол, Артур произнес:

— Я хочу знать, где я.

Он уже собирался достать Ключи, чтобы их силой активировать Атлас, но это не понадобилось. В его прикосновении было достаточно магии. Атлас распахнулся и вырос до размеров глянцевого журнала.

Разворот, открывшийся при этом, был пуст, но затем на левой странице начали появляться буквы, намного медленнее, чем когда Артур обращался к книге раньше. Незримую руку словно что-то удерживало или мешало ей, так что буквы не только возникали еле-еле, но и написаны были корявыми каракулями вместо обычного изящного почерка Атласа.

Что Атлас хотел сказать, Артур понял еще до того, как тот закончил первое слово.

Несравне…

— Как это могут быть Несравненные Сады? — вопросил Артур, когда слова были дописаны, долгую минуту спустя. — И почему здесь мой дом и моя мать?

Не могу ответить… противостоит Седьмой Ключ… — медленно возник ответ. Последнее слово было почти нечитаемо, а его последняя буква больше напоминала кляксу с хвостиком.

— Наверху действительно Эмили? — спросил Артур. Он сильнее сконцентрировался на Атласе, и сунул руки в сумку, чтобы достать Пятый и Шестой Ключи, зеркало в левую руку, перо в правую. Он чувствовал, как что-то сопротивляется ему, какая-то сила противостоит попыткам использовать Атлас. Словно чье-то незримое присутствие давило ему на лицо, стремилось оттолкнуть от стола с раскрытой книгой.

Артур сражался с этой силой, хотя помнил слова Первой Дамы, что Седьмой Ключ — первенствующий, самый сильный из всех, а в своем домене, как и все Ключи, он еще сильнее. Но, полагал он, обладание сразу двумя Ключами должно дать какой-то шанс.

Атлас медленно написал единственную искаженную букву. Артур даже не сразу ее узнал, потом понял, что это "Д", только сильно наклоненная. Постепенно за ней последовала другая буква.

— Да, — вслух прочитал Артур.

Но Атлас продолжал писать. Возникли еще буквы, на каждую уходило несколько секунд.

— И, — прочитал Артур, — нет.

— Да и нет? Как может быть да и нет? — в ярости спросил Артур. Он ощущал, как гнев поднимается в нем. Как этот бестолковый Атлас смеет быть таким медленным и неточным?

— Мне нужен ответ! — выкрикнул Артур. Он ударил по столу Ключами и яростно обратился к Атласу мыслью. Что значит "да и нет"?

Но Атлас замолчал, а противодействующая сила увеличилась. Она продолжала давить в лицо, и он понял, что отворачивается, не в силах больше смотреть на Атлас, как бы ни старался. И вдруг с отчетливым треском, его голова крутнулась влево, и с почти столь же громким хлопком Атлас закрылся и вернулся в свой обычный размер.

Артур зарычал. Его зрение заволокло багровым цветом, который пульсировал в такт бешено бьющемуся сердцу. Сознание помутилось. Только что он сидел за столом, и в нем бурлил гнев. В следующую секунду он уже стоял над обломками стола, руки сжаты в кулаки, и из костяшек торчат щепки.

Невредимый Атлас лежал поверх груды обломков.

Артур уставился на щепки. Он был поражен тем, что натворил: старый тяжелый стол даже сильный мужчина мог бы так разнести разве что отбойным молотком. И еще больше его шокировало то, что он сделал это непроизвольно, что столь сильная ярость вырвалась наружу, а его сознание даже не заметило этого.