— Чтобы защитить себя от неожиданного замужества е человеком, который хлещет вишневку и носит очки в светло-розовой оправе, Дори начала писать письма сестре, рассказывая, что она собирается замуж за человека из Лэсема. К несчастью, она не продумала заранее, что это будет за человек. Придуманного мужчину могли убить в какой-то романтической трагедии, и Дори носила бы сейчас черное в знак траура. Вместо этого она написала о человеке, которого они знали всю жизнь, об Элфреде Смиси. В то время, когда Дори начала писать письма, вторая жена Элфреда только что умерла, и, когда она и ее отец ехали в экипаже, Элфред (которого Дори считала таким же старым, как отец) посматривал на Дори так, будто интересовался, не будет ли она номером третьим.

С тех пор все это уже быльем поросло. К своему великому изумлению, Дори обнаружила, что у нее есть писательский дар. Она начала изображать великий роман с Элфредом. И чем больше она живописала, тем с большим энтузиазмом отвечала Ровена, и все цветистее становились описания Дори. Она начала восхвалять Элфреда, рассказывая о его замечательной походке, о своих опасениях за него. Она рассказывала, что Элфред, по-видимому, только для вида представлялся владельцем магазина, а на самом деле он занимался чем-то увлекательным и опасным. Поскольку представление Дори об отваге было ограничено исчезновением с отцовских глаз в течение целого часа, она никогда как следует не могла объяснить, чем занимается Элфред. А кроме того, намеки намного больше волнуют, чем действительность.

Но потом Ровена устала ждать объявления о замужестве Дори и послала письмо, сообщая, что собирается в Америку, чтобы устроить это замужество. Дори остудила пыл письмом, в котором говорилось, что она и Элфред разорвали отношения, так что Ровене незачем приезжать. Ровена прислала телеграмму, которую увидел весь Лэсем и в которой говорилось, что она приедет, чтобы найти другого мужа для сестры, у которой разбито сердце.

Дори запаниковала после второй депеши Ровены. Что ей делать? По-своему Ровена вроде их отца — напористая задира. После всех писем Дори, описывавших ее страсть, Ровена на самом деле верила, что Дори искренне любит этого ужасного маленького Элфреда Смиси, так что у нее не было угрызений совести, когда она подталкивала Дори к замужеству.

Единственное, что могла придумать Дори, — это выйти замуж за кого-нибудь еще. И это должен быть кто-то, кто удовлетворит романтическую душу Ровены и заставит поверить, почему Дори так быстро утешилась после своей сильной страсти к Элфреду.

Дори не зря была дочерью своего отца. Когда она вознамерилась заполучить мужа, первой ее мыслью было: купить его, точно так же, как покупают новую пару туфель. В конце концов, купил же себе жену ее отец. Он вернулся на Восток, следил за сообщениями о банкротствах в газетах и подружился с одним человеком и его дочерью, запуганной настолько, чтобы никогда не доставлять ему беспокойства. Потом он, оплатив долги ее отца, женился на ней.

Так решила и Дори: она наймет какого-нибудь мужчину, которому нужны деньги, но это должен быть человек, овеянный романтикой, чтобы сестра поверила и оставила ее в покое. Несколько дней она потратила на составление списка подходящих людей, а потом, очень удачно, она узнала, что кузнец в Лэсеме знает одного из них. Этого мужчину другие считали киллером. Но кузнец объяснил Дори, что у Коула Хантера самое доброе сердце, какое он когда-либо встречал. Коул не знал этого, он был такой быстрый стрелок, что желающих поболтать о нем не было, но о добром сердце Коула ходила шутка среди настоящих киллеров.

— У него слишком горячая кровь, — сказал кузнец, — а на самом деле он ненавидит убивать.

Дори собиралась просить Хантера выдавать себя за ее мужа, поэтому это были хорошие новости.

Она разыскала мужчину в Эбайлине, и он оказался не таким, как она ожидала. А еще хуже было то, что, видно, и она ему очень не понравилась. Но это Дори не удивило. Она у мужчин успехом не пользовалась. Не то чтобы у нее был опыт по этой части, но, когда Ровена еще жила в Лэсеме, Дори встречалась с несколькими юношами, почти мужчинами, которые приходили проведать ее прекрасную сестру. И все встречи, и каждая в отдельности были бедствием.

Ровена, бывало, говорила:

— Дори, не говори Чарльзу Пемброуку, что он глуп как пробка и что у него грация слона в балетных тапочках.

Какое-то время Дори пыталась не раскрывать рта и наблюдать — и учиться, но от Ровены ей делалось просто дурно. Ровена охала и ахала над каждым и всяким созданием мужского пола, которое встречала, неважно, какое оно было — глупое или отталкивающее.

Дори это не казалось честным, а честность Дори ценила превыше всего.

Конечно, Ровена в конечном счете вышла замуж и у нее было двое чудесных ребят, а вот Дори одиноко жила в большом темном доме и давала деньги людям. Она все еще не могла понять, почему мужчинам ложь нравится больше правды, но, видимо, это так и было.

Что касается мистера Хантера, то она вообще не могла ему врать. Он ее понял, когда она в первый раз пришла к нему и рассказала правду. Как и все мужчины, он ее честность, казалось, возненавидел. Дори знала, что Ровена солгала бы ему, польстила, и он бы ел у нее из рук. А Дори рассказала ему правду, и он ясно дал ей понять, что не переносит ее.

К несчастью, это Дори ранило, потому что, несмотря на недоверие, он ей понравился. Она не представляла, почему он ей понравился, но это было так. Может, из-за этого героического ореола. И правдой было то, что, когда он спас ее от грабителей, она, пожалуй, почувствовала себя героиней тех романов, которые ее отец запретил держать в доме.

Но мистер Хантер тех же чувств, что и она, не испытывал. Когда она пришла к нему в комнату, чтобы извиниться за все, что наговорила, это вызвало у него такой гнев, что она преуспела только в том, что напоследок просто разъярила его. А потом он пришел к ней в отель и сказал, чтобы она выходила за него замуж. Может, он думал, что частью брака с Дори будет Ровена; это единственное, чем она может объяснить его поведение.

Он ее сильно невзлюбил, когда она с ним общалась наедине, а после того как увидел Ровену, захотел на ней жениться.

Ну хорошо, какое это вообще имеет значение? Соглашение временное: через шесть месяцев он уйдет, получив свои пять тысяч долларов, а Дори вернется к тому, с чего начинала. Она была не такой дурочкой, чтобы поверить во все эти его разговоры, что он якобы научился торговать; она знала: все, что он хочет, — это деньги, и еще, может быть, шанс заполучить Ровену, так что же — все мужчины этого хотят. Соглашение было просто безукоризненным.

Сейчас, сидя напротив него за крошечным столом, рядом с большой постелью, громоздящейся позади них, с обручальным кольцом — любезность Ровены, — оттягивающим ее палец, Дори ковыряла в своей тарелке еду. Прошло сколько-то времени, пока до нее дошло, что мистер Хантер ей что-то говорит.

— Простите, — сказала она, взглянув на него.

— Я сказал, что если вы хотите заполучить мужа, настоящего то есть, вам следовало бы попытаться быть более, скажем, очаровывающей.

Дори только заморгала глазами. Очаровывающая. Это было определение, которое она слышала только в связи с именем Ровены и с колдовскими заклинаниями, но больше никогда.

Пока длился этот небольшой холодный фарс, называемый свадьбой, Коул задавал себе вопрос, что, черт возьми, он делает. Никогда он не считал себя романтичным, но эта быстрая скучная церемония, со священником, озабоченным тем, как бы быстрее вернуться к своему обеду, даже рядом не стояла с идеей свадьбы. Может, женщине это нужно как предлог заполучить цветы и красивое платье? Не женщины ли поддерживают сентиментальность относительно свадеб и всего такого прочего? А мужчина придерживается мнения, что надо вести себя так, будто такого рода вещи к нему отношения не имеют, но втайне ему нравится запах цветов и вид невесты, обернутой в кружева?

Во время свадьбы она не сказала ни слова, позволив своей сестре-распорядительнице все организовать. Через несколько часов, проведенных рядом с Ровеной, Коул стал понимать, что под ее медовой внешней оболочкой находится стальное ядро. Она столько наговорила Коулу комплиментов, что если бы он ей поверил, то решил бы, что он самый остроумный, самый храбрый и самый красивый мужчина на планете. Но в то время как она ему льстила, делалось все, чтобы ее маленькая сестричка была выдана замуж. Она рассказала Дори, где пройдет свадьба, где Дори проведет медовый месяц и когда пара вернется в Лэсем. Ровена организовала свадебный ужин, приказала упаковать одежду Дори и приготовить все к путешествию. И уже когда в конце церемонии Ровена произнесла: «Теперь ты можешь его поцеловать, Дори», тогда Коулу пришлось занять твердую позицию.