– … и я знаю, что тебя долго не будет дома, но я могу прийти еще позже. Ничего?

– Да, все хорошо.

– Уверен? – спросила Джен, но по ее тону я понимал, что отказ ее не остановил бы. Она все равно пошла бы, как и всегда. Я не знал, зачем она спрашивала. Может, проверяла меня.

– Серьезно, я не против. Поступай, как и всегда.

Я сказал ей, что приеду к утру, и закончил разговор.

– Так, на чем мы остановились? – сказал я вслух. Что еще мне нужно знать?

– Она не против, что ты останешься на ночь? – спросила Перри.

Я вскинул бровь. Странный вопрос. Ей какое дело?

– Нет, – сказал я, не желая говорить о том, какие жалкие у нас отношения. Я перевел взгляд на окно, ветер тряс деревья. Я дышал запахом дома, который успокаивал биение сердца.

– У тебя еще остался пирог?

– Пара кусочков в холодильнике… – неуверенно сказала она.

– Можно мне кусочек? – спросил я. Хотелось узнать ее ответ. Даст ли она мне его с тем же взглядом. Мне нужен был сейчас этот взгляд. Я ощущал перемены внутри, мне нужно было прийти в себя. Я был растерян.

Она старалась выглядеть недовольно, но у нее не получилось. Потому что она встала со стула и пошла к холодильнику. Она открыла дверь и склонилась, чтобы достать бутылку молока. Ох, у нее была отличная задница. Не такая, чтобы в ней затеряться, но достаточно большая, чтобы можно было ухватиться, сжать и шлепать.

Я довольно пристально смотрел на нее. Я пытался ведь впечатлить ее, а не отпугнуть?

– Ты смотрел на мою попу? – сказала она. Голос был удивленным, но смотрела она недовольно, и я не знал, о чем она думала. Ей это нравилось? Она уговорит своего опасного дядю зацементировать мне ноги, чтобы я не сбежал?

– Да, – сказал я. Зачем врать? Я буду в цементе, если нужно. Ради женщин бывало и хуже.

Она возмущенно вздохнула и тряхнула головой. Но она достала кусочек пирога. Она была теперь красной, избегала моего взгляда. Может, мое внимание ей понравилось.

– А еще мне нужна салфетка, – сказал я. Нужно нажать больше кнопок.

– Очевидно, да, – пробормотала она и бросила мне одну. Я с грацией денди поймал ее и сложил в карман рубашки. Я был джентльменом. Хоть и любящим посмотреть на попы. Это лучшая разновидность мужчин. Стоит открыть такой клуб.

Я сунул в рот пирог (я был джентльменом, любящим пироги) и заметил, что она ничего не ест. Она не ела и до этого. Потому я и подумал, что она испекла пирог для меня… она явно делала десерт не для себя.

О, только не говорите, что она из тех девушек, которые стесняются себя, ведь тут не было повода стесняться. Я посмотрел на ее пышную грудь и не понимал, зачем ей диета.

– Ты ничего не будешь? – спросил я, указывая на нее вилкой с обвинением, надеясь, что она опровергнет это.

– Я не люблю пирог, – глупо ответила она.

Я рассмеялся, кусочек вывалился изо рта.

– Не любишь пирог? Какой человек не любит пирог?

Я потыкал ее вилкой, чтобы проверить, настоящая ли она.

– Тебе нельзя доверять.

Она отмахнулась от вилки.

– Это ты с вилкой.

Я, не думая, развернул ее теплую и мягкую ладонь. Я вложил в нее вилку и осторожно сомкнул ее пальцы.

– Теперь вилка у тебя, – тихо сказал я и сел на стул. Она смотрела на вилку, размышляя. Я смотрел на бумагу. И думал. Порой попадались женщины, при которых было все: внешность, личность, ум, и они понятия не имели, чего стоили. Как они были прекрасны, как они манили своим очарованием и загадками. А еще были женщины, который знали, что у них есть все, что нужно, и использовали это. Постоянно. Чтобы получить то, что им нужно. Вот такая неуравновешенная вселенная.

Я видел, что Перри была из первой группы. Она стеснялась себя, была неуверенна в себе. Она все время одергивала футболку и поправляла джинсы, держала подбородок подальше от шеи. Она прикрывала грудь тяжелыми куртками и просторными футболками, словно это нужно было скрывать. Зря она так себя вела. Я ощущал себя беспомощным.

– Я просто хочу, чтобы ты наслаждалась всеми пирогами в жизни, Перри, – сказал я, глядя на нее, пытаясь привлечь ее скромный взгляд к себе. – И все.

Позволит ли она мне?

Почти в пять утра я оставил машину в гараже. Я чуть не сбил пару деревьев и дорожных знаков по пути из Портлэнда, и я начал громко слушать гадкую попсу, открыв окна, чтобы холод и отвращение не давали мне уснуть.

Сработало. Я не разбил машину, но, шатаясь, пошел к лифту с сумкой за собой. Но, может, стоило разбить машину. Столкновение с Ребеккой Блэк было хуже смерти.

Я хотел войти в квартиру как можно тише. Если повезет, я смогу пробраться, не разбудив Джен, а потом увидеться с ней после десяти чашек кофе и нескольких сигарет.

Но удача была не на моей стороне. Как только мои ключи звякнули в замке, дверь распахнулась, и там была она. Как я и думал, она была готова убить меня.

Да, хотя я говорил ей, когда был в доме дяди Перри, что прибуду утром, и она сказала, что ей все равно, что она все равно пойдет на свою тусовку, я знал, что она будет злиться. Просто знал. И я был прав. Я всегда был прав.

– Эй, детка, – тихо сказал я, пытаясь улыбнуться ей так, как раньше ее очаровывало.

Они прищурилась и не впускала меня.

– Середина ночи, – прошипела она.

– Я это вижу, – сказал я и посмотрел на ее волосы. Они были спутаны, на лице не было ни капли макияжа. Она была красивой, но выглядела опасно. Глаза источали жар. – Ты меня впустишь, или мне спать на лестничной площадке? Там есть уютный уголок, который я нашел в прошлый раз, когда ты…

– Что я? – осторожно спросила она. Она вскинула голову и свысока смотрела на меня.

Когда ты ревновала, потому что я был с другой девушкой. Даже хотя это была Ребекка. Хоть она и была лесбиянкой.

– Когда мы поссорились, – сказал я. Я прижал ладонь к двери и продвинул ее на пару дюймов. – Прошу, детка. У меня был тяжелый день.

– Где ты вообще был? – спросила она, но пропустила меня.

Я прошел и бросил сумку на диван.

– Я тебе уже говорил. Ты же мне звонила, помнишь?

Она скрестила руки на груди и попыталась подавить зевок.

– Я думала, ты дождешься утра. Может, проявишь уважение к моей красоте, которой нужен сон. Это же «Крохи с вином», а не «Старушки с вином».

Ну, да.

– Перри нужно было домой, она работает утром, – объяснил я, лишь немного запнувшись. Я следил за ее реакцией и пытался понять, что меня ждет.

Ее глаза вспыхнули, как молния, это быстро пропало. А потом маска безразличия закрыла ее черты, она посмотрела на меня без эмоций.

– Что за Перри?

Она никого не обманула бы, но я решил подыграть ей.

– Девушка с маяка, – словно не из–за Перри Джен мне звонила.

– Девушка?

Я пожал плечами.

– Да. Ей около двадцати.

Ее взгляд обжигал. Я забыл, что, чем младше была женщина, тем хуже было.

Для меня.

Я вздохнул и отвернулся от кипящей девушки, собираясь спать, выключить мозг. У меня были проблемы серьезнее, чем Джен. Маяк взорвался, блин. Взорвался! Я чуть не умер ночью. Мы оба чуть не умерли, и случившееся с Перри было бы на моей совести. Я всю дорогу домой старался не думать об этом, старался не думать об увиденном. И о том, чего не мог видеть.

– Декс? – голос Джен ворвался в мои мысли. Я ощутил ее ладонь на своем плече, ее хватка была крепкой и теплой. – Ты в порядке?

Я повернул голову и посмотрел на нее краем глаза.

– Я просто устал. Ничего. Мне полегчает.

Я шагнул вперед, но ее хватка стала сильнее, она удержала меня.

– Декс, – сказала она еще раз, намеренно обращаясь по имени. В нем было тепло, и я понял, что она… что? Тревожится? Сердце дрогнуло в груди. Предательское сердце.

Я повернулся к ней, и ее ладони тут же оказались на моем поясе. Она прикрыла глаза, ее нежные длинные пальцы гладили вдоль пояса, дразня мою кожу.